Колючка для высшего эльфа или сиротка в академии - Анита Жарова

это одна из причин, теперь уже главенствующая, почему я желаю, что бы ее здесь не было. 

— Поздно, дядя, она уже здесь.

— Чему ты вполне доволен, — едко процедил сквозь зубы Аурелиус Дуэйд.

— Дядя, скажите прямо, что вы ожидаете услышать? — остановившись, Кириэль повернулся к родственнику. Слегка наклонил голову на бок, в ожидании ответа. 

Оба высокородных пристально всматривались в глаза друг друга, пока первым не сдался Дуэйд, правда от прямого ответа он все равно ушел:

— Кириэль, зачем ты поставил на ней метку?

— Захотел, — холодно бросил Найтвейн.

— Ты отдавал отчет своим действиям? Хотя бы помнишь, чем руководствовался?

Кириэль поднял бровь. Почувствовал, как внутри поднимается волна ярости. Дядя вторгался не на свою территорию и пытался копаться в его мыслях и интересах. Влиять на него. Но ответил спокойно и прохладно:

— Считай, что мне было скучно, а земляника меня разозлила. 

— Сейчас она тебя тоже злит или что-то изменилось? — не унимался Дуэйд.

«Дядя отстань, ты нарываешься на конфликт».

— Сейчас я хочу узнать, кто притащил тварь из разлома и натравил на землянку.

Кириэль четко дал понять, что тема Колючки закрыта. 

Лицо Дуэйда осталось непроницаемым. Он кратко сообщил, что временно все порталы Голденхола закрыты и покинуть академию невозможно, пока идет следствие. К этому моменту высокородные, покинули аллею и приблизились к главному корпусу.

Нйтвейн поднял голову, всмотервшись в огромные часы.

— Мне пора, у меня планы на вечер.

— Вечеринка? Я думал, ты ее отменишь.

— Зачем, это отличный повод всем расслабиться и отвлечься. Прости дядя, но ты не приглашен.

Дуэйд усмехнулся: 

— Жаль, а я так хотел вспомнить молодость. — Затем высокородный посерьезнел, — на самом деле я не ожидал, что ты будешь проводить праздники в условиях сложившейся ситуации. 

— Самый лучший способ присмотреть в том числе и за Колючкой, — словно подтрунивая над Дуэйдом выдал Кириэль и тут же пояснил, — землянкой, дядя, землянкой. Она тоже приглашена.

Всегда сдержанный, скупой на эмоции,  Аурелиус опешил.

— Это не шутка, дядя, если ты так подумал.

— Но зачем? — голос Дуэйда зазвучал глухо.

— Мы же не хотим, чтобы разлом выкрал сиротку с земли у нас из под носа. Кстати, ее магия удивительно сильна, хотел попросить тебя переговорить по этому поводу с Эштером. По-моему, девушке пора переходить на новую ступень обучения и под присмотр нового куратора. Может ей стоит перейти на эльфийский факультет, как думаешь дядя?

— Неужели? — Аурелиус сверкнул сталью глаз, — боюсь, что я не готов брать на себя такую ответственность.

Найтвейн растянул губы в понимающей и даже сочувствующей усмешке.

— Вы?  — Кириэль мотнул головой, — разумеется нет. Вы, дядя, никогда не найдете с ней общий язык. А у меня как раз есть свободное время. Войлику почему-то моя идея не понравилась. Считает меня недостаточно компетентным. Для меня его выводы буквально личное оскорбление и вызов, — Найтвейн хлопнул дядю по плечу, —  Эштер, думаю, будет в восторге от моего предложения. 

Лицо Дуэйда исказилось. Найтвейн на прощание еще раз улыбнувшись, направился к входной группе и когда преодолел несколько ступеней, Аурелиус окликнул его: 

— Сними с нее свою метку. Это мое условие и я поговорю с Каданом. 

Кириэль остановился. Сжал ладонь в кулак и не оборачиваясь произнёс:

— Не волнуйся дядя, она и так скоро исчезнет.

Девятнадцатая глава

Ксюша. 

В это же время. 

— Ты к своим собираешься? — Гум устало подпер подбородок кулаком, — поздно уже, мы спать планируем. 

Веселая атмосфера обратилась в паузу с повальным замиранием всех присутствующих. Ясень так и не донес до рта кружку сливочной медовухи, и напиток пролился на его бороду. Ингрид поперхнулась. Зачарованная шарманка умолкла. 

Осмотревшись, я словила ошарашенно открытые рты. 

А вот Харта ничего не смутило. Он отмахнувшись, поднял кружку: 

— Спать в пять вечера? Да ты свихнулся. В это время только бутылки с медовухой открывают.

Гум рассвирепел и сквозь зубы повторил свой первый вопрос:

— Ты к себе собираешься?

— Да там скучно, с вами веселее.

Ингрид радостно улыбнулась, захлопав ресницами. 

— Вот и я о том же. Мы вообще гостям рады, а сегодня такой повод чудесный. Стихийники обыграли эльфов.

Хард тут же подхватил, подняв кружку:

— За вас и вашу победу!

— За победу нашей команды! — в один голос пропели мы с Ингрид. А остальные эхом поддержали.

А вот Гум недовольно закатил глаза.

— Ну что опять не так-то? — разозлилась Ингрид на брата. 

Харт ответил за Гума, поиграв пальцами в воздухе, причудливо изображая призрака:

— От тебя исходит слишком много негативной энергетики. 

— Да ладно? — буркнул Гум, — может ты пойдешь уже отсюда? Засиделся как-то.

— Гум, прекрати, — Встряла Ингрид, — Азраэль хороший и никому не мешается. 

Сам Харт растянулся в довольной ухмылке, а Гум помрачнел.

— Гум?— я протянула ему еще бутылку ванильного эля, — мы же нормально все общаемся, разве нет?

— Вот вот, — согласился темный, — можно сказать сроднились, прям как настоящая семья отщепенцев.

— ЭЙ! — тут уже мы все отреагировали.

Харт от неожиданности едва не свалился со стола, на котором сидел.

Вот все таки дурацкая у него привычка —  использовать столы как стулья. Мы с Ингрид готовы были едва ли не грудью защищать темного. Ну случается у него лишнего сказануть, ну с кем не бывает? 

Но наша защита ему не потребовалась. Харт с улыбкой выставил вперед руки, как знак примирения и дипломатично заговорил:

— Дорогие жители этого корпуса, вы все прекрасны, некоторые особенно. Некоторые хоть и сдвинутые, — темный подмигнул мне, — но вы лучшее, что происходило в Голденхоле. В общем я угощаю!

Последнее предложение вызвало шквал радостных эмоций. Веселье продолжилось, даже Гум немного расслабился. Ингрид вынесла свежую партию своих фирменных кексов, а зачарованная шарманка заиграла новую веселую мелодию.

— А пойдемте танцевать? — предложила Ингрид, вскакивая на ноги.