Хоть весь мир против нас - Сергей Зверев

— В таком случае не исключено, что агенту что-то помешало. — Доктор Фауст незаметно для себя начал вслух выстраивать логическую схему. Шеф слушал его внимательно, не перебивал. — Или совсем форс-мажор: агента разоблачили. Хотя это маловероятно: если бы такое произошло, контрразведка либо объявила об аресте шпиона, либо, что наиболее вероятно, начала бы свою оперативную игру.

— Какую игру? — потребовал уточнения «Король шпионов».

— Могли слить через наш передатчик дезинформацию по поводу этого своего секретного оружия. Или, к примеру, захватить нашу субмарину: при том количестве противолодочных сил в ордере это вполне возможно. И вот тогда устроить настоящий шпионский судебный процесс. А раз ничего подобного не произошло, то, выходит, агент просто не смог установить прибор.

— И все-таки на «Забияке» сложилась непредвиденная ситуация.

— Какая? — Лонгвэй напрягся, его голова, плечи, подались вперед, как у кобры, вставшей в оборонительную позу.

— В Средиземном море корвет попал в сильный шторм, во время которого пропал член экипажа. Официальная версия — «смыт за борт волной».

— Может, это Лидер? — Гибель агента ставила все на свои места.

— Нет, — покачал головой шеф и одним глотком опустошил стакан. — Завербованный тобой агент был офицером, а по информации из штаба Российского флота, поступившей от нашего осведомителя, погиб контрактник из группы боевых аквалангистов. Непонятно только, как это могло произойти.

— Скорее всего, сведение личных счетов. Диверсанты — они ведь как пираты, по другую сторону закона. Могли чего-то между собой не поделить, вот и скрестили клинки своих кортиков. И как говорится, осталось уже девять негритят. — Лонгвэй на мгновение задумался. Мысли, высказанные вслух, сами выстроились в довольно устойчивую версию. — Исчезновение одного из членов экипажа военного корабля, да еще с секретным оружием, наверняка вызвало на «Забияке» большой переполох, корабль перевернули с ног на голову. Не исключено, что это вызвало у Лидера страх, а возможно, и панику. Ведь его не обучали на специальных шпионских курсах, поэтому не исключаю, что прибор он элементарно выбросил за борт. Как говорят арабы, «живая собака лучше мертвого льва».

— Все это верно, такой же вывод сделала аналитическая комиссия, — утвердительно кивнул шеф. Тяжело отдуваясь, он поднялся и направился к бару, прихватив оба стакана. Процесс наполнения проходил в том же неспешном режиме, видимо, «король шпионов» что-то обдумывал.

Сунув в руку Лонгвэя стакан, шеф сказал:

— Операция по съему информации не отменяется. Русские корабли, как и запланировано, направляются в Ориноко. Роберт, у тебя появится возможность там встретиться со своим агентом.

— Чтобы вручить еще один передатчик? — насмешливо поинтересовался Доктор Фауст.

— Такой вариант также не исключен, — не принял его иронии «Король шпионов». — Долгие годы Ориноко вела вполне адекватную политику, но с тех пор, как главным человеком в стране стал отставной генерал-десантник Вилли Честерс, все пошло наперекосяк. Этот «Мятежный ангел», черт бы его побрал, возомнил себя Симоном Боливаром, готовым бороться за права униженных и оскорбленных против всего цивилизованного мира. Что с ним ни пытались делать, ни в какую. Ни политические увещевания, ни экономические санкции не смогли сломить упрямца. В «фирме» создан особый отдел, где собраны разные шаманы, колдуны вуду, они пытались на Честерса напустить порчу, ничего не получилось. Все эти проводники в параллельный мир заявили в один голос, что «Мятежного ангела» оберегают шаманы Фиделя, они-де ему поставили мощное защитное поле, которое наши колдуны пробить не смогли.

— Бред какой-то, — пробормотал далекий от мистики Роберт Лонгвэй, машинально сделав глоток.

— Бред не бред, но очень большие люди верят в силу порчи. Правда, в этом конкретном случае не сработало. Поэтому параллельно прорабатывался альтернативный план. Латинская Америка всегда славилась помпезными государственными переворотами. Наши специалисты решили не отходить от местных традиций, только с учетом современных тенденций оформить это под революцию масс. В общем, дело было задумано большое, сил и средств затрачено соответственно. Теперь мы решили два задания объединить в одну операцию. Учитывая твой профессиональный опыт и аналитический ум, я решил, что операцию должен возглавить ты, Боб.

Роберт хотел возразить, что государственные перевороты, путчи, революции — это не его профиль. Но отказаться не мог: в разведке, как в кино, — один раз отказался от предложенной роли, больше на съемки не позовут. В его случае сперва переведут в управление перекладывать бумажки, а со временем найдут повод, чтобы выгнать взашей без пенсии.

— Потребуется какое-то время, чтобы ознакомиться с деталями оринокской операции, — после короткой паузы проговорил Доктор Фауст.

— Сегодня я тебя познакомлю с куратором этой операции. Там уже все готово для приведения всех механизмов в действие. Тебя ознакомят с деталями плана, после чего ты решишь, как наиболее гармонично вписать в него комбинацию с «Забиякой».

— Хорошо, я подумаю, но все равно потребуется время, чтобы все детали совпали между собой, как шестеренки в едином механизме.

— Тут, Бобби, я полагаюсь на твои аналитические способности. — «Король шпионов» пристально посмотрел на своего подчиненного, как будто решая, говорить или нет. Наконец определившись, произнес: — Есть один нюанс. Информация о русском чудо-оружии попала к нашим промышленникам. Ракета их весьма заинтересовала, и, если они получат действующий образец, мы с тобой, Роберт, станем очень, очень богатыми людьми. Подумай об этом, сынок, когда будешь составлять свой план.

— Я подумаю. — На этот раз Лонгвэй долго раздумывать не стал…

Перед самым рассветом туман в открытом море густой и плотный, словно молоко. Двигаться без приборов в нужном направлении невозможно — в противном случае собьешься с курса либо станешь наворачивать круги.

Савченко управлял катамараном, учитывая военную блокаду морской зоны Магрибистана, по автонавигатору.

Курс, проложенный компьютером, был оптимальным. Но тем не менее отключенный радиолокатор требовал, чтобы на капитанском мостике находился живой человек. В противном случае шанс столкновения с проходящим судном становился вполне реальным.

За прошедшую ночь катамаран трижды облучали радары корветов натовской блокады. Трижды на экране дисплея вспыхивало предупреждение работы локаторов. Но композитный корпус гоночного катера легко поглощал радиолучи, оставаясь для операторов РЛС, дежуривших на боевых кораблях, невидимым.

«Видимо, акустики засекают звук работающего на крейсерской скорости двигателя», — догадался Савченко. Действительно, это была единственная «ахиллесова пята» диктаторского ковчега. Но в современных условиях этого явно недостаточно. Здесь действует принцип «слышит ухо, а зуб все равно неймет».

Уже за полночь они прорвали морскую блокаду, дисплей прекратил высвечивать предупреждения. Для проверки данных акустиков никто из бравых североатлантических флотоводцев вертолеты задействовать не стал. Видимо, решили списать непонятный звук на природное явление…