Эта горькая сладкая месть - Дарья Донцова

– Ты знаешь, Алина, что у меня очень малособственных доходов, – вздохнул парень, – и потом, Ксюша из-за меня разругаласьс родителями. Не могу же я выставить ее на улицу, потому что полюбил другую,как-то непорядочно.

Алина сердито закурила сигарету, ей явно сталоочень жарко, так как на правой щеке блестели легкие капли пота.

– Кто велит прогонять Ксению? Пусть живетспокойно в твоей квартире. Дадим ей отступного, а ты переберешься ко мне.

– Так-то оно так, – занудил Игорь, – но…

– Ладно, ладно, – вздохнула дама, – нехочешь насовсем, давай хоть сейчас на несколько часов съездим. Смотри, что ятебе купила. – И она вытащила из сумочки небольшую коробочку.

– “Лонжин”! – воскликнул Игорь,разглядывая часы. – Ну спасибо, давно хотел такие.

Он влюбленно глянул на женщину. Та засмеяласьи потянула его за руки. Через несколько минут, обнявшись, они подошли к большойсеребристой машине, за рулем которой дремал шофер. Скорей всего мадам незамужем, иначе не рискнула бы катать любовника на собственном авто. И потом,где-то я уже видела это избавленное хирургическим образом от морщин лицо.Что-то очень знакомое проглядывало в мимике и изломанных жестах престарелой любовницы.Из раздумья вывела официантка, притащившая наконец мороженое. Плюхнув на столвазочку, девушка завистливо сказала:

– Одним все, другим ничего!

– Вы про меня? – растерялась я отнеожиданности.

– Да нет, узнали Алину Кармен? И машинашикарная, и шмотки первый класс, и любовничек молодой. Такая кого хочешь купит!А тут парься на жаре за копейки.

И расстроенная официантка ушла за стойку.Алина Кармен! Так вот где я видела раскрашенное лицо – в телевизоре. Труженикиголубого экрана без устали гоняют по всем программам ее бессмертные хиты“Смертельный поцелуй” и “Зов любви”. Дня не проходит, чтобы бульварная прессане сообщила о новых скандальных выходках стареющей дивы. То она вылилакакому-то политику за шиворот пепси-колу, то подралась со своим гитаристом, токупила шубу ценой с государственный бюджет России… А теперь закрутила роман спарнишкой, который почти годится ей во внуки, потому что госпоже Кармен нетридцать, а хорошо за сорок, даже просто пятьдесят.

Но выглядит Алина божественно – сидела передо мнойна ярком солнце, демонстрируя свежую кожу и почти полное отсутствие морщин. Даи ноги у певицы выше всяких похвал, что коленки, что лодыжки. Небось целымиднями на тренажерах упражняется. Интересно, где она подцепила Игорька? Да,такая, если вцепится, ни за что не отпустит. Насколько помню, у мадам ванамнезе то ли семь, то ли восемь супругов. Хотя я, с моими четырьмя бывшимимужьями, не имею права бросать в нее камни. Вот Светочка порадуется на новуюневестку! На такую не поорешь на кухне. Съест с потрохами и не подавится.

Я села в “Вольво” и поехала на Озерную улицу.

Насколько помню, в документах Демьяновауказывался этот адрес. Игорек сейчас в объятиях Алины, быстро она его неотпустит, самое время поворковать с милой Ксюшей, подержать ее за мягкий животик.

Ксюша оказалась бледной рыхлой девицей сталией ребенка, вскормленного картошкой и макаронами. Жидковатые, не слишкомчистые волосенки сосульками свисали вокруг круглощекого личика. Белесые брови иресницы, нос пупочкой не добавляли девушке красоты. Да уж, куда такой противАлины. Интересно, чем Ксюша обольстила Игоря? Скорей всего оказалась первой,согласившейся лечь с ним в кровать.

– Что надо? – весьма нелюбезно пролаяладевица, оглядывая мой сарафан от “Тиффани”.

– Проводим вакцинацию детей от болезниБелкина, – заявила я, нагло влезая в просторный и светлый холл.

– Какой болезни? – удивилась Ксюша.

– Белкина. Очень тяжелое заболевание,которым в основном болеют дети школьного возраста. Но должна предупредить,прививка дает сильную аллергическую реакцию.

– Не надо нам прививок, – устало сказаламамаша, – девочка еще совсем маленькая, дома сидит.

– Тогда давайте официально напишем отказ,– бодро потребовала я и без приглашения прошла в большую комнату.

Бардак там царил жуткий. Большая незастеленнаякровать с довольно плохоньким и грязноватым бельишком. На тумбочке красоваласьтарелка с остатками яичницы. Экран телевизора кривлялся какими-то полуголымипарнями. На креслах и стульях висело в беспорядке нижнее белье, колготки ихалат.

– Пойдемте лучше на кухню, – предложилахозяйка.

Но и там пейзаж был не лучше. Гора грязнойпосуды в мойке, залитая убежавшим кофе плита, липкая клеенка и занавески,когда-то бывшие белыми, а теперь приобретшие желтоватый оттенок. По полумотались комки палевого пуха. Владелец потерянной шерсти, гигантский ангорскийкот, мирно спал прямо посередине обеденного стола, засунув хвост в масленку.Судя по всему, Ксюша относилась к домашнему хозяйству самым удобным образом:просто ничего не замечала. На буфете стояла фотография: Игорь, Ксюша и младенецс головой гидроцефала.

Решив сразу брать быка за рога, я ткнулапальцем в снимок.

– Ваш муж?

Ксюша кивнула, расчищая место между котом ителефоном.

– У него брата-близнеца нет? Женщинаудивленно глянула из-под сальной челки.

– Нет, а что?

– Да вот недавно оказалась дома у певицыАлины Кармен, так ее муж страшно на вашего похож, просто одно лицо. Правда,странно: ей пятьдесят, а ему двадцать. Но, видно, он ее обожает, все времяобнимал и в ушко целовал.

Ксюша швырнула об пол миску и зарыдала. Тут жеиз-за стены послышался детский плач.

– Заткнись, докука! – проорала ласковаямать, и плач тут же прекратился.

– Что с вами? – прикинулась яозабоченной. – Может, это так жара действует? Давление давно мерили?

– Это моему муженьку следует давление водном месте уменьшить! – выкрикнула Ксюша.

Я налила воды и протянула стакан ревнивойдевчонке.

– Выпейте и успокойтесь. Станетенервничать, вырастите из ребенка истеричку.

– Кем ей быть с такими родственниками,как мой муженек и его мамаша? Падлы!

– Не надо так выражаться, не унижайтеотца собственного ребенка, все еще наладится, вы молоды…

– Да хоть бы они все сдохли! – завопилаКсюша, и снова за стенкой разнесся жалобный писк. На этот раз девушка кинуласьна звук, до моих ушей донеслись шлепки, и злобный голос прокричал:

"Заткнись!”