Ликвидатор. Откровения оператора боевого дрона - Кевин Маурер

Эскадрильи «Хищников» лишены такой роскоши.

Со временем количество тренировок было сокращено до минимума. Пилоты оканчивали летные курсы, будучи едва готовы к бою, — разительный контраст со всеобъемлющей программой обучения, которую я прошел всего двумя годами ранее. Эти сокращения были продиктованы постоянно растущей потребностью в экипажах на театре военных действий. Первый же полет нового экипажа в составе эскадрильи, к которой он был приписан, проходил в реальных боевых условиях, с реальными целями и применением реального оружия. Летчикам приходилось в буквальном смысле схватывать все на лету.

Миссия 15-й эскадрильи расширилась до шести боевых воздушных патрулей, действующих как над территорией Ирака, так и над территорией Афганистана. Рапорты с просьбой о предоставлении отпуска командир 15-й упорно отклонял, превратив жизнь эскадрильи в сущую каторгу. Поэтому меня не удивляло, что пилоты 15-й не хотели осваивать новые методы работы. Большинство парней выглядели как зомби, с темными кругами под глазами и мертвенно-бледной кожей. Переутомление высасывало жизнь из экипажей и приводило к небрежности в работе. Переутомление я мог понять. Халатность — нет.

На базе Неллис я был старшим пилотом 15-й и 17-й эскадрилий. Пока эскадрильи не получили профессионального офицера-оружейника, закончившего Школу вооружений ВВС США, обязанность по разработке тактики и летных процедур лежала на моих плечах.

Не так давно мы совершили несколько ошибок, которые дорого нам обошлись. Несколько выстрелов в Афганистане прошли мимо цели. Одним из худших стал случай, когда заместитель командира 57-й авиагруппы выполнил резкий поворот буквально за несколько секунд до взрыва ракеты. Часто летчики-истребители сразу после выстрела резко уходят в сторону с линии атаки. Их прицельные комплексы рассчитаны на такие маневры, в отличие от гондолы «Хищника». Из-за резкого крена беспилотника лазер отклонился в сторону, и ракета детонировала метрах в пятидесяти от цели, не причинив ей никакого вреда.

Тренировочные выстрелы немного замедляли наши перелеты, однако нет ничего хуже, чем экипаж, мажущий мимо цели. Мы не могли себе позволить промахи, поэтому в отъеме у ООЦ нескольких минут драгоценного времени наблюдения за целью, если они использовались для тренировок, не было ничего плохого.

До выхода в район цели оставалось больше часа. Я готовился произвести очередную симуляцию выстрела, когда на связь вышел Монго. Он покинул эскадрилью двумя неделями ранее, перейдя в ООЦ на должность офицера связи.

— Привет, Белка.

— Привет, Монго, — ответил я. — Сколько лет, сколько зим! Как дела?

— Уплетаю печеньки, старина!

Я улыбнулся.

Мы все останавливались в одной и той же гостинице, неподалеку от территории ООЦ. Одним из бонусов был большой поднос с печеньями, который каждый вечер выставляли в гостиничном вестибюле. Печенье было частью шведского стола, который отель организовывал для своих постояльцев. Многие парни во время таких командировок набирали вес.

— Что нового, приятель? — спросил я.

— Неподалеку от тебя только что была атакована ПОБ [передовая оперативная база], — ответил Монго. — Они несут потери. Координаты ИТО получишь, как только будешь готов.

ИТО, или исходная точка обстрела, рассчитывается после минометной или ракетной атаки противника и определяется с помощью контрбатарейных радаров на основании дуги баллистической траектории снаряда. Впрочем, эти радары не слишком способствовали защите наших баз. Обычно один или два боеприпаса, перелетев через стены базы, разрывались на ее территории еще до того, как персонал по системе громкой связи успевали предупредить об атаке. Солдаты шутили по этому поводу, что если ты услышал «громкий голос», значит, опасность уже миновала.

Талибы — любители минометов и ракет. Небольшая их группа может ежедневно, если не ежечасно, терроризировать военную базу обстрелами. Минометные выстрелы или ракеты не обязательно приводят к гибели американцев, однако каждая такая атака останавливает или замедляет операции наших военных.

«Талибан» часто пускал ракеты по таймеру. В конструкции некоторых таймеров использовался лед, разделяющий две металлические пластины. Когда под летним солнцем ледяной блок таял, пластины замыкали электроцепь, приводя к пуску ракеты. Для стрельбы из миномета требовался расчет. Обычно три или четыре боевика устанавливали ствол в нужном положении, выпускали несколько снарядов, после чего ретировались в деревню, из которой появились.

Мы с Аланом, моим оператором средств обнаружения, переглянулись. Нас еще ни разу не привлекали к обеспечению непосредственной огневой поддержки войск с воздуха. Видно, здорово их там прижали, раз за помощью обратились к нам.

— А как быть с нашей целью?

Монго был готов к этому вопросу. Вероятно, он уже успел задать его начальству.

— Эл говорит, это приоритетная задача.

Когда Эл — один из руководителей ООЦ — что-то говорил, мы брали под козырек.

Точка по координатам ИТО оказалась в буквальном смысле у нас под носом. Я стал выполнять разворот, в то время как Алан принялся наводить прицельную гондолу на точку. Горный кряж был одной из двух возвышенностей, вдававшихся в долину близ афганского Хоста. Армия США развернула здесь передовую оперативную базу Салерно, чтобы контролировать основные пограничные переходы между Афганистаном и Пакистаном.

— Просканируй хребет, — сказал я.

Алан уже успел навести визирные нити на склон горы.

Ему потребовалось секунд тридцать, чтобы отыскать место, соответствующее ИТО. Выглядело оно как плоский каменный выступ, который выдавался из холма, словно настенная полка для вазы. К моему удивлению, минометный расчет талибов из трех человек все еще находился на террасе. Над стволом миномета появилась вспышка.

— Они только что снова выстрелили, — произнес Алан.

У меня челюсть отвисла. Нам редко доводилось видеть расчеты «Талибана» в процессе стрельбы.

— Монго, — сказал я. — Мы держим глаз на минометном расчете.

— Принято, — ответил он.

У нас на мушке были три боевика в длинных рубахах и мешковатых штанах, головы повязаны платками. Отчетливо виднелись черный ствол миномета и опорная плита, установленная на террасе. Сделав последний выстрел, расчет начал сворачиваться. Один боевик взвалил ствол на плечо, другой подхватил опорную плиту, а третий взял оставшиеся боеприпасы. После этого трое боевиков стали подниматься по узкой вьючной тропе, направляясь на восток.

— Эй, Монго, — позвал я. — Расчет пришел в движение.

— Следуйте за ними.

Я сверился с «FalconView», интерактивным картографическим приложением, недавно разработанным Институтом технологических исследований Джорджии, которое позволяло отслеживать местоположение всех подразделений дружественных войск в Афганистане. На этой местности боевики «Талибана» могли в мгновение ока оказаться в безопасной зоне.