Звезда Вавилона - Барбара Вуд

Кэндис была рада возможности отдохнуть. Ее отвели в женскую часть дома, а Яну и Гленну предоставили по отдельной комнате.

Город еще спал, когда, немного вздремнув, Кэндис, Гленн и Ян наполнили желудки крепким кофе и питой с финиковой начинкой, а потом заняли места в ярко-желтом «шевроле» Муссы. Небо на востоке начинало розоветь.

Они поехали на трех машинах: Константин и его гости в первой, за рулем которой сидел Мусса; два других автомобиля везли топливо, покрышки, приводные ремни и запасные части, потому что дорога не отличалась качеством покрытия, а на пути между Дамаском и Пальмирой находилась лишь одна заправка. Поломки, о чем печально сообщил Константин, были таким же обычным делом, как и мошкара.

Они спустились по склону в долину мимо узких извилистых подъездных дорожек, огороженных стенами садов, красивых мавзолеев, пустующих кафе, добрались до реки и поехали вдоль нее, минуя административные здания, посольства, роскошные отели и Университет Дамаска. На широкой улице было немного машин и несколько крестьян на тележках с ослами, медленно двигавшихся в сторону рынка.

Когда они переехали через реку и двинулись дальше мимо огромного, темного, мерцающего здания Национального музея, зазвонил сотовый телефон Константина. Коротко переговорив, он сообщил:

— За нами хвост. — Он отдал несколько распоряжений по телефону, затем сказал Муссе, чтобы он свернул на следующем перекрестке.

Мусса резко крутанул руль влево и направился по Ан-Наср Авеню к главпочтамту и таксопарку, где никого не было, кроме нескольких человек с ящиками, в которых пищали цыплята. Две другие машины проехали прямо, но та, в которой могли быть преследователи — помятый розовый фургон «ниссан» без номерных знаков и с выключенными фарами, — свернула и приблизилась к автомобилю Муссы.

— Прибавь скорости, — велел Константин, передвинувшись на сиденье, чтобы посмотреть назад.

Мусса надавил на педаль газа, но следовавший за ними водитель тоже увеличил скорость и сократил отставание. Кэндис и Гленн пытались лучше разглядеть фургон. В салоне свет не горел, и невозможно было определить, сколько человек в нем сидели.

Впереди были видны стены старого города.

— Гони! — скомандовал Константин, положив руку на приборную панель. Гленн, Ян и Кэндис схватились за спинки передних сидений.

Они въехали в лабиринт изогнутых улочек и тупиковых переулков города прошлого. Украшенные орнаментами балконы нависали над узкой дорогой, упираясь друг в друга, базарные площади были скрыты сумраком и безлюдны. Рядом проходила Стрэйт-стрит, где две тысячи лет назад странник по имени Павел лицезрел богоявление.

Мусса пытался оторваться от преследователя, делая резкие повороты, возвращаясь назад, кружа по одному маршруту, направляя «шевроле» по таким узким улицам, что Гленн и Кэндис боялись: желтая краска с автомобиля вот-вот останется на стенах ближайшего дома. Покрышки визжали, машину подбрасывало на выбоинах вместе с пассажирами.

«Ниссан» не отставал.

— Что им от нас нужно? — прокричал Ян, когда правое переднее колесо их машины подпрыгнуло на краю глубокой рытвины посреди дороги и они так подскочили на сиденьях, что ударились головами о крышу машины. — Почему бы нам не остановиться и не поговорить?

— Эти люди не будут с нами разговаривать. — Константин посмотрел назад, хмуро сдвинув брови.

Они добрались до восточного края старого города, где в витринах магазинов были выставлены христианские иконы, изваяния, молитвенники, и попали на улицу с односторонним движением: прямо на них шел старик, ведя на привязи осла.

Мусса надавил на клаксон. Кэндис закрыла глаза руками. Ян что-то крикнул, и «шевроле» резко свернул, въехав на разбитый тротуар, врезался в пустую торговую палатку, разметав в стороны доски и рейки, с грохотом соскочил обратно на дорогу и поехал дальше.

Они обернулись назад и увидели, как водитель фургона проделал тот же маневр, чуть не сбив старика, который так и стоял не шелохнувшись.

Они мчались через Римские врата, мимо кладбища, снова через реку в головокружительной гонке. Троих пассажиров на заднем сиденье швыряло то влево, то вправо, когда Мусса делал резкие повороты, минуя мечети, церковь, летя на полной скорости по кольцевой транспортной развязке, мимо Олимпийского стадиона и, наконец, прямо на главное шоссе, над которым висели указатели на Хомс, Алеппо и Багдад. Розовый фургон все так же висел у них на хвосте. Хотя транспорта было мало, Муссе приходилось лавировать между медленными грузовиками, мотороллерами и редкими микроавтобусами, а «ниссан» неотступно преследовал их.

Когда шоссе стало прямым, Мусса вдавил педаль газа в пол и «шевроле» рванул вперед на предельной скорости. Фургон сначала отстал, но затем быстро нагнал их.

Константин сыпал проклятьями на греческом, арабском, и, наконец, на английском языке.

Потом Ян пробормотал:

— Чтоб их черт побрал! — Он открыл стоявшую на полу между ног дорожную сумку и вытащил из нее пистолет.

— Боже мой! — воскликнула Кэндис.

Ян опустил стекло и высунулся наружу.

— Вы совсем спятили? — закричал Гленн.

— Всего-то прострелю пару колес.

— Вы убьете кого-нибудь! — Гленн схватил Яна за руку и втащил его обратно внутрь машины.

Ян сопротивлялся. Пистолет случайно выстрелил, пуля пробила крышу «шевроле». Позади них звук выстрела испугал водителя фургона. Он потерял управление, попытался выровнять машину и слишком резко дернул руль. Фургон вильнул в сторону, его переднее колесо угодило в рытвину. Машина взлетела в воздух и, приземлившись, начала кувыркаться через крышу, пока Гленн, Ян, Кэндис и Константин с ужасом наблюдали за происходящим через заднее окно «шевроле».

«Ниссан» перевернулся кверху колесами и загорелся. Столп огня взметнулся в ночном небе, внутри, не имея возможности выбраться, кричали люди.

Древний документ дрожал в руках Джессики Рэндольф, пока она изучала средневековые письмена под ярким средиземноморским солнцем.

Она недоумевала, почему Фило так не терпелось завладеть им. Это письмо не имело ничего общего с другими приобретениями, в основном религиозными писаниями, которые она делала для него на протяжении нескольких лет.

— Это то, что тебе нужно, не так ли? — спросил владелец яхты, ее компаньон, Терри Лесли, предложив Джессике хрустальный фужер с шампанским. Неделей ранее Джессика и Терри встретились в кают-компании этой яхты, с огромным баром, роскошными диванами и открытыми дверями на большую кормовую палубу. Там, на столике для морских карт, Джессика разложила план музея в Мельбурне. Богатый ценитель искусства передал в дар музею одну из своих коллекций, и среди перечисленных в ней предметов было письмо одиннадцатого века, написанное Раймоном Тулузским. Фило Тибодо хотел получить это письмо.

Терри Лесли изучил план, на котором была нанесена система освещения музея, распределительные щитки, двери, вентиляционные шахты, электропроводка, расположение системы экстренного энергообеспечения, датчики движения и мониторы. К карте также прилагался список охранников и график обходов. Затем Терри просмотрел отчет, дополнявший план музея, обращая внимание на ключевые моменты: окна глухие из поликарбоната; по периметру охранники с собаками; датчики давления. Музей охранялся по высшему классу.