Светлая и Темный - Ольга Гусейнова

На расстоянии, в вечернем освещении, когда не видно чешую на лицах, воины смахивали на японских самураев. Черные волосы, собранные в косы на макушке; непривычные мне, как современной женщине, если так можно выразиться, платья с кафтанами, в которых они тем не менее выглядели более чем мужественно и грозно. Раскосые темные глаза и смуглая кожа. Скупые, без лишней суеты движения. Молчаливы и сдержанны.

Следя за ними, я отметила, что они даже не с полуслова, с полувзгляда и жеста понимали друг друга. Сразу видно — это отлично слаженная команда, где каждый четко выполняет обязанности и не один год вместе.

Черная фигура Сэбиана, появившаяся между деревьев, неизменно привлекла мое внимание. Он легко перепрыгнул через поваленное дерево, будто перелетел. Подол взметнулся, обнажив его мускулистые икры.

Не знаю точно, почувствовал муж взгляд или эмоции — ведь я неосознанно восхитилась его силой и ловкостью, — но посмотрел на меня. И двигался теперь вальяжно, неспешно, заткнув большой палец правой руки за пояс, а левой — слегка помахивая. А мне в голову в этот момент пришла странная мысль: Сэбиан Керо — единственный, на кого я могу рассчитывать в этом мире. Разумеется, есть верная заботливая Ноэль, но для нее я сама, как муж для меня, защита, кормилец, гарант безопасности. Кроме того, сегодня поняла, что, помимо весьма сильного интереса, испытываю к нему собственнические чувства. С того мгновения, как я попала сюда и узнала о его существовании, мысли большей частью были о нем. Сначала я морально и физически готовилась к нашей встрече, потом это, выражаясь высоким стилем, знаковое, судьбоносное событие произошло, а теперь пришло время разбираться с его последствиями. И впечатления о муже у меня самые разные.

А он? Сэбиан целенаправленно соблазняет меня. Разговоры ведем о том о сем, но каждый из нас подразумевает подтекст в словах другого. И его взгляды: изучающие, пытливые, оценивающие. Он испытал страх, когда я в очередной раз нырнула в кошмары Сафиры номер один. И мне кажется, не из-за того, что я там увидела бы что-нибудь нелицеприятное для него, уж больно недолгим было их знакомство. Скорее, муж испугался, что я вообще соприкасаюсь с чужой памятью, как свои воспринимаю чувства и даже запахи и звуки, очевидцем которых стала. Вероятно, он считает, что сумасшествие прилипчиво — вдруг я погружусь настолько глубоко, что не смогу вернуться, отстраниться.

Вспомнилось мнение Ноэль о Керо — якобы сейчас его отношение ко мне существенно отличается от памятного: он более разговорчив, менее сдержан и суров. Хотя, кажется, Сэбиан два дня постоянно меня провоцирует, различными способами пытается выяснить границы моего терпения, манеру поведения, черты характера. В течение дня не единожды замечала любопытные взгляды ранатов, но я их интересовала постольку-поскольку, а вот грант — сверх обычного, словно тот делал что-то ему несвойственное.

Наконец, муж подошел к нам, знакомым жестом откинув полы кафтана, плавно опустился на подстилку. Я повернула голову, опираясь щекой о руку, и, посмотрев на его профиль, вдохнула терпкий, но приятный мужской аромат. Мужчина-загадка. Не разгадаю — вряд ли обрету счастье.

Мысленно решила: за счастье надо бороться всеми силами. Я буду милой, очаровательной, послушной и скромной… Он же хотел такую жену…

Тем временем перед нами развернули стол и быстро разложили бурдюки с напитком, сыр, жареное мясо и лепешки. Сэбиан протянул мне кусок мяса.

— Ты руки мыл? — спросила я, с подозрением глядя на него, вспомнив, что он сейчас из леса вышел.

Данкеро, собравшийся присесть с нами, замер, глядя на меня с недоумением, затем, посмотрев на свои ладони, ответил вместо гранта:

— Да вроде не грязные…

Я подняла голову с колен и возмущенно выпалила:

— Вы же из леса пришли! Значит, в туалет ходили. Хватались известно за что, а потом мне этими пальцами в рот?..

Кузина едва не поперхнулась. Везет же — сама ест.

— Миледи… — хотел было возмутиться Данкеро.

Но его оборвал Керо:

— Там же ручей, ты же сама туда…

— Я помню…

— Так вот, перед тем как сюда вернуться, я специально сходил туда и руки вымыл. И пока ни за что другое не хватался, — по-прежнему спокойно сказал кормилец, держа у меня перед носом кусок мяса.

И сдается мне, что сейчас я либо возьму пищу у него из рук, либо останусь голодной. Натянуто улыбнувшись, мягко обхватила его кисть рукой и аккуратно взяла угощение губами. Потом молча забирала все, что предлагали.

В палатку я юркнула мышью, спасающейся от кота. Нервно пометавшись — два шага влево, два шага вправо, — стянула с себя платье и в нижней рубашке зарылась между шкурами. И тут же задрожала. Без мужа рядом было зябко, поэтому, когда он, рывком откинув полог, вошел, я испытала волнение и облегчение одновременно.

Он присел на корточки возле шкуры, сцепив пальцы рук перед собой и пристально глядя на меня. Пламя одинокой свечи отразилось в темных драканьих глазах. Его молчание все сильнее беспокоило меня. Видно, перестаралась я с гигиеной, сказала не то, не так, иначе отчего у мужа такой тяжелый взгляд? Наконец, он встал и неспешно расстегнул пояс, сложил его рядом с постелью. Укрывшись до самого подбородка, я наблюдала за ним, не отрываясь, решив, что он специально провоцирует меня, выбивает из колеи.

Сэбиан аккуратно сложил бархатный кафтан. Затем, как средневековая барышня, приподнял подол своей рубахи и демонстративно, укоризненно посмотрел на свою обувь, потом — на меня. Я же не менее выразительно вздохнула и натянула меховое одеяло до самого носа. Муженек прищурился, но без комментариев и напоминаний разулся сам, ступил на постель. И теперь массивной фигурой нависал надо мной, заслонив пространство палатки, давил на сознание, изучал. Затем знакомым способом, со спины, начал снимать рубаху.

А я, прикусив губу, следила за медленно поднимавшимся подолом, обнажавшим длинные мускулистые ноги, внушительное мужское достоинство, торс… Несмотря на чешую, наросты на локтях и коленях, передо мной предстал прекрасный образчик мужественности и силы. Откровенный самец, или, как на родине говорили, настоящий мачо.

Пришлось зажмуриться, когда Сэбиан полностью разделся и методично стал складывать одежду. Но с закрытыми глазами все вокруг воспринималось еще более остро. И щекотавший обоняние запах мужа, и шорох, с которым он укладывался рядом. Крики птиц и звуки леса, далеко разносившиеся в ночи, тихий разговор дозорных, стерегущих наш покой, ржание и пофыркивание лошадей.

Горячее тело скользнуло ко мне под шкуру, а тяжелая мужская рука, звякнув тонкими звеньями цепочки, соединяющей брачный браслет с кольцом, легла на мой живот.

— Посмотри на меня, — скорее приказал, чем попросил, Сэбиан.

Послушно открыв глаза, я встретилась с ним взглядом. Как и вчера, он расшнуровал ворот моей рубашки и приласкал грудь, с той разницей, что сегодня я не сопротивлялась. Затем таким же образом, как и в прошлый раз, начал снимать тянущую боль вокруг раны.