Сладостная пытка - Джейн Арчер

– Посмотрим, как вы будете себя чувствовать, – сказала Александра, складывая блюда стопкой на поднос.

– Спокойной ночи, – вздохнула Элинор и нежно поцеловала Александру в щеку. – Как я все-таки рада, что вы приехали! Словно у меня неожиданно появилась дочь!

Александра отправилась обратно на кухню, где вместе с Эббой занялась мытьем посуды. Вытерев последнюю тарелку, она вышла во двор. На плантацию спустилась ночь; откуда-то издалека слышались крики ночных птиц; в кустах трещали цикады. Девушка, слегка вздрогнув, поспешно зашагала к дому, побаиваясь скользящих загадочных теней. Она не привыкла к сельской местности, и повсюду ей мерещилась опасность. Не глядя по сторонам и опустив глаза в землю, она побежала и тотчас запуталась в длинных нитях испанского мха, свисавшего с деревьев. Александра, охнув, постаралась освободиться, но новые гирлянды липли к телу, противная влага проникала под одежду, пачкала платье.

С большим трудом девушке удалось все-таки вырваться, и она, чуть не плача, помчалась прочь от низко нависших ветвей. Ей еще не приходилось сталкиваться с подобной растительностью, и, если бы не Элинор, она ни за что бы тут не осталась.

Алекс отчаянно искала глазами дверь, которую нарочно оставила открытой, чтобы легче было отыскать дорогу назад, но вокруг стояла непроглядная тьма. Неужели кто-то захлопнул дверь?

И тут, зацепившись за что-то носком туфли, она тяжело упала на мокрую от росы траву.

– Александра, дорогая, позволь тебе помочь! Ты, кажется, ушиблась?

Едва сдержав испуганный крик, Александра подняла голову и уставилась на чей-то темный силуэт.

– Что ты здесь делаешь? – запальчиво спросила она, узнав, кто перед ней.

– Мне стало душно, и я решил прогуляться, – хмыкнул Жиль. – Как здесь чудесно! Лунный свет все преображает. Самое подходящее время, чтобы ухаживать за прелестной дамой, не так ли?

Александра попыталась встать, но Жиль подхватил ее под мышки и поднял с земли.

– Оставь меня, Жиль. Я иду спать.

– Неужели? А по-моему, слишком рано, – заявил он, увлекая ее за собой в густую рощицу.

– Я не желаю идти с тобой. Оставь меня в покое.

– Но, кажется, нам есть о чем поговорить, дорогая. Разве тебе не хочется узнать у меня кое-что?

Александра заколебалась. Она не хотела находиться с ним здесь, в темноте, без единой души поблизости.

– Не знаю.

– Зато знаю я. Пойдем, красавица. Я не причиню тебе зла. Неужто я чем-то обидел тебя?

– Да, и очень.

Жиль снова тихо рассмеялся, уводя ее прочь от дома.

– Ну не сердись, моя голубка. Нам многое надо обсудить, и я не желаю, чтобы нас подслушали.

– Но в доме...

– Нет, старик бродит по ночам, заглядывает во все углы, тревожит старых призраков. Он не позволит прошлому умереть, – резко бросил Жиль.

Александра боялась этого человека, так бесцеремонно овладевшего ею... или она по своей воле отдалась ему? Те странные события по-прежнему .были подернуты дымкой неизвестности, все казалось нереальным, невозможным. Но ее решимость уже была поколеблена. Она ведь, так или иначе, хотела расспросить Жиля, хотя не выносила его. Или она ошибается? Трудно признаться себе откровенно, какие чувства испытываешь к человеку, с которым провела бурную ночь.

Он повел ее в самую чащу, заботливо придерживая длинные, свисающие до земли косы мха.

Здесь было очень душно, липкая сырость покрывала тело мельчайшей испариной, лишала сил и воли. Девушку, словно летаргия, сковывала странная дремота, мешавшая двигаться. Однако Жиль упорно тащил ее вперед, к беседке, некогда выкрашенной в белый цвет. Наверное, со стороны она выглядела мило и романтично, но вблизи стали заметны отслоившаяся краска, отвалившиеся планки; в воздухе стояла вонь гниющего дерева. Эта беседка словно символизировала смерть и упадок Юга. Александра начала задыхаться, не в силах провести в этом месте ни единой минуты. Ей все здесь противно! Хотелось поскорее убежать и забыть призраки, населяющие рощу и беседку, удушливую атмосферу разложения.

Но Жиль крепко держал ее за руку. Ему кое-что было нужно от Александры, и, кроме того, он привык добиваться своего. Еще недавно сотни рабов повиновались его малейшему желанию, и он никогда не забудет сознания собственной силы и ту власть, что давало богатство. Когда-нибудь у него снова будет все, и грош ему цена, если он не сумеет укротить девчонку!

При мысли о рабынях – негритянках, метисках, квартеронках, – пламенных, манящих, кровь вскипела в жилах. Тогда он был хозяином, и посмела бы хоть одна из них не подчиниться!

Зубы Жиля блеснули в улыбке. Чего только он не заставлял их проделывать! И девки покорно исполняли каждую его прихоть! Лишь глупцы считают подобные забавы извращением! Да, вот это была жизнь – деньги, могущество, женщины! Даже восхитительная Белла Лебланк покорно ждала, пока он соизволит обратить на нее внимание. Он владел ею точно так же, как остальными рабынями, и даже купил домик в квартеронском квартале, но, как ни странно, не мог до конца разгадать эту женщину. Какая-то часть ее души всегда оказывалась для него непостижимой. Он пробовал бить ее, но быстро понял, что это ничего не даст. Ей нравилась боль.

А тут еще Джейкоб. Жиль видел, как Белла смотрит на него, но почему-то не желал докапываться до сути их отношений. Правда, Жиль так и не получил доказательств и поэтому постарался не думать о возможной связи сводного брата с Беллой, но даже сейчас его терзала ревность.

От Жиля ждали, что он женится, приведет в дом богатую невесту, которая родит ему наследников, чтобы было кому передать плантацию. Но война помешала планам. Зато сейчас появился шанс вернуть власть, силу, деньги и женщину, которую он хотел.

Жиль взглянул в широко открытые зеленые глаза и хищно ощерился, неожиданно напомнив Александре Стентона Льюиса. Она невольно сжалась, но он втолкнул ее в беседку.

Там было темно, только лунный свет пробивался сквозь медленно качающиеся ветви и Александре почудилось, что она слышит шорох крошечных лапок. Приторный запах тлена здесь ощущался еще сильнее, забиваясь в легкие, не давая дышать, лишая последних сил. Девушка, казалось, оцепенела... до тех пор, пока не почувствовала прикосновение жадных рук Жиля.

Она молниеносно отпрянула, передернувшись от омерзения, но Жиль не дал ей скрыться и, грубо притиснув к стене беседки, преградил дорогу.

– Не дотрагивайся до меня, Жиль! Ты пообещал, что мы всего лишь поговорим, – с отчаянием пробормотала Александра.

– Но, дорогая, посуди, как я мог забыть ту нашу ночь? Тогда ты изнемогала от моих ласк, поцелуев...

– Нет! Нет! Я не знаю, что со мной было!

– Но признай, что это случилось!

– Как я могу отказаться? – тоскливо протянула Александра.