Провинция - Павел Бессонов

Вадим пришёл в цех, чтобы поговорить с Виктором о новогоднем празднике. Напомнил, что будет Таня. О Тане он всегда вспоминал с ним в разговоре. Вадиму Таня явно нравится, и он её «сватает» Виктору. Тот не разочаровывает его своими сомнениями.

У Тани Виктор побывал ещё раз. Он пришёл довольно поздно, и её Серёжа спал в манежике. Говорили о книгах, о поэзии и, конечно, о её «бандитах». Тема школы для неё была неисчерпаема.

– Пойдём, Виктор, покажу своего сына. Посмотри на моего мужчину!

Черноволосый мальчик лет трёх спал, как положено, на правом бочку. Ровные стрелки бровей разбегались к вискам. Высокие скулы, упрямо сжатые губы. Азиатские черты смуглого лица были заметны.

– Кто его отец? – спросил Виктор.

– Отец по матери русский, по отцу – татарин. Ты это хотел узнать? – Таня выжидающе смотрела на Виктора.

– Красивый у тебя сын, – ответил тот, выдержав паузу.

Мальчик был действительно красивым. И он был сын своего отца. Он – её любовь, её мука, её испытания в будущем.

Они отошли от манежа к книжному шкафу, и Таня подала Виктору довольно толстую книгу.

– Вот Бродский, Нобелевский лауреат. Попробуй, почитай. Может быть, не всё будет по зубам, но он пока признанный лидер в русской поэзии, и имеет массу подражателей. Может, появится ещё один, в твоём лице… Это первый том двухтомника. Через пару недель сдашь мне зачёт по нему – получишь второй том.

С кем встретишь Новогодний праздник, с тем, по приметам, будешь вместе весь год.

С кем Виктор хотел быть весь год? С кем прожить вместе много лет? Свои новые стихи он Тане не показал. Они – подражание Сергею Есенину, его кабацкой лирике. Муза его поэзии на данном этапе – Нинка.

Для Виктора сказать «люблю», значит: «хочу видеть тебя счастливой». Таких слов ни Нинке, ни Тане сказать он не мог. Не будут они счастливыми с ним. Таня может быть ему другом, ближе не надо, всё испортится.

Несколько дней перед новым годом для Виктора побежали в рабочих хлопотах. Позвонил ему Вадим, напомнил, что встречаются у него дома в девять. Сказал, что кроме Тани на празднике будет её подруга, тоже училка, и военпред, холостяк.

Обещанного прогнозом потепления не было, мороз стоял приличный, что не мешало празднику. Виктору встречались подвыпившие, лилась музыка.

Как он ни старался прийти в срок, всё равно опоздал минут на двадцать. Его ждали. Даша, увидев Виктора, начала скакать на одной ножке и пищать «Витя». У Тани радостно раскрылись глаза, и она встала из-за стола, показывая ему место рядом с собой.

Юля поймала и усадила к себе на колени Дашу, Вадим что-то добродушно бубнил – праздник Нового года начался.

Военпред, молодой ещё человек, с дынеобразной головой и высокими залысинами внешностью напоминал немного Владимира Ленина университетского возраста. С вождём пролетариата его роднило и отчество – Ильич. Олег Ильич. Галочка, подруга Тани, при внешней неприглядности, привлекала разговорчивостью.

Её внимание Виктор отразил вежливыми, как говорят в боксе, уходами, и она всю себя отдала Ильичу-Младшему.

Виктор сидел рядом с Таней. Она выглядела праздничной и светилась какой-то особой радостью, словно ожидала новогоднего счастья. Юля отвела уставшую Дашу в спальню, Вадим с олимпийским спокойствием смотрел шоу на экране телевизора.

Таня опять вспомнила про своих бандитов. Новогодний бал в школе шёл без неё, «классной дамы», под присмотром родительского комитета. «Пусть родители полюбуются на своих отпрысков. Мне они надоели!»

Вадим с небольшим шумовым эффектом открыл шампанское – Новый Год! Звон хрусталя, радостный галдёж…

Выпили шампанское, потом «Фетяску»… Юля принесла окорочка с печёным картофелем. «Фирма моей жёнушки!» – сообщил Вадим, целуя Юлю.

«Вот так и можно жить семьёй. Если бы Таня была одинока, без сына! Вот она сидит рядом, касается меня плечом, коленом. Вполголоса, обдавая меня своим дыханием, говорит на ухо. Не важно, что…» – скачут мысли Виктора.

Олег Ильич заглядывается на Таню, но Галка настороже, мгновенно овладевает ситуацией.

– Ребята, девчата! Танцевать надо в Новом году! Я сейчас поставлю музыку соответствующую!

Вадим выключает телешоу, а комнату заполняют звуки оркестра, волны вальса!..

Стол отодвинут, Таня в объятиях Виктора… По ходу он замечает, как Галочка учит танцевать Олега, Вадим неспешно ведёт свою Юлю…

Все опять садятся за стол – и, приятная неожиданность, – Ильич, оказывается, принёс с собой гитару и глуховатым баритончиком начинает напевать «Виноградную косточку», которую все знают и мурлычат вместе с ним. Потом другие песни Булата, потом аплодируют песням Владимира Высоцкого – Ильич удачно изображает и хрипотцу, и надрыв голоса барда.

Виктор с Таней покидают хозяев около двух ночи уже нового года. Таня держит Виктора за руку, прижимаясь к нему, заглядывая в лицо. Он еле сдерживает желание наклониться к ней и поцеловать. Возле подъезда они останавливаются, говорят ничего не значащие слова. Потом Таня, чуть отстранившись от Виктора, глядя ему в глаза, говорит:

– Приглашаю ко мне выпить кофе…

Виктор от неожиданности немеет. Отвечает с запинкой:

– Принимаю… приглашение.

Таня решительно идёт в подъезд, он поднимаюсь вслед за ней на второй этаж. У кого-то из соседей ещё звучит музыка.

– Проходи, раздевайся…

Она говорит это, не оглядываясь, включая всё освещение. Виктору ясно, что Серёжка у соседской бабушки. Таня включает музыку.

– Тебе, Виктор, наверно жарко после наших скачек. Сними пиджак, умойся…

Когда он заходит в кухню, Таня уже разливает кофе.

– Пей пока… Мне не хочется…

Виктор сидит на кухне, слышит, как Таня открывает дверцы шкафа. Его кофе выпит, Таня входит уже переодетая в домашний халат, в тапочках на босу ногу, с распущенными волосами. Былого возбуждения как ни бывало. Она напряжена, глаза её избегают взгляда Виктора.

– Если не хочешь тащиться по морозу к себе, оставайся у меня, постель готова. А я приму душ…

Если хочешь… Хочет ли он, и что хочет? Не знает Виктор, как ответить, тем более, что Таня уже в душе. Он прошёл в спальню, разделся, аккуратно развесил вещи на спинку уже придвинутого стула. лёг в постель, до подбородка натянул простыню. Слышал, как Таня щелкает выключателем, убирая свет. В спальне тусклый ночник. Таня подходит к постели, сбрасывает халат, ложится поверх простыни. Она лежит на спине, сложив руки под холмиками грудей. Какое-то время Виктор лежит неподвижно, потом, не отбрасывая простыни, поворачивается к Тане, кладёт руку поверх её рук. Глаза Тани открыты, она смотрит куда-то вверх. Он переводит руку на её грудь…