Чернокнижник - Марина Суржевская

— Слушай, с тобой становится скучно, — задумчиво протянул я, потирая щетину. — Ну хоть бы вид сделал, что поверил. За что я тебе плачу?

— Последнее время за все в основном плачу я, — отозвался Армон, аккуратно складывая одежду в сумку. — А ты задолжал мне жалованье за цикл.

— Да? — искренне удивился я. — А ты почему молчал? Я забыл.

— Не удивлен. Ты был очень занят.

Хм, мне кажется, или мой молчаливый друг чем-то недоволен? Армон защелкнул пряжку и вручил мне сумку. Я присел под ее тяжестью.

— Ты там что, камни таскаешь? На случай, если придется топиться?

— Там ловушки и кое-какое снаряжение. Повесь на свою лошадь и постарайся не уронить в дороге. Некоторые предметы взрывоопасны. — Я усмехнулся, но оборотень вновь угадал мои мысли. — Повесь на СВОЮ лошадь, Лекс.

— Я уже говорил, что ты зануда, мой блохастый ДРУГ?

— Двести пятьдесят семь раз, — оскалился напарник, а я рассмеялся. Оскалился — в прямом смысле, потому что начал менять ипостась. — Я побегу впереди, чтобы лошади не волновались. Не отставайте.

Из-за камня выскочил уже черный зверь, мотнул головой, показывая направление.

— Да знаю я…

Одри уже сидела на свое скакуне, демонстративно отвернувшись от Лантаареи. Черноволосую мы тоже усадили на лошадь, и я показал ей, как управлять. Ну, если свалится и свернет себе шею, надеюсь, это не повлияет на магические силы книги.

— За мной, девочки! — скомандовал я, ударяя пятками круп своего рысака и дергая поводья.

Честно, про спутниц я даже слегка забыл, увлекшись размышлением на тему синекосого мага и размера задницы, в которую я угодил. Так что даже удивился, когда остановился у разлома стены и меня догнали Одри и Лантаарея. Обе прискакали почти одновременно. Лицо Одри напоминало лик властительницы ледяных пиков, глаза Ланты светились от удовольствия. Армон уже ждал нас, обнюхивая разлом.

Я спрыгнул, осмотрел магические ловушки и вздохнул с облегчением. Снять сил хватит. Вот войти было бы сложнее, а со стороны города защита незначительная.

Быстро распутал аркан, ощущая утекающее время. Ведь ловцы уже наверняка узнали мой след… Значит, ищут. Возможно, стоят вон за тем камнем или притаились в рощице? Хотя чего им ждать?

Оглянулся, обшарил взглядом округу. Армон вопросительно тявкнул.

— Показалось, — буркнул я. И все же ощущение чужого взгляда не покидало. Оно зудело под кожей, ледяной иглой впивалось в затылок и заставляло меня ежиться, словно от холода. Но оборотень сидел смирно, ожидая, когда я закончу. А значит, на несколько сотен крант вокруг никого нет. — Готово.

Ловушки я снял и за уздцы перевел рысака через пролом. Одри спешилась и сделала то же самое, Лантаарея проехала верхом, распластавшись на лошадиной шее.

— И куда мы теперь? — тихо спросила Одри, оглянувшись на тянувшуюся вдаль неровную городскую стену.

Где-то впереди бурлила излучина реки, влажно пахло илом и занудничала в камышах утка.

— Не поверишь, детка, — протянул я, ставя ногу в стремя. — Но в Громовую Пустошь. Так что у тебя последняя возможность повернуть обратно.

И отправил лошадь в галоп, провожаемый воплем девушки:

— Лекс, ты сдурел?!

* * *

Итак, Громовая Пустошь.

Обширная и почти неизученная территория на границе Империи. Кто-то поговаривает, что туда сбегают жить преступники и беглые каторжники, кто-то считает это место пристанищем последних демонов, пришедших в наш мир века назад. Кто-то, более разумный, просто понимает, что соваться туда не стоит из-за общей аномальности этих земель.

Какое-то время Пустошь пытались исследовать, под эгидой императорского двора даже снарядили отряд энтузиастов (то есть идиотов или неугодных этому самому двору). Туда вошли воины и ловцы, маги — светлые и темные, а также некоторые ненормальные психи — специалисты по странностям.

Отъезд был сопровожден огромной шумихой, зазывалы и глашатаи надрывали глотки, вещая об освоении Пустоши и использовании ее ресурсов на благо Империи. Проводить смельчаков высыпал весь город, им под ноги бросали лепестки роз, а женщины оголяли грудь и зазывно улыбались, обещая наградить бравых парней по возвращению.

Отряд не вернулся.

По прошествии года, на деньги налогоплательщиков, организовали еще один отряд — искать первый. Их провожали уже не так весело, но все еще с надеждой.

Еще спустя год горожане устроили бунт, протестуя против очередного отряда «смертников». И в путь отправились добровольцы, точнее, преступники, которым предоставили выбор — Пустошь или плаха. Надо сказать, многие выбрали второе.

Наверное, не надо уточнять, что они не вернулись?

Протяженность Пустоши значительная, поговаривают, ее общая территория сравнима с общей территорией Империи. И совершенно не изучена. Порталов туда нет. Силовые потоки настолько хаотичны, что использовать их рискнет разве что сумасшедший. Свое название местность получила за раскаты грома и разряды молний, что бьют внезапно, в любом месте и при совершенно чистом небосклоне.

И ехать туда по доброй воле наберется смелости либо полный кретин, либо отчаявшийся безумец.

И именно это при первом удобном случае попыталась втолковать мне Одри. Правда, я лишь отмахнулся.

На первый привал мы остановились, когда солнце начало валиться к горизонту, окрашивая окраины в оранжевый цвет сумерек. С широкого тракта мы свернули уже через час, наш путь лежал через мелкие поселения, словно опята — пень, облепившие Кайер. Но задерживаться мы нигде не стали, я торопился увеличить расстояние между нами и городом, все еще чувствуя себя неуютно. Хотя, сколько раз я ни оглядывался, так никого подозрительного и не заметил. А на переправе через реку даже приказал Армону доплатить мостовому, чтобы он прикрыл ворота на мост на некоторое время. Если учесть, что на дороге, кроме нас, никого не было, мостовой был счастлив оказать подобную услугу.

Армон посматривал на меня вопросительно и, чувствуя мою тревогу, раз за разом оббегал широкий круг, но каждый раз мотал башкой, возвращаясь. Только вот меня это не убеждало. Я хорошо помнил, что и в таверне Шуара никто, кроме меня, синекосого не видел.

Но пока все, что мы могли — продолжать гнать лошадей вперед.

К закату я вымотался так, что уже с трудом держался на лошади, все же я не успел восстановиться после склепа. И все, чего требовало измученное тело — есть и спать. Для ночлега выбрали дорожный дом какого-то маленького и пыльного городка. Опасаясь преследования, я накинул на шею медальон, меняющий внешность, превратившись в невзрачного худого торговца, путешествующего с женой — Ланта улыбнулась, братом — Армон сверкнул желтым глазом, и сестрой Одри, что добавила недобрый взгляд в мою копилку похожих взглядов.

Правда, комнат пришлось оплатить целых три, для нас с братишкой и отдельные — девушкам. Я здраво рассудил, что оставлять их наедине — не стоит.