400 страниц моей любви - Марина Андреева

— Не слишком ли много вы себе позволяете? — подал голос брюнет. — И кого вы, с такими-то настроениями, можете вырастить из юных неопытных магов? Бунтарей? Подстрекателей? Врагов короны?

— Вы пытаетесь запугать меня? — совершенно спокойно произнесла магистр и неожиданно расхохоталась: — Бог мой, дел Сарье, я человек, и мне без малого триста семь лет. Свое я отжила. Казните? Вперед. Я вам только спасибо скажу. Не поверите, устала от жизни, сил нет. Было бы здоровье, жила бы и радовалась, но над временем даже магия не властна. Но ладно я, а что вы творите с подрастающим поколением? Взгляните на этих двоих, ведь видно же, что они любят друг друга…

«Да ладно?! Мы любим? Ага-ага, сидела бы я тут тогда».

— Вам вообще знакомо это чувство? — Женщина продолжала наступать на гостей. — Как можно сейчас устраивать эти нелепые разборки о том, кто станет отцом ребенка? Дайте молодым людям время насладиться чувствами, которые, увы, не вечны. Пока они закончат академию, как раз поостынут, тогда и будете решать. И не исключено, что Полиной дел Ларго окажется достоин стать отцом ее первенца.

— Что-то вы юлите, уважаемая. И несмотря на преклонный возраст, в вас говорят чувства и эмоции, именно поэтому я всегда считал, что женщинам не место в Совете! — откровенно полез на конфликт блондин.

Я пребывала в шоке, ведь ни один уважающий себя аристократ не посмеет открыто говорить о возрасте присутствующей женщины, если, конечно, не желает ее преднамеренно оскорбить. Однако магистр не повелась на подначку.

— Давайте не будем искать тайный умысел там, где его нет, — произнесла она. — Я всего лишь хотела сказать, что Совет состоит из пяти человек, и решение считается принятым большинством голосов его членов вне зависимости от их присутствия на совещании. То есть в том случае, если проголосовало трое, — она сделала акцент на последнем слове.

— Вы кажется слишком свыклись с ролью педагога и решили поведать нам прописные истины? — усмехнулся блондин.

— Что вы, что вы. Просто начинаю понимать, что у меня проблемы с элементарной математикой. Из пяти человек на совещании могли присутствовать лишь трое, и я очень сомневаюсь, что отец Полинея дел Ларго поддержал подобное решение. Это значит, его приняли не большинством голосов совета, а большинством голосов присутствующих.

— Вот не пойму, ради чего вы так рьяно защищаете какую-то первокурсницу? Она вам что, родственница?

— Она женщина, — парировала магистр. — И потому я требую аннулировать вынесенное решение.

— Требовать-то вы можете, конечно, но что вы предложите в качестве альтернативы?

— Дайте сначала девочке доучиться, — подал голос ректор. — Дарлетта права, достаточно ношения соответствующего амулета, а о праве на отцовство поговорим после диплома, если прежде Камилла не попадет под отчисление.

— Амулет! — воскликнул брюнет. — Две мои младшие дочери родились, несмотря на его ношение. То надеть забыли, то подзарядить.

— В таком случае я настаиваю на вживлении последней модели, — поджал губы явно проигравший это сражение блондин. — Он сам подзаряжается от носителя, и забыть надеть его — невозможно. С этим, надеюсь, вы согласны?

— Пусть будет так, — синхронно кивнули ректор и магистр дел Навитор.

— В таком случае мы забираем ее в столицу.

— Но… Сейчас у них каникулы, а успеет ли она вернуться к началу практики? Или вы желаете ускорить ее отчисление? — попытался воспротивиться такому решению ректор.

— Вот там практику и пройдет, — отозвался дел Корен. — Вы сами косвенно настояли на таком решении. Процедура вживления занимает некоторое время. И сделайте так, чтобы этот, — блондин кивнул в сторону Поля, — не мешался под ногами. А лучше всего вышлите его на практику в какую-нибудь глушь, так всем спокойнее будет. И… — он кинул взгляд на магистра и недобро улыбнулся, — пожалуй, будет справедливо, если курировать его практические занятия непосредственно на месте будет не кто иной, как литэ Дарлетта дел Навитор.

— Я согласна, — поджав губы, отозвалась женщина.

— Мы решим этот вопрос, — кивнул ректор.

— В таком случае, литэ Камилла, пора обратно в путь. Как я понимаю, вещи вы распаковать не успели.

— Даже из седельных сумок не забрала, — пробурчала я.

— Вот и чудесно, отправитесь в столицу вместе со своим лероссом, — проявил поразительную осведомленность блондин, и я в очередной раз задалась вопросом: «Откуда им все это известно?»

Как же неприятно было слышать жизнерадостный голос Сейлы, извещающей о подготовленном сюрпризе. Видит бог, если бы не день рождения, я бы выволок ее отсюда и высказал все, что наболело. Из-за их нелепых импровизаций я поставил на кон свою дальнейшую судьбу!

Вот спрашивается, что еще я мог подумать, если с первого взгляда положивший на Милу глаз Шелд куда-то внезапно заспешил, а потом и он, и она словно испарились? Да еще и запах братца в ее комнате и на библиотечном этаже… Стоит признать, я тоже хорош. Совершенно потерял голову. Казалось бы, четыре месяца был рядом, желал ее и, получив, мог бы успокоиться, но какое там!

И теперь я не уверен, что после моей попытки загладить вину Мила оттаяла. Да, ее тело отозвалось, но наверняка на душе остался неприятный осадок после случившегося в библиотеке. Еще и помолвка перед этим произошла, мягко говоря, не по регламенту. В идеале, нужно было обратиться к ее родителям, получить их согласие, в конце концов заплатить им, и уже потом надевать на девушку браслет. Ну или начать ухаживания, сделать предложение, а я…

Я идиот.

И вот стою, спиной чувствуя Милин взгляд, и жду, когда же уйдет столь не вовремя заявившаяся в библиотеку сестра. Пока старался лаской загладить свою вину, раз за разом прокручивал в голове предшествующую этому сцену, придумывал, что скажу в свое оправдание, но все заготовленные слова выветрились из головы, оставалось только раскаяние перед женой и раздражение на родных. Судя по тихому скрипу прикрывшейся двери, Сейла наконец-то покинула библиотеку. Надо бы что-то сказать. Вот только что тут говорить? Мне в глаза-то стыдно Миле взглянуть. И как я такими темпами заслужу ее любовь? Скорее страх, а то и вовсе ненависть, пусть и замешенную на физическом влечении друг к другу, а это далеко не то, что сможет сдерживать спонтанное проявление моей второй ипостаси.

— Пришлю за тобой служанку, — произнес я и, боясь еще что-нибудь вытворить, поспешил убраться подальше.

Выскочил из библиотеки, хлопнув дверью, и прижался спиною к стене, крепко зажмурившись и сжимая кулаки в попытке обуздать противоречивые чувства. Дикость какая-то, но, кажется, я влюбляюсь. Иначе как объяснить эту выжигающую остатки разума ревность? Желание защитить и в то же время убить. Она должна принадлежать мне. Только мне! Или никому.

Я схожу с ума… — пробормотал я и направился на поиски Талисы — служанки, которую Винс приставил к Миле.