Насилие не сломает нас! - Дмитрий Семеник

– А если женщина хочет остаться с любимым человеком, который поднимает на неё руку, есть ли пути прекращения насилия?

– Если мужчина поймет, что он насильник и захочет от этого отказаться, то тогда, конечно, ему нужно помогать. Если он не хочет меняться, тогда – уходить. Если жена считает, что не расстанется с мужем никогда и ни при каких обстоятельствах, то этим насилие не остановить. Нужно уходить или смиряться с тем, тебя всю жизнь будут колотить и тебя это устраивает.

– Как правильно построить разговор, чтобы достучаться до насильника и не вызвать агрессию?

– Во-первых, дождаться ситуации, когда он вменяемый. Когда он полчаса подряд тебя колотит, поздно кричать: «Я ухожу». Говорить нужно примерно следующее: «Я очень тебя люблю, я хочу быть с тобой, но для меня насилие неприемлемо. Если ты понимаешь, что это неправильно, то давай попробуем все изменить. Я тоже во многом виновата, в паре всегда двое. Давай поговорим, поймем, что ты хочешь сказать, поднимая на меня руку, чем я вызываю желание быть таким. Но если ты считаешь себя абсолютно правым, я ухожу». Только, если его поведение совсем непредсказуемо и агрессия не знает границ, нужно обеспечить себе безопасность отхода.

– Что еще можно использовать, кроме разговора? Может быть, книги, психолог?

– Если он захочет меняться, тогда помогут психологи, есть методики обучения совладения с гневом. Бывает, агрессивное поведение связано с нарушением нервной системы, тогда это уже к врачу. Для этого есть неврологи и психиатры.

– Как вы относитесь к обращению к своему духовному отцу или просто священнику?

– Если люди верующие, то общение с духовником – естественная часть их жизни. Если человек истинно глубоко верующий, он никогда не поднимет руку на близкого человека, это неприемлемо для верующего человека.

Но если человек не верит, в его практике нет общения со священником, то бесполезно тащить его в церковь. Если он захочет прекратить насилие, то тогда можно подключать священника.

И не нужно перекладывать ответственность на батюшку: «Батюшка, он меня колотит, но уйти не могу, люблю безумно, сделайте так, чтобы он перестал меня бить». Это та же самая возрастная регрессия. Вот простая иллюстрация из детства: «Мама, он меня обижает!» – «Так не надо с ним играть, если он такой злой» – «Нет, я хочу с ним играть… Мама, мама, он меня снова обижает!».

– Допустим, насильник начал работать над собой. Могут ли через некоторое время «вылезти» какие-то другие проблемы вследствие отказа от насилия?

– Повылезает такое, что некоторые скажут: уж лучше бы бил как раньше. Решение глубинной проблемы приводит к необходимости перестройки всей жизни. Допустим, жили люди, он её колотил и орал – она плакала и просила прощения, потом она обвиняла его во всех смертных грехах – он просил прощения и признавался в любви. Люди постоянно имели такой контакт. И вдруг игра закончилась… Как они теперь узнают, что любят друг друга? О чем они будут разговаривать и чем заниматься? Что будут делать родственники, которые всегда были то на одной, то на другой стороне? Что они теперь будут обсуждать? Когда она не плачет, как же её утешать? Если она ходит наглая, розовая и счастливая, то, например, маме или сестре придется задуматься над своей значимостью… Получается, что куча народа пострадает, и все начинают вопить мужу: «Бей!», чтобы восстановить баланс, в котором у каждого была своя высокая миссия.

– Возможно ли жертве и насильнику найти новые способы выражения любви?

– Если супругов связывали только «болезни», то после выздоровления они разойдутся, потому что как личности они друг другу не нужны. А если они друг другу интересны, то, пережив первоначальную пустоту («О чем же нам теперь разговаривать?»), они поймут, насколько прекрасен мир. Отношения начнут наполняться другим выражением любви, другим качеством любви, они познакомятся заново. И окажется, что можно заниматься сексом не только после мордобоя.

Заново познакомившись, супруги поймут, что есть множество интересных совместных дел. Можно рассказывать друг другу о работе, о переживаниях, вместе куда-то ходить и ездить. Можно, обнявшись, просто лежать на диване и получать удовольствие от того, что родное тело рядом. Она может выразить свою склонность к покорности в занятиях, требующих самопогружения, например, начнет шить, вязать, танцевать. А может, она откроет в себе великого компьютерщика и будет тихо сидеть, сосредоточившись на экране. Окажется, что для того, чтобы успокоиться, не обязательно быть избитой.

Освободится пространство для реализации себя. Склонность к жертвенности («хочу страдать за других») можно выразить в помощи несчастным. Например, помогать благотворительным организациям, кормить бомжей. Там будут и агрессивные сизые пьяные люди, к которым женщина привыкла, и при этом она делает доброе дело. Или можно устроиться в дом инвалидов ухаживать за тяжелыми больными. И если это действительно нравится, то ты действительно добрый человек. А если женщина только говорила, что Бог велел терпеть, а выносить утку из-под чужого дедушки ей не хочется, то тогда она защищалась религией от решения собственных проблем, это лицемерие.

Психолог Александр Колмановский

– Каковы травмирующие факторы насилия в семье?

– Основных травмирующих факторов два. Первый – это острое чувство небезопасности, незащищенности. И хотя понятно, что насилие происходит, как правило, в каких-то конкретных ситуациях, когда муж выпьет, например, или происходит ссора, но ожидание насилия присутствует постоянным фоном. Это невроз, делается очень страшно. У одной пациентки был очень интеллигентный, высокообразованный муж, профессионал, ответственный человек, ответственный семьянин. Он не бил ее, он только очень кричал и жестко критиковал ее. И она, взрослая 30-летняя женщина, говорила: «Знаете, никому не могу в этом признаться, но у меня иногда в такие моменты бывает даже недержание мочи от страха».

Это один травмирующий фактор, а другой – это то, что у жертвы насилия понижается самооценка. Человек на сознательном уровне может на насильника обижаться, простить, не простить, но на более глубинном, содержательном уровне, как это ни странно прозвучит, думает: раз со мной так обращаются, значит, я этого заслуживаю. Вот если б я был (была) чем-то более значимым, правильным, я бы, наверное, вызывала бы уважение, и так бы со мной не обращались.

– Все в нашей жизни имеет свои причины, свое начало. Ничего не бывает случайного. По какой причине в нашу жизнь входит семейное насилие?

– Психологически сохранный человек может стать объектом насилия разве что случайно, в порядке эпизода. Объектом постоянного насилия в семье, как правило, становится человек, неуверенный в себе. Когда ребенок чувствовал себя в той или иной степени непринятым со стороны родителей, у него развивается пониженное самопринятие. Он вырастает робким, ему бывает труднее смотреть другим в глаза, труднее одному возражать всем и т. д. Насильник всё это сознательно или бессознательно воспринимает, как зелёный свет светофора. Насилие обычно ложится на почву, подготовленную с детства.