Изгнание торжествующего зверя - Джордано Бруно

172. – Итак, скорее решайте, – сказал Юпитер, – кого мы должны поставить там на месте треугольника.

Ответила Минерва:

173. – По-моему, всего лучше будет там Вере и Искренности, без коих всякий договор нерешителен и сомнителен, всякое общество распадается, всякое сожитие разрушается. Посмотрите, до чего дошел мир вследствие того, что у него вошло в обычай и пословицу: «Царям не надо соблюдать верность». Еще: «Нечего соблюдать верность к еретикам и неверным». Или еще: «Не будь верным тому, кто нарушил верность».

Но что же будет, если все эти правила начнут применяться на деле? До чего дойдет свет, если все республики, царства, хозяйства, семьи и частные люди скажут, что нужно быть святым со святым, лукавым с лукавыми? И если все станут извинять свои преступления тем, что у них соседи или друзья были преступниками? И станут считать, будто не надо быть и стараться быть добрыми вполне независимо, как боги, но применительно к случаю и удобствам, как змеи, волки и медведи, яды и отравы?

174. – Хочу, – прибавил Отец, – чтобы Верность была самой славной меж добродетелями, и чтобы никогда не дозволялось разрывать ее – и дана была она с условием обоюдной верности, – разве только когда ее нарушила другая сторона, ибо это закон не гражданственного и героического грека и римлянина, а какого-нибудь зверского и варварского иудея и сарацина – позволят себе вступать в договор иногда и с некоторыми людьми исключительно для собственного удобства и случая обмануть, чем самым Верность обращается в слугу тирании и предательства.

Саулин. О София! Нет оскорбления бесчеловечнее, преступнее и недостойнее сожаления, как оскорбление, наносимое одним человеком другому, если тот ему верил, а он обманул его доверие.

София. «Вот я и хочу, – сказал Громовержец, – чтобы эта добродетель появилась с торжеством на небе, дабы стали ее впредь чтить на земле. И пусть ее видят на том месте, где был Треугольник, который всего удобнее символизировал собою Верность, ибо треугольное тело (как состоящее из минимального числа углов и наиболее далекое от круга) труднее, чем всякое другое, сдвинуть с места».

Таким образом, было очищено северное пространство, где обычно считается 360 звезд: 3 больших, 18 великих, 81 средних, 177 малых, 58 еще меньших, 13 совсем маленьких с одною туманностью и 9 темных.

Саулин. Итак, поторопись, пожалуйста, вкратце пересказать, что было сделано с остальными.

София. «Реши, Отче, – сказал Мом, – что надо сделать с этим прародителем ягнят, с тем, кто прежде всего гонит из земли первые побеги травы, открывает год и новым цветочным и лиственным покровом покрывает землю и украшает год».

175. – Колеблюсь, – сказал Юпитер, – послать ли его к ягнятам Калабрии, Апулии или счастливой Кампании, где стада их часто убивает суровая зима, с другой стороны, не годится, по-моему, отправить его вместе с другими в Африканские пустыни и горы, где, того гляди, будет страдать от невыносимой жары. Пожалуй, всего удобнее будет ему у Темзы, где живут множество прекрасных, добротных, жирных, белых и быстрых ягнят. Там они не безобразны, как в области Нигра; не черны, как около Силера и Офита; не худощавы, как около Себета и Сарно; не плохи, как по Тибру и Арно; не невзрачны, как около Таго. Ибо это место самое подходящее по погоде: там господствует более, чем в какой-либо другой стране по сю и по ту сторону экватора, умеренный климат. Из этой страны изгнаны и чрезмерный холод снегов, и крайний жар солнца, как о том свидетельствует вечно зеленая и цветущая земля, осчастливленная постоянною и непрерывною весной.

Кроме того, там, под защитою десницы великого Океана, будет в безопасности от волков, львов, медведей и прочих диких зверей и враждебных сил материка. И это животное имеет в себе что-то княжеское, воеводское, предводительское, что-то от пастуха, полководца и вождя, как вы и видите на небе, где все знаки небесного пояса бегут за ним сзади, и как можете заметить на земле, где стоит ему подняться или броситься, подскочить или выпрямиться, наклониться или упереться, как все стадо тотчас же следует его примеру, подражает ему и соглашается с ним.

Хочу, чтобы на место Овна сели добродетельное Соревнование, Примерность и доброе Согласие с прочими добродетельными сестрами и слугами. А противницы их – Соблазн, плохой Пример со своими приспешниками: Греховодничанием, Безумием, Заблуждением, со своим вождем – Злобой или Невежеством, или обоими вместе; проводником – глупою Жестокостью, которая, как видите, слепа и нащупывает дорогу палкою мрачной Инквизиции и дурацкого Убеждения; вечными товарищами – Подлостью и Трусостью, кои все вместе да покинут места и да идут странниками по земле.

176. – Хорошо постановлено! – согласились все боги. А Юнона спросила Юпитера, что он хочет сделать со своим Тауром, со своим Быком, с этим соучастником святых яслей.

Ей Юпитер ответил:

177. – Если не пожелает отправиться к подножию Альп, на берега По, где стоит роскошный город Турин, говорю о метрополии Пьемонта, названной так от его имени, все равно как Буцефалла от Буцефала, остров Капри, к западу от Партенопеи, от коз, Корвет в Базиликате от коршуна, Мирмидония от муравьев, Дофинат от дельфина, Абруцци от вепрей, Офант от змей и Оксфорд не знаю от какого другого зверя, – пусть идет в компании со своим соседом Бараном. Там у него (как свидетельствует их мясо, считающееся благодаря избытку свежей травы и пышным пастбищам самым изысканным в мире) будут самые лучшие товарищи, каких можно видеть на всем остальном пространстве вселенной.

Сатурн спросил о преемнике, а Юпитер ответил ему так:

178. – Так как это животное выносливое, терпеливое, работящее, то я хочу, чтоб отныне оно стало символом Терпеливости, Выносливости, Страдания и Долготерпения – добродетелей, по правде, очень необходимых миру. Стало быть, пусть с ним уходят (хотя мне мало заботы, уйдут или нет они) Гнев, Негодование, Ярость, обычно сопутствующие этому порой сердитому животному. Не видите ли вы там, как убегает Гнев, рожденный Несправедливостью и Обидой? Смотрите, он уходит скорбный и мстительный, ибо ему кажется непристойным, что Презрение смотрит на него и треплет его по щеке. Как у него горят очи пламенем возмущения против Юпитера, Марса, Мома и всех! Как ему на ухо нашептывает Надежда мести, то утешая, то сдерживая, обещая ему благорасположение Возможности, которая грозит Обиде, Оскорблению, Муке, ее же провокаторам. Вон там Натиск, его брат, дающий Гневу силу, нервность и страсть, там сестра Фурия сопровождает его своими тремя дочерьми, т. е. Запальчивостью, Жестокостью и Мучительством. О, как тяжело и трудно обуздать и подавить ее! О, как не с руки всем прочим богам, кроме тебя, Сатурн, умерить и остановить ее. Смотрите: у нее ноздри расширены, лицо гневное, голова крепкая, с кусательными зубами, с ядовитыми губами, едкий язык, руки когтистые, грудь полна отравы, голос пронзительный, и сама кровавого цвета!

Тут Марс вступился за Гнев, заявив, что иногда и даже чаще всего он – необходимейшая добродетель, ибо поощряет Закон, дает силу Истине, Суду; обостряет Ум и открывает путь множеству отборных добродетелей, коих не понять кротким душам.