В интересах империи - Дмитрий Янковский

– Мне казалось, что их запретили… – неуверенно сказал Тим.

– Формально как бы нет. Суть резолюции состояла в экспертной оценке, которая гласила, что молекулярная репликация на атомном уровне по заданной программе невозможна в принципе. В связи с этим на идею моментального молекулярного клонирования попросту перестали выделять средства.

– Ясно, – ответил Тим.

– И все так и было бы, если бы в недрах Корпорации не повстречались два крайне амбициозных человека. Олаф Грант и Рик Соло – молодой карьерист и делец от науки. В свое время он тоже совершил ряд прегрешений, за что руководство Корпорации без затей решило сослать Рика Соло на дикую планету. В качестве полномочного представителя. Узнав об этом, Олаф Грант предпринял ряд действий, чтобы завоевать доверие Рика Соло.

– А смысл? – удивился Картер.

– Для него смысл был, – уверила собеседника Марина. – Втеревшись в доверие к Рику Соло, Олаф мог не только отправиться на Асур, подальше от бдительных глаз Империи, но и иметь тут, раз уж он на короткой ноге с начальством, некоторую свободу действий. И некоторую протекцию.

– Проще тогда было ему отправиться на благополучную колонию, работать на заводе, а наукой заниматься в виде хобби. – Тим пожал плечами. – Тут опасно, некомфортно…

– С амбициями Олафа он из других соображений принимал решение, – покачала головой женщина. – Для современных исследований нужны средства, а у Гранта был опыт их не совсем целевого освоения. Это раз. А во-вторых, на Асуре работали с привнесенными из открытого космоса аминокислотами, а здешняя биомасса до предела изменчива, что открывало дополнительные перспективы. При попустительстве Рика Соло Олаф мог тут развернуть свое хобби, как вы выразились, до вполне серьезных масштабов. Так оно и вышло. Голова Олафа плюс коммерческая хватка Рика Соло создали очень эффективный тандем. Олаф быстро стал правой рукой Рика, а сам Рик благодаря новым конверсионным разработкам попал в белые списки Корпорации. Именно благодаря ему, это чистая правда, освоение Асура перестало быть убыточным для Корпорации. На этом благополучном фоне средства на исследования, вполне санкционированные, начальство давало охотно. Часть из них уходила по назначению, а другая часть, куда меньшая, расходовалась на проверку идеи Олафа о возможности молекулярного клонирования. Тут надо признать, что бюрократическая система Империи, как и поспешность экспертного совета, сработали против государственных интересов. Довольно быстро Олаф Грант пришел к выводу, что в здешних условиях идея молекулярного клонирования не выглядит столь дикой, какой кажется на земле. Например, местная орхидея сто двадцать четвертого типа получает энергию от протекающих внутри ее организма медленных термоядерных реакций. А это уже превращение вещества. И Олаф начал развивать теорию и искать среди здешних мутирующих бактерий нечто, способное к полноценной молекулярной репликации. Доказав ее возможность, он мог вернуть себе имя и заработать славу, деньги, все, к чему стремился.

– И им никто не мешал, – предположил Картер.

– Именно. Контингент работал отлично, Корпорация получала прибыли… В такой обстановке на кое-какие вещи можно было и глаза закрыть. И уж, конечно, полномочный представитель не информировал руководство о побочных исследованиях. Заявление об успешной разработке молекулярного клонирования после резолюции экспертов прозвучало бы не менее сомнительно, чем открытие вечного двигателя. К тому же особо успешной ее тогда сложно было назвать.

– Ну и наплели тут интриг… – хмыкнул Тим.

– Это еще мелочи… – невесело ответила Марина.

– Но в экспертном совете ведь тоже не дураки! – задумался Картер. – Неужели они так вот запросто с плеча рубанули…

– Не с плеча, конечно. Но они действовали в рамках существующей парадигмы. Наука ведь штука такая, она на парадигмах держится. И всякого, кто рамки переступает, назовут сначала шарлатаном и лжеученым, а уж потом, если повезет, примут идею. Так и с Коперником было да и со многими другими.

– Коперник вроде от религии пострадал, а не от науки, – припомнил Тим.

– Да ладно вам! Мало ли исследователей получило клеймо лжеученого только оттого, что оспаривали теорию Эйнштейна. Но если бы ее все же не удалось оспорить, как бы мы сейчас летали быстрее скорости света?

С этим трудно было поспорить, и Картер умолк.

– В общем, – продолжила женщина, – экспертный совет остался в рамках господствующей парадигмы, а вот Олаф Грант очень далеко за нее шагнул. Он оттолкнулся вообще от иной концепции, чем работа на громоздких ускорителях. На основе местных бактерий он попытался создать нечто вроде микророботов для молекулярного строительства. Каждая из бактерий, а их были миллионы, создавала свой элемент периодической таблицы прямо из воздуха в прямом смысле слова. Подобно орхидее, бактерии проводили внутри клетки медленные термоядерные реакции, в процессе которых к ядрам углерода добавлялись протоны, электроны и нейтроны из расколотых атомов окружающего азота, в результате чего получались новые, более тяжелые атомы. Нельзя было получить только пять элементов, которые легче углерода и азота, но потом Грант и с этим справился, используя осколки атомов азота для этих целей. Так, очень быстро, молекула за молекулой, можно было в теории создать деталь любой сложности из любого мыслимого и немыслимого материала за часы.

– Но не может же это работать! – Картер не был великим специалистом-физиком, но верил в правоту экспертного совета.

– Это казалось невозможным только потому, что земные организмы не инициируют внутри себя термоядерных реакций. Но на Асуре, где поток отрицательных мюонов очень силен, холодные ядерные трансмутации на основе мюонного катализа широко распространены и среди бактерий, и среди некоторых орхидей. Олаф, используя местные возможности, сумел воплотить свою идею в жизнь. И я думаю, просто не хотела спорить с Марком, что зомбирующие бактерии возникли не сами по себе, а как побочный эффект этих экспериментов.

– Ничего себе… – Тим не удержался от выражения чувств. – Похоже на работу наших самособирающихся молекулярных смарт-систем.

– Только все молекулы смарт-систем заранее создают на заводе, а потом они собираются по программе в готовое изделие. Грант же берет элементы прямо из воздуха и собирает их по программной матрице, управляющей бактериями.

– Выходит, можно хоть дом так из воздуха сделать, хоть корабль?

– Причем за часы, если бактерий достаточно, – кивнула Марина. – Вот вам и деньги, и слава, и власть.

– И где они собирались это все обрести? – Тим не пытался скрыть иронии. – Уж точно не в пределах Империи. А ведь могли бы, если бы сделали все по уму.

– Где, точно трудно сказать. Но мне показалось, что они связывались с колониальным союзом Симби.

– С мятежниками? Да это же несерьезно. Променять Империю, гражданство на жизнь в колониальной дыре?

– Нет, – спокойно возразила женщина. – Они хотели променять дикий и опасный Асур на вольготную жизнь в богатстве и роскоши. Вот если бы они жили на Земле или хотя бы на комфортной планете Внутреннего Круга, то тогда да. А так… Неужели вы думаете, что в столице Симби хуже, чем тут? К тому же тут Рик Соло просто глава малочисленного контингента, сосланный сюда за прегрешения, по большому счету, а там он будет народным героем и одним из самых богатых и влиятельных людей планеты. А уж Олафу Гранту терять так и вовсе нечего. Даже с их изобретением в Империи им никогда такой статус не светил бы.