Пуаро расследует. XII дел из архива капитана Гастингса - Агата Кристи

Дэвенхейм – женщина не самого блестящего ума. Тем не менее, я думаю, что если вы привезете ее на Боу-стрит и покажете ей Билли Келлетта, она его узнает! Несмотря на то, что он сбрил усы и бороду, подбрил кустистые брови и коротко подстригся. Женщина всегда узна́ет своего мужа, пусть даже весь остальной мир будет обманут!

– Билли Келлетт? Но он известен полиции!

– Разве я не говорил вам, что Дэвенхейм – человек изобретательный? Он заблаговременно подготовил себе алиби. Прошлой осенью он не был ни в каком Буэнос-Айресе – он создавал персонаж Билли Келлетта, отбывая положенные три месяца, так чтобы у полиции в нужное время не возникло никаких подозрений. На кону ведь, как мы помним, стояло огромное состояние и свобода. Они стоили того, чтобы заранее все подготовить тщательнейшим образом. Только…

– Что?

– Э бьен, после отсидки ему пришлось нацепить фальшивую бороду и парик, ведь ему нужно было снова прикинуться самим собой, а спать с фальшивой бородой непросто – могут разоблачить! Он не мог больше делить спальню с очаровательной мадам его женой. Вы выяснили по моей просьбе, что вот уже шесть месяцев, то есть, с тех пор как он якобы вернулся из Буэнос-Айреса, они с миссис Дэвенхейм спят в разных комнатах. Теперь я был уверен! Все сошлось. Садовнику, которому показалось, что он видел хозяина, выходившего из-за угла дома, ничего не показалось. Дэвенхейм пошел к лодочному сараю, переоделся в лохмотья бродяги, которые, будьте уверены, он успешно прятал подальше от глаз камердинера, утопил в озере дорогой костюм, а затем приступил к осуществлению своего плана: не скрываясь заложил перстень, напал на полицейского и благополучно добрался до убежища на Боу-стрит, где никто и никогда не додумался бы его искать!

– Это невозможно, – буркнул Джепп.

– Спросите у мадам, – с улыбкой предложил мой друг.

На следующий день у тарелки Пуаро лежало заказное письмо. Он открыл конверт, и оттуда выпорхнула пятифунтовая банкнота. Мой друг нахмурил брови.

– Ах, дьябль! Но что мне с ней делать? Меня мучает совесть! Бедный Джепп! О, идея! Мы устроим маленький званый ужин на троих! Это меня утешит. Это же на самом деле было очень легко. Я пристыжен. Никогда не опустился бы до того, чтобы ограбить невинного младенца… гм! Мон ами, что с вами? Почему вы покатываетесь со смеху?

X. Тайна итальянского аристократа

У нас с Пуаро было множество друзей и просто хороших знакомых. Среди последних был достойный представитель медицинской гильдии доктор Хокер, живший по соседству. Добряк-доктор имел обыкновение время от времени заглядывать к нам вечерком, чтобы поболтать с Пуаро, чьим гением он горячо восхищался. Этот честный и в высшей степени добропорядочный врач, умел по достоинству ценить таланты, весьма далекие от сферы его деятельности.

И вот однажды вечером, в самом начале июня, он явился где-то в половине девятого и затеял необременительную дискуссию на веселенькую тему: «Распространенность отравления мышьяком как способа убийства». Должно быть, прошло что-то около четверти часа, когда дверь распахнулась и в нашу гостиную ворвалась крайне встревоженная женщина.

– Ах, доктор, нужна ваша помощь и немедленно! Этот жуткий голос! Меня прямо-таки дрожь пробрала, вот истинная правда!

Я узнал в нашей нежданной гостье экономку доктора Хокера, мисс Райдер. Доктор был холостяком и проживал в мрачноватом старом доме на одной из соседних улиц. Мисс Райдер, обычно такая невозмутимая, сейчас пребывала в полуобморочном состоянии.

– Что еще за жуткий голос? Чей? И что случилось?

– Голос из телефона, доктор. Позвонили, я сняла трубку – и тут этот голос. «Помогите, – говорит, – доктор, помогите. Меня убили!» Потом там все вроде как стихло. Я спрашиваю: «Кто говорит? Кто это?» А в ответ слышу только слабый такой шепот: «Фоскатин, – так, кажется, – Риджентс-корт».

Доктор не удержался от удивленного возгласа:

– Граф Фоскатини! У него квартира в Риджентс-корте. Я должен немедленно бежать. Что же там могло случиться?

– Ваш пациент? – спросил Пуаро.

– Я посещал его несколько недель назад по поводу небольшого недомогания. Он итальянец, но превосходно говорит по-английски. Что ж, я вынужден откланяться и пожелать вам доброй ночи, Пуаро, если только… – Доктор замялся.

– Я улавливаю вашу мысль, – улыбнулся Пуаро. – Буду счастлив сопровождать вас. Гастингс, бегите вниз и возьмите такси.

Когда особенно спешишь, такси вечно все заняты. Но мне в конце концов удалось поймать таксомотор и вскоре мы уже мчались на всех парах в сторону Риджентс-парка. Риджентс-корт – так назывался новый многоквартирный дом, расположенный неподалеку от Сент-Джонс-Вуд-роуд. Построенный совсем недавно, он был оборудован по последнему слову техники.

В холле никого не оказалось. Доктор нетерпеливо нажал на кнопку лифта, а когда он прибыл, резко бросил лифтеру в ливрее:

– Квартира номер два. Граф Фоскатини. Там произошел несчастный случай, насколько я понимаю.

Лифтер вытаращился на него в изумлении.

– Впервые слышу об этом! Мистер Грейвс – это графский камердинер – буквально полчаса назад вышел и ничего не сказал.

– Граф Фоскатини в квартире один?

– Нет, с ним ужинают два джентльмена.

– А как они выглядят? – спросил я с надеждой.

Мы уже ехали в лифте, быстро поднимаясь на третий этаж, где и находилась квартира номер два.

– Сам-то я их не видел, сэр, но, насколько я понял, они иностранцы.

Он отворил чугунную решетчатую дверь, и мы вышли на лестничную клетку. Номер два располагался прямо перед нами. Доктор позвонил в дверь. Нам не открыли, внутри было тихо. Доктор позвонил еще раз, потом еще. Мы слышали лишь дребезжание звонка, но никто не подавал признаков жизни.

– Дело принимает серьезный оборот, – пробормотал доктор и повернулся к лифтеру.

– Есть запасной ключ от этой двери?

– У привратника внизу.

– Тогда спускайтесь и привезите его сюда, и, знаете что, заодно вызовите-ка полицию.

Пуаро одобрительно кивнул.

Лифтер быстро вернулся. Вместе с управляющим.

– Вы не могли бы объяснить, джентльмены, что все это значит?

– Разумеется. Я получил сообщение по телефону, что на графа Фоскатини напали, и он умирает. Как вы сами понимаете, мы решили не терять времени даром – возможно, мы уже опоздали.

Управляющий без дальнейших проволочек достал ключ, и мы все вошли в квартиру.

Сперва мы оказались в небольшой квадратной гостиной. Дверь с правой стороны была приоткрыта. Управляющий кивнул на нее.

– Столовая.

Доктор Хокер вошел первый. Мы следовали за ним по пятам. Войдя в комнату, я невольно ахнул. Остатки трапезы на круглом столе посреди комнаты. Три стула отодвинуты, будто те, кто на них сидел, только что встали из-за стола. В углу справа от камина – массивный письменный стол, а за ним сидит человек – вернее, уже труп. Его правая рука еще лежала на телефонном аппарате, но сам он навалился на стол, сраженный страшным ударом по затылку. Орудие убийства не пришлось долго искать. Основание мраморной статуэтки, брошенной в спешке, было испачкано кровью.

Осмотр врача был недолог.

– Мертв. Смерть, по