Япония. Незавершенное соперничество - Александр Широкорад

Левый фланг от притока Эйхо и далее вверх по реке Ялу на фронте до 80 км обеспечивался тремя отрядами: полковника Лечицкого, полковника Трухина и подполковника Мадритова, в общем составе 13 сотен конницы и восьми горных орудий.

Общий резерв отряда в составе 4,5 батальона с 3-й батареи 3-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригады находился у деревни Тензы.

Начальником передовой линии обоих участков был генерал Кашталинский.

Бой развернулся на Тюренченском участке, позиция которого проходила по цепи горных вершин правого берега рек Ялу и Эйхо. Высоты правого берега обеих рек командовали над высотами левого берега, что обеспечивало значительные выгоды для русской артиллерии, предоставляя ее батареям широкий и дальний обстрел. Однако командование Восточным отрядом не сумело использовать эти естественные выгоды. В течение полутора месяцев до боя оно не сподобилось организовать работы по укреплению позиции. Генерал Кашталинский, еще будучи начальником Восточного авангарда, 4 марта 1904 г. доносил: «…думаю, что позиции мною укреплены не дурно». Но это было далеко не так. Позиции состояли лишь из пехотных и орудийных окопов неполного профиля. Блиндажей, навесов и других искусственных сооружений для укрытия пехоты, артиллерийской прислуги и боеприпасов не было. Артиллерийские батареи располагались на вершинах высот и на скатах, обращенных в сторону противника, что позволяло японцам точно разведать их расположение. Наблюдательных пунктов батареи не имели. Стрельба из орудий готовилась только прицельная, по открытым целям.

Серьезным недостатком являлось то, что батареи располагались на одной линии с пехотой, что позволяло японской артиллерии поражать одновременно пехоту и артиллерию.

При подготовке позиции к обороне инженерные работы игнорировались. Начальник штаба Тюренченского участка, подполковник Линда заявлял: «…зачем было укреплять береговые позиции? Неужели мог кто-либо думать, что японцы предпримут переправу против укрепленной позиции? Очевидно, нет, и изнурять напрасно людей… было бы ошибкой начальника отряда».

Русские войска не были обучены маскировке, солдаты открыто толпились на вершинах гор и у своих окопов, выдавая тем самым расположение своих позиций. Неподготовленность позиции к упорной обороне до начала боя никого не волновала. Она была сильной лишь по своим природным данным, но со слабыми укреплениями, без редутов, без тылового укрепленного рубежа, без промежуточных дорог между боевой линией и тылом.

Японская походная кухня

Наконец, командование Восточного отряда проявило полную беспечность к разведке противника, артиллерийская разведка также отсутствовала. 1-я японская армия после отхода передового отряда Мищенко получила возможность беспрепятственно подготавливать переправы через реку Ялу.

К 10 апреля 1-я японская армия в составе гвардейской, 2-й и 12-й пехотных дивизий с их артиллерийскими полками, трех резервных бригад, с двумя артиллерийскими батареями в каждой, и полка армейской артиллерии закончила развертывание на левом берегу нижнего течения реки Ялу.

Против двенадцати батальонов пехоты и пяти батарей русских войск, находившихся на Саходзынской и Тюренченской позициях и в общем резерве, японцы развернули 48 батальонов пехоты, 24 батареи (174 орудия) дивизионной и пять батарей армейской гаубичной артиллерии. Тщательная маскировка и твердый режим передвижений обеспечивали им почти полную скрытность расположения войск. Одновременно, пользуясь отсутствием у русских маскировки, японцы быстро разведали расположение их позиций. Путем наблюдений и агентурной разведки они установили, что оборона русскими реки Ялу выше ее притока Эйхо осуществляется лишь конными разъездами и, следовательно, этот участок является более благоприятным для переправы.

Японское командование считало, что успех переправы через Ялу зависит прежде всего от артиллерии, а поэтому большое внимание оно уделяло артиллерийскому обеспечению переправы.

1-я японская армия имела задачу форсировать Ялу, разгромить Восточный отряд, выйти к Фынхуанчену и этим обеспечить высадку и развертывание 2-й армии генерала Оку на южном побережье Ляодунского полуострова. Исходя из учета группировки войск Восточного отряда и особенностей местности, японское командование решило подготовить и провести переправу через Ялу выше ее притока Эйхо. Правда, в дальнейшем японцам предстояло преодолеть еще и реку Эйхо, но она имела несколько бродов, так что не являлась серьезной преградой.

Для переправы 12-й дивизии был избран участок около устья реки Амбихе, а для переправы 2-й и гвардейской дивизий — восточнее Тигрового холма, используя последний как естественное прикрытие от наблюдения русскими со стороны Тюренчена. При этом японцами предусматривалось, что, если русские попытаются переброской войск на левый берег Эйхо задержать переправу через Ялу 2-й и гвардейской дивизий, то 12-я дивизия, обходя русских с севера, должна была нанести удар по левому флангу их Тюренченского участка обороны.

13 апреля передовой отряд японцев начал переправу через Ялу, оттеснил русский сторожевой пост из района Сандягоу и вышел к горе Касан. Начались наводка моста через восточный рукав реки и переправа войск на остров Самалинду. В это же время передовые части 12-й дивизии, переправившись через Ялу, приступили к выдвижению в направлении на Сирошико, Лизавень и Касан. Стало ясно, что японцы хотят перейти вброд реку Эйхо и обойти левый фланг Тюренченского оборонительного участка. Тогда командующий Восточным отрядом расширил Тюренченский участок обороны, включив в него населенные пункты Потэтынзы и Чингоу. Протяженность участка по фронту была доведена до 14 км. Для обороны бродов у Потэтынзы были выдвинуты два батальона 22-го Восточно-Сибирского полка с шестью орудиями 3-й батареи 6-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригады, а у деревни Чингоу — один батальон 22-го полка и два орудия той же 3-й батареи. 2-я батарея оставалась на ранее занятой позиции у деревни Тюренчен. Таким образом, на линии от Тюренчена до Чингоу образовались три оторванных друг от друга участка, обороняемых теми же двумя стрелковыми полками и двумя артиллерийскими батареями.

Утром 17 апреля японцы приступили к наводке мостов через Ялу. 2-я и 3-я русские батареи пытались помешать этому, но были подавлены огнем превосходящей японской артиллерии. Затем японцы перенесли огонь батареи на пехотные окопы Тюренченской позиции и вели его до 5 часов вечера.

К утру 18 апреля 12-я японская дивизия вышла к реке Эйхо, три ее батареи заняли позицию севернее Лизавеня. К этому же времени часть артиллерии гвардейской дивизии заняла позицию на Тигровом холме. Батареи армейской артиллерии и 2-й дивизии продолжали оставаться на острове Самалинду. Этим японцы создали условия для удара по всему Тюренченскому участку. Но генерал Засулич по-прежнему считал, что главный удар японцы нанесут на Саходзы, и потому никаких мер по усилению Тюренченского участка не принял.

В 5 часов утра 18 апреля японская артиллерия открыла огонь по всей Тюренченской позиции, а вслед за этим началось наступление пехоты густыми цепями одновременно на Тюренчен, Потэтынзы и Чингоу. 2-я и 3-я русские батареи из-за подавляющего превосходства противника в артиллерии оказались беспомощными, при попытке обстрелять пехоту они немедленно подавлялись японской артиллерией. Видя это, генерал Засулич быстро уехал в Тензы, где принял решение об отступлении с Тюренченского участка через Чингоу, а с Саходзынского участка — через Тензы в общем направлении на Фынхуанчен.