Пешка в чужой игре - Айрис Джоансен

– Прошло четыре дня. – Сара понизила голос до шепота, хотя женщина не могла понять ее. – Если мальчик и спасся от обвала, то не смог уберечься от внешних воздействий. Вы понимаете, что я имею в виду.

Ей не хотелось вслух произносить страшные слова.

– Вы хватаетесь за любую соломинку.

– Да. Я хочу, чтобы этот мальчик выжил. Я хочу, чтобы произошло чудо, – неожиданно резко произнес Логан. – После всех этих кошмарных дней я нуждаюсь хоть в одном чудесном спасении.

Сара увидела, что глаза его опять загорелись. Надеждой на чудо, как болезнью, он мгновенно заразил и ее. Чудо нужно было им всем, чтобы вернуть хоть какую-то веру в себя, в целесообразность своей миссии.

– Я пойду с нею. – Она встала на колени на жесткой койке и застегнула на Монти ошейник. – Пусть она покажет место, где слышала плач ребенка. Спросите, сможет ли она это сделать?

Логан заговорил с женщиной и тотчас получил поспешный ответ, сопровождающийся энергичными кивками.

– Она отведет нас туда.

– Нас?

– Я пойду с вами, – твердо заявил Логан. – Я обещал, что верну ей ребенка.

– Такими обещаниями нельзя бросаться.

– Я хочу сделать хоть что-то, кроме извлечения очередного трупа из грязи. Я больше всего на свете хочу найти живого ребенка.

Сара открыла было рот, чтобы возразить, но от своего намерения отказалась. Ее протест ничего бы не дал. Логан не станет беречь себя, особенно сейчас, когда забрезжил впереди среди унылого мрака какой-то лучик света. Сколько раз она сама сознательно обманывалась и обманывала Монти, внушая псу ложную надежду на возможность отыскать жизнь в море смерти.

– Идите, если вы уж так решили. Но надолго ли вас хватит?

– Я выдержу столько, сколько потребуется, – твердо пообещал Логан.

* * *

Миниатюрная женская рука взметнулась в струях дождя, протыкая заполненное сумрачной мутью пространство перед собой. За озерцом жидкой грязи виднелась оголенная каменистая отмель. Женщина указывала туда.

– Ребенок был выброшен на этот берег? – решила уточнить Сара.

Логан перевел вопрос. Женщина быстро закивала. Они направились к мосткам, пересекающим озерцо.

– Пропустите Монти и меня вперед, – приказала Сара. – Розыск все-таки наше дело. Ваш энтузиазм создает нам помехи.

Логан молча покорился, уступая дорогу.

Сара и пес со всеми предосторожностями прошли по скользким доскам и достигли относительно безопасной отмели. Сара отстегнула поводок и разрешила Монти начать свое кружение среди скальных обломков.

Она заставляла себя не оглядываться, но все-таки один раз поддалась искушению посмотреть, как там передвигается Логан, прежде чем самой последовать за Монти. «Он вроде бы в порядке», – отметила она с облегчением. Хотя одному богу известно, как он удерживает равновесие со своей раненой ногой на сырых Мостках.

– Не спешите. Монти будет кружить и возвращаться ко мне множество раз, пока не учует запах. Если вообще это случиться, – добавила она из суеверия, вполне оправданного.

Монти бегал кругами, старательно выискивая «конус» запаха, о котором она когда-то читала Логану лекцию в джунглях. Дождь усилился, и собака постоянно скрывалась за его пеленой.

– Пока он ничего не уловил, – сообщила она, когда Логан подошел поближе.

Ретривер выпрыгнул из сумерек и помчался вдоль берега.

Логан сделал резкое движение, оттолкнул Сару и захромал в том же направлении.

Она успела мельком заглянуть в его лицо, и это повергло ее в шок. Такое выражение лица, наверное, бывает у одержимых, готовых идти за свою веру на костер.

«Я больше всего на свете хочу найти живого ребенка», – вспомнила она его слова.

«О господи, сделай так, чтобы он нашел его».

Монти оборвал свой бег по прямой и опять стал описывать круги.

– Что с ним такое? Вы можете что-нибудь предпринять? – взорвался Логан. – Или он свихнулся?

– Он старается изо всех сил. Он ищет.

Логан опомнился:

– Простите. Мне следовало помолчать и не предъявлять претензии к Монти. Я помню ваш рассказ о его технике поиска.

Прошло еще пятнадцать тягостных минут, прежде чем Монти подал голос. Он примчался назад в радостном возбуждении и тотчас же устремился обратно.

– Он нашел! – громко крикнул Логан. Его хромота чудесным образом исчезла. Он обрел способность бежать и даже смог обогнать Сару.

Дождь превратился в ливень и скрыл от нее и Логана и собаку. Но они должны быть где-то неподалеку.

– Логан!

В ответ молчание. Тревога кольнуло ее сердце.

– Логан! Где вы?

И тут она его увидела.

И увидела Монти, понуро стоящего на кучи грязи возле ручья и жалобно скулящего.

– Боже, только не это… – прошептала Сара.

– Возможно, это не ребенок. – Логан упал на колени и принялся яростно разгребать грязь руками. – Возможно, это…

Он осекся, уставившись на отрытую им маленькую детскую ручку.

– Проклятие! Дрянь! Мерзавец!

Логан в остервенении разбрасывал грязь, открывая взгляду окоченевшее крошечное тельце.

– Мерзость! Мерзость! Мерзость! – Он сел на мокрую землю и сник. Плечи его опустились. Его руки, по локоть испачканные в грязи, висели как плети. – Это несправедливо. Он же еще совсем малыш.

– Должно быть, его завалило последующей лавиной, – объяснила Сара лишь для того, чтобы хоть что-то сказать. – Бедная Минг На, бедный малыш.

Они оба просидели несколько минут рядом на земле, поливаемые дождем. Потом Сара медленно поднялась и достала моток своей маркировочной клейкой ленты.

– Вставайте, Логан. Нам надо вернуться к Минг На.

– Зачем вам эта лента?

– Вы же знаете – зачем. Вы же видели, что я делала с ней раньше. Отмечаю место.

– Не надо. – Логан осторожно взял тело мальчика на руки и тяжело поднялся. – Я обещал Минг На вернуть ей ребенка. Я не оставлю его здесь в грязи.

– Вы не пройдете с ним по мосткам. Вы рискуете собой ради… – Но тут же она готова была проглотить свои слова обратно, заметив, как напряглись и стали видны жилы на его исхудавшей шее, как потекли по его щекам слезы. – Могу я помочь?

– Нет. Я сам. – Он зашагал через камни и груды грязи к мосткам.

Сердце сжималось при виде этого сильного мужчины, понуро бредущего с детским трупиком на руках. Саре хотелось догнать его, утешить. Она ясно представляла, что ему предстоит, когда он будет возвращать мертвого ребенка матери. Сколько раз ей самой приходилось наблюдать или быть участницей подобных сцен.