Навсегда оффлайн - Л. М. Чилтон

Я чиню неполадки, – сказал Джамаль, подняв руки.

– Правда, и для чего именно ты используешь айпи-адрес Гвен, а?

Джамаль повертел в руках свои очки.

– Слушай, любые персональные данные пользователей «Коннектора» строго защищены законом. Эта информация совершенно конфиденциальна.

– Ясно, Джамаль, мы поняли. Теперь, когда ты нас обо всем предупредил, сможешь нам помочь, или мне надо начать выдергивать вилки из розеток? – поинтересовался Лайонс.

Джамаль взял яблоко из миски с фруктами и откусил большой кусок.

– Короткий ответ: нет, – заявил он. – То есть я бы с радостью, но это не так просто.

– О чем ты? – спросил Лайонс. – Когда мы тебя поймали, ты сводил своих одноклассников с моделями из Инстаграма. Я знаю, ты можешь взломать приложение, Маэстро.

– Ну, это совершенно другой случай, друг мой. Я просто научился управлять алгоритмом, сделав таким образом своих товарищей гораздо привлекательнее, что привело к высокому коэффициенту элитных совпадений.

– Человеческим языком, пожалуйста, – попросил Лайонс.

– Он говорит, что повысил шансы друзей сойтись с определенными людьми, – вставила я.

Лайонс на секунду задумался.

– То есть кто-то управлял приложением, чтобы Гвен получила определенные совпадения? – уточнил Лайонс.

Я вытащила салфетку и показала ему имена, нацарапанные шариковой ручкой.

– Типа этих парней?

– Ну, не совсем, – произнес Джамаль. – Смотрите, все эти приложения для знакомств избавились от алгоритмов. Конечно, они выглядят немного по-разному, но если убрать миленькие шрифты и логотипы с купидонами, они все одинаковые. Тебе показывают случайную подборку профилей людей, которые соответствуют твоим критериям – возраст, местоположение, пол, и ты просто говоришь да или нет. Если два человека оба сказали друг другу да, это мэтч, и вы можете пообщаться. Простая механика.

– Джамаль, мы знаем, как работают приложения для знакомств, – твердо ответил Лайонс.

Я громко кашлянула и бросила на него пронзительный взгляд.

– Ну конечно, знаете, – продолжил Джамаль. – Как и другие приложения, они геймифицированы, чтобы вызывать зависимость, чтобы люди возвращались. Кажущаяся случайность профилей добавляет воодушевляющий элемент случайности, а упоминание того, что – прямо как в кино – любовь – это волшебная сила, которой может управлять только сам святой Валентин. «Тот самый» может быть прямо за углом, или, как в этом случае, за следующим свайпом.

Джамаль откусил от яблока новый кусок.

– Но на самом деле у них всех есть секретный алгоритм, который построен так, чтобы вы застряли в этом кафкианском кошмаре. Вам показывают всех самых привлекательных и желанных людей, когда вы заходите в приложение в первый раз, убаюкивая вас мыслью о том, что город полон прекрасных одиночек, отчаянно желающих выпить в шумном баре. Эндорфины, которые бушуют в вашем мозгу при получении уведомления о совпадении, заставляют вас продолжать свайпать так же, как и выстраивать в ряд три вишенки или заставлять Марио прыгать по грибам.

– Так кто решает, кто привлекателен, а кто нет? – спросила я. – Кто судит конкурс красоты?

– Компании типа «Дракона Лтд» разработали универсальное определение привлекательности. Они могут использовать дедуктивный метод, чтобы найти ваше место на шкале привлекательности.

– Что? – удивилась я.

– Это называется алгоритм Эло[25], – продолжил Джамаль.

– А, да, я о нем слышал, – сказал Лайонс. – Эту штуку используют, чтобы оценить шахматистов.

– Я знала! – воскликнула я. – Я знала, что у тебя есть занудное хобби.

Джамаль доел яблоко и выбросил огрызок в открытое окно. Я услышала всплеск, когда он ударился о воду. Джамаль крутанулся в своем кресле и потянулся к миске с фруктами.

– Вот, я вам покажу, – заявил он.

Он вытащил из миски гроздь бананов. Там было три зеленоватых банана, а остальные уже начинали темнеть. Он разделил их и разложил в вертикальный ряд на столе. Рокко с надежной посмотрел на них.

– Какой ты выберешь?

Я указала на банан пожелтее.

Джамаль переложил его наверх.

– А что вы скажете насчет этого, детектив? – Джамаль помахал перед Лайонсом другим желтым бананом.

– Я бы его съел, – ответил Лайонс.

Джамаль положил второй банан под тем, который выбрала я.

– Все начинают с одинаковым счетом, – объяснил он. – Но если кто-то выбирает тебя и смахивает вправо, компьютер узнает, что ты привлекательна, и тебе присваивают очко.

Джамаль выбрал один из потемневших бананов и положил вниз.

– А если они думают, что ты противный и на тебя смахивают влево, ты теряешь очки.

– Почему мой банан оказался ниже банана Гвен? – спросил Лайонс.

– Твой счет оценивается привлекательностью людей, которые смахнули тебя вправо. Так что если «да» тебе скажет Райан Гослинг, это будет стоить больше очков, чем, скажем…

– Этот парень. – Я показала пальцем на Лайонса.

Лайонс не обратил на меня внимания.

– Так оно дальше и идет, – сказал Джамаль, один за другим перекладывая остальные желтые бананы наверх. – До этого момента.

Он обвел рукой ряд фруктов. Все желтые бананы лежали наверху, а все коричневые внизу.

– Фе. – Я скривилась. – То есть чем больше людей свайпают тебя вправо, тем лучше твой «счет»?

– Ага, – кивнул Джамаль. – А если у тебя мало очков и ты смахнул вправо кого-то с бо́льшим количеством очков, они мало того что поднимаются наверх, так еще и ты опускаешься вниз. Хороший товар поднимается наверх, как эти бананы.

Джамаль повернулся обратно к ноутбуку и начал печатать.

– Алгоритм отсортирует тебя в зависимости от того, кого ты смахнул вправо, – продолжил он. – Если ты смахиваешь вправо всех подряд, то тебя оштрафуют за низкую разборчивость.

– То есть если я смахиваю влево, потому что считаю всех этих парней мерзкими, это из-за того, что приложение считает меня недостаточно привлекательной и предлагает мне людей того же сорта? – удивилась я.

– У тебя должен быть особый вкус, чтобы тебя смогли оценить, – объяснил Джамаль. – В рейтинге Эло очень-очень сложно вернуться наверх, если ты однажды получил плохую оценку.

– То есть приложение работает, только если ты молода, хороша собой и желаешь похвастаться сиськами? – фыркнула я. Не знаю, почему я удивилась. Все эти приложения разработали гетеросексуальные мужчины среднего класса, так что нет ничего удивительного в том, что оно отражало их вкусы. – То есть, проще говоря, если ты не подходишь под стереотип общепризнанной привлекательности, ты – лузер?

– Так и есть. Но так работает не только «Коннектор», – сказал Джамаль. – Все приложения для знакомств работают так же. Двухметровая модель с прессом в виде стиральной доски всегда будет цениться выше забавного, интересного, нормального человека. Вот почему вы никогда не увидите в этих приложениях меня.

Я почувствовала себя слегка оскорбленной.

– Подумай об этом с другой стороны, представь человека, которого ты любишь больше всего на свете, – начал Джамаль.

Я не могла не подумать о Ное.

– А теперь опиши этого человека в