Элита. Незаконченное дело - Абриль Замора

стыдно за все. Быть там, видеть других начинающих моделей, разговаривать с людьми, носить одежду, в которую меня нарядили, макияж. Эта странная прическа, которую они мне сделали. Нервы, стресс, чувство, что тебя осуждают. Смущение, страх, дрожащие колени… Жанин из-за каждого угла показывала мне большой палец вверх. Она то появлялась, то исчезала, но все время была рядом.

Я была в ужасе. Каблуки были очень неудобными, и я боялась, что грудь выскочит из платья. У меня есть немного платьев, но здесь вырез был такой странный, как будто мешковатый. Никогда не носила ничего подобного… Я испугалась от того, что поставила себя под удар. Фотограф другой национальности, понятия не имею, какой именно, сказал мне успокоиться, ходить так или эдак, положить руку сюда и туда, и наступил момент, когда мое тело начало двигаться само по себе, по инерции. Как будто я двигалась на автопилоте, но прекрасно знала маршрут. Какое чертовски странное чувство. Никогда не позировала раньше. Ненавижу фотографии. Или всегда убеждала себя, что ненавижу их, но вот я… в порядке. Я не хотела, чтобы вспышки прекращались. Посмотрела на Жанин, которая стояла с открытым ртом, в недоумении, как и я, но не хотела терять фокус. Продолжала. Они переодели меня, и я бросилась на подиум, чтобы отдать всю себя, без указаний и советов. Всем, кто говорил мне это… содрогаюсь от одной мысли об этом. Быть моделью противоречит всему, во что я когда-либо верила. Я ненавидела эту легкомысленную, раздувающую эго чертову работу. «Это для снобов, – думала я, – для людей, у которых нет мозгов, чтобы сделать что-то большее в своей жизни…» Но либо я ошибалась, либо у меня не было мозгов. Я предпочитаю думать первое. Не хочу, чтобы кто-то осуждал меня за то, что я такая, какая есть… И неправильно с моей стороны просить об этом, особенно учитывая тот факт, что когда-то я была первой, кто осуждал моделей. Мне делали комплименты, хвалили за беглость речи, и даже девушка из агентства отметила мой «природный талант». Мой? Природный? Талант? Странная девушка, у которой выпадали волосы, та, что была в центре детоксикации, официантка из кофейни, тихая семнадцатилетняя девушка с небольшими стремлениями в жизни имела природный талант?

Я в шоке! Но мне понравилось. Когда я вышла оттуда, меня разрывало от счастья… Я испытала такой кайф, какого не испытывала даже от наркотиков в плохие времена. Даже от наркотиков! Что, черт возьми, со мной происходило? Что это было? Ладно… все это может показаться очень преувеличенным. Но если вы думаете, что я типичная девушка, которая не очень часто выражает себя, вы должны понять весь этот приступ внезапной славы. И если вы не понимаете этого, то вы ничего не понимаете.

То, что Меле сделала перед камерой, было удивительно, это не было похоже на нее. Ее смертельная красота взорвалась в свете прожекторов, и все, как и я, были ошеломлены.

Было здорово видеть, как она наслаждается и находит свою истинную сущность, и, прежде всего, быть рядом, когда она это делала, когда делилась чем-то настолько интимным. Думаю, что она выиграет эту чертову награду. Так оно и есть. То, что произошло после этого, было еще более странным, особенно для меня.

Мелена выбежала из маленькой гримерной, которая была оборудована в агентстве для претенденток. Она снова была в своей одежде, далеко не похожей на ту, что была на ней всего несколько минут назад, и которую она защищала так, словно та была самой дорогой и эксклюзивной в мире. Но она не сняла макияж, поэтому все еще выглядела как модель, простая девушка-модель. Жанин ждала ее, хлопая в ладоши, готовая принять на себя всю подростковую эйфорию подруги. Так и случилось. Меле была вне себя от счастья, она никогда раньше не делала ничего подобного, и вышла с безумным желанием попытаться описать словами все ощущения, которые испытывала. Она набросилась на подругу, крепко обняла ее, улыбаясь, и несколько раз поцеловала. Один из этих поцелуев случайно пришелся на губы девушки. Меле, конечно, ничего об этом не подумала, так же как и Жанин. Мария-Елена взяла свою подругу за руку и поспешила в «Випс», чтобы рассказать ей все подробности.

Вы можете смотреть на это как угодно, но Меле, скорее всего, не придала этому значения. Но она действительно коснулась моих губ! Мелена проникла в мой рот, и на этот раз это была ее инициатива. Конечно, я ей тоже ничего не сказала. В первый раз, когда мы поцеловались, это было… естественно. Это вышло случайно, и это было, как бы это сказать… нормально. Это было нормально, но в этот раз она была пяьна и возбуждена, она выплеснула свою энергию вот так. Ладно, это был не секс, или да, не знаю, нет. Это был пик. Объективно это был пик. Но друзья не достигают пика, если только они не под кайфом от наркотиков. А у нас уже было так дважды. Почему я так раздуваю из мухи слона? Почему я могу раздувать из мухи слона? Почему? Я не знаю…

Да. Жанин сделала из мухи слона, потому что была не в себе. Она была в замешательстве. Она не привыкла к ласке, к вниманию, и то, что такой независимый человек, как Мелена, заинтересована во встречах с ней. Она была поражена, что существует человек, который хочет строить с ней планы, или который просто ценит ее. Это ставило ее в такое положение, в котором никто еще не был. Она считала Меле красивой, милой и очень интересной личностью. Она была поклонницей манги и трагических подростковых историй, и ее подруга как раз подходила под описание одной из любимых героинь. Но если героиней была Меле, то кем была Жанин? Это то, о чем она постоянно спрашивала себя. Но Жанин не хотела говорить об этом вслух, не хотела делиться этим с ней, чтобы не выглядеть чокнутой. И чтобы девушка не отвергла ее. Поэтому, как всегда, она предпочла промолчать. После ресторана они поспешили в Лас Энсинас. Они проходили последние две двери до нужного кабинета и придумали историю, в которой рассказывали о службе скорой медицинской помощи и ударе по ноге во время аварии. Что-то, что не имело особого смысла..

Уроки поглотили Горку, но только физически, потому что мыслями он все еще был там, рядом с домом Паулы, где они спорили на глазах у соседей. С той ночи он не переставал терзать себя. Правда в