Врачебная тайна - Галина Львовна Романова

– Ну… Я точно не помню. А вы?

– Что я?

– Вы помните?

– Мне кажется, что слежка за вами прекратилась как раз в тот момент, когда вы ее обнаружили и поделились своими страхами с мужем, ныне покойным. Разве не так?

Алла прикусила губу и начала вспоминать тот самый день, когда они с Ванькой делились друг с другом своими опасениями. Будто и выглядел он напуганным. Или ей казалось так? Неужели ловко разыграл ее? И с какой стати ему за ней наблюдать? Он же знал про Геральда.

И в то же время как он узнал о Геральде, если не в результате слежки? Сведения о них на доску объявлений в больнице не выкладывались. Об их отношениях вообще никто не знал. Кроме Ваньки…

– Может быть, – нехотя согласилась Алла. – Может быть, вы и правы. Ванька мог быть таким проказником.

Потянулась к чашке с кофе, угодливо поставленной перед ней помощницей Зайцева Сашкой. Шубка соскользнула и со второго плеча. Алла осталась почти в чем мать родила. Считать одеждой прозрачную до неприличного блузку и такой же тонкий ажурный лифчик было невозможно.

Зайцев судорожно глотнул.

Эта баба знала толк в соблазнении. Знала, как преподнести себя, чтобы не замараться дешевым флиртом. Каждое движение, каждый поворот головы был продуман и отточен до совершенства. Одна нога снизу, вторая, чуть согнутая в колене, покоится сверху, медленный вздох, и ноги поменялись местами, обнажившись ровно настолько, чтобы не показались трусы. Указательный пальчик правой руки выскользнул из дужки чашки, лениво пополз по кромке, меняясь со средним пальцем время от времени. Потом пальцы оставили чашку в покое и улеглись на колено. Снова медленный вздох, и пальцы начали то же самое ленивое движение вверх по ноге, обрисовывая ажур чулка.

Чаровница просто! Повезло Геральду!

И не повезло ее покойному мужу, н-да.

Кто же все-таки его укокошил?! Кому он помешал? У кого был мотив? Только ли у глупого на всю башку Гарика?!

Или у этой дамы, светящей без стеснения в дни траура свои груди и коленки? Вполне мог быть. Интересно, кому принадлежала квартира покойного? Были ли у него средства, на которые она могла позариться? Если все было оформлено на него, тогда она и совершила все это транспортное мракобесие. И состоятельной вполне осталась, и свободной.

А эти два дурака – Светка и ее сосед – попали под раздачу, и только.

Но тут вопрос – почему именно машина Светкиного соседа переехала бедного педиатра?! Он ведь из машины не выходил, никто этого не видел, как и сама Светлана. И как бы он вышел, куда? Света утверждает, что с того момента, как она покинула салон машины, до момента происшествия прошли считаные минуты. Не мог Быков Игорь, в миру Гарик, покинуть машину, умчаться куда-нибудь пешим порядком, а ее кому-нибудь одолжить. Выкинуть его из машины тоже не могли – это если рассматривать участие третьего лица. Такого здоровяка с места не сдвинешь. Значит, за рулем все-таки был он. У него тоже имелся мотив, если что.

Но у Гарика не было мотива рассовывать по петлям несчастных женщин, волей или неволей пострадавших от работников этой чертовой больницы. Все вот как-то крутится вокруг нее – вокруг этой больницы, хоть убей!

Алла молча смотрела на него, продолжая выписывать вензеля на своих ляжках. Потом призывно улыбнулась.

– Знаете, Алла Ивановна, – прокашлявшись, начал Зайцев. – Давайте мы с вами сделаем вывод. Обобщим, так сказать, имеющиеся у нас сведения. Идет?

– Идет, – кивнула она и со вздохом запахнула полы длинной шубы, поняв, что сыщику не до ее прелестей, ему деньги надо отрабатывать. – С чего начнем?

– Начнем с того, что вы обнаружили за собой слежку, так?

– Так.

– Потом вы делитесь информацией с мужем. – Он помнил, как было дело, но немного переврал для пользы.

– Нет, вы знаете, тут немного не так, – не согласилась она. – Он ворвался в квартиру и начал орать, что я сука и все такое, что я за ним слежу. Потом, когда я ему призналась в том, что тоже обнаружила за собой хвост, он…

– Что – он? – Зайцев и это помнил, но решил подвести ее исподволь под собственные выводы, устраивающие его, как никогда.

– Он вдруг начал петь и жрать просить. – Алла брезгливо поморщилась.

– Вот видите!!! Он успокоился, так?

– Так.

– Внезапно? То есть, я хочу сказать, слишком быстро успокоился? – заметив ее мятущийся взгляд, решил помочь ей немного Алексей.

– Пожалуй, что да. Слишком быстро. Сначала влетел в квартиру с синими губами, наорал на меня, а потом вдруг петь начал. Это привычка у него такая была.

– А что было до этого, Алла Ивановна? Давайте вспоминать, пожалуйста! Что предшествовало этой сцене?

– Так на работе мы были. – Она неохотно потянула край короткой юбки вниз, начала разглаживать безукоризненно выглаженный подол.

– А до работы? С утра что произошло между вами?

Ох, господи! Алла еле сдержалась, чтобы не накричать на этого въедливого сыщика, который за ее же деньги допрашивает ее как прокурорский.

Ссорились они с утра, вот что! Орали друг на друга! Ванька грозил, что развода не даст. Что оставит ее с голым задом. Она тоже что-то кричала в ответ. Потом надулась.

Об этом, что ли, ему рассказывать? Так он, пожалуй что, сразу обвинит ее в Ванькиной смерти. И своим бывшим коллегам еще чего доброго шепнет. Сто процентов связи остались. Намекнет им с эдакой своей паскудной распутной улыбочкой, от которой у нее, если честно, внизу живота екало, что дамочка-то, мол, не просто так причинами смерти своего мужа не интересуется и глубоко копать не хочет. Выгодна ей смерть-то его. Ой, как выгодна!

– С утра у вас была ссора, Алла Ивановна?

– Ой, да при чем тут это? – вспыхнула она и еще сильнее в шубу запахнулась. – Ссора, не ссора, что это меняет?!

– Вы ссоритесь, потом он после работы влетает в дом с синими, как вы изволили выразиться, губами, признается вам в слежке за ним. Вы тоже ему признаетесь в этом же. Он тут же успокаивается и поет. Все верно я сказал?

– Да. – Она нахмурилась. – И дальше что?

– А дальше, Алла Ивановна, я думаю, как и думал прежде, что слежку за вами организовал все же он.

– И цирк тогда зачем ему был нужен?

– А цирк ему затем был нужен, чтобы… Чтобы вы раскрылись! Вы ведь молчали, хотя до того момента за вами кто-то уже месяц ходил. Так?

– Так.

– А вы молчите. И он не знает, заметили ли вы или нет? Испугались вы или нет! Ему это неведомо! Потом узнал и сразу успокоился. И… запел.

– Но… Но я не понимаю, зачем ему было это нужно?!

– Чтобы напугать вас, чтобы держать вас в узде. Чтобы вы были у него на коротком поводке. Потом-то я после этой сцены никакой более слежки за вами не обнаружил, так?