Бегство от страсти - Барбара Картленд

— Но ведь мы не должны забывать о сэре Нормане, правда? — спросила Синтия, этими словами и улыбкой делая Флер своей сообщницей, привлекая ее на свою сторону, в союз двух женщин против мужчины.

Но Флер вдруг ощутила чувство долга по отношению к сэру Норману, неизвестно откуда возникшее желание оправдать его и защитить.

— Сэр Норман, — сказала она, — очень доволен, что вы здесь.

Флер скорее почувствовала, чем увидела удивление в глазах Синтии. Она направилась к двери, Синтия не сделала попытки ее задержать. Оказавшись в коридоре, Флер с трудом справилась с сильным сердцебиением.

Ни на секунду не задумываясь, она побежала по коридору и вниз по лестнице. Она должна немедленно увидеть мисс Шоу и узнать, что сказал сэр Норман, когда ему сообщили о приезде леди Синтии.

Когда она спустилась в вестибюль, он как раз входил в дом, на ходу стягивая перчатки.

— В чем дело? — раздраженно спросил сэр Норман.

Флер замерла, глядя на него.

— Моя мать заболела? Вы что, ответить не можете? Я сегодня очень занят. Что это за таинственные вызовы по телефону? В чем дело?

Флер все стало ясно. Мисс Шоу струсила. Она не решилась сказать сэру Норману правду и просто вызвала его домой якобы по срочному делу.

— Вам не было необходимости спешить, — сказала она спокойно. — Я попросила мисс Шоу позвонить вам и передать, что, поскольку санаторий, где находилась леди Синтия Эшвин, разбомбили и ей некуда деться, она приезжает сюда.

Сэр Норман стоял, не двигаясь. Флер показалось, что складки у его рта стали еще глубже. Внезапно она испугалась.

— Но это невозможно…

Флер перебила его, прежде чем он успел продолжить.

— Леди Синтия здесь, ее привезли несколько минут назад. Она очень больна и очень рада вернуться домой. Она только опасается, что вы не позволите ей здесь остаться.

— Вот как?

— А я сказала, что вы очень рады ее возвращению.

Сэр Норман посмотрел на нее.

— Почему вы так сказали?

— Потому что это так и есть. Конечно, вы рады, иначе и быть не может. Разве вы не понимаете — она вернулась к себе домой.

Флер смотрела на него, словно стараясь подчинить своей воле. Она ждала, затаив дыхание, боясь, что он не оправдает ее ожиданий, и в то же время надеялась.

Сэр Норман коснулся ее плеча.

— Благодарю вас, Флер, — сказал он серьезно. — Да, я доволен, что Синтия здесь.

Он прошел в библиотеку и закрыл за собой дверь. Флер прижала руки к глазам.

Она вложила в эту схватку всю свою силу воли до последней капли, всю решимость и твердость.

Теперь, когда она одержала победу, странная слабость охватила ее.

-Ее милость просит вас.

Торопливо проходя по коридору, Флер подумала, как много раз за последние несколько дней она слышала эти слова.

Синтия расположилась к ней и постоянно за ней посылала. Иногда ей нужно было что-нибудь из сада или из библиотеки, а иногда это было просто желание поболтать.

Как и говорили врачи, она была очень больна. У Флер сжималось сердце при виде ее хрупкости, этих приступов кашля, с каждым разом все более ее изнурявших. Иногда после сильного кровотечения Синтия выглядела совершенно обессиленной.

Флер оказалась в странном положении. Большую часть дня она проводила у Синтии, а вечерами ужинала с сэром Норманом.

Сестрам подавали наверху, в специально отведенной для них комнате. Флер и сэр Норман ужинали в одиночестве. Он был очень молчалив, и было трудно понять, о чем он думает и как воспринимает ситуацию.

Со дня приезда Синтии он не упоминал ни о своем будущем, ни о будущем Флер. Как она и предлагала, когда он просил ее руки, этот разговор как будто стерся у них из памяти.

Иногда она была этим немного уязвлена. Неужели он забыл, размышляла Флер, неужели раздумал и уже не желает больше видеть ее своей женой?

Естественно, в данный момент, когда в доме находилась Синтия, думать о таком шаге не приходилось; тем не менее, как настоящая женщина, Флер желала испытать чувства сэра Нормана, узнать, о чем он думает.

Она присутствовала при его первой встрече с Синтией. Ничего волнующего или драматического в этой сцене не было. Флер зашла к Синтии, чтобы обсудить с ней меню ее ужина, когда раздался стук в дверь.

Сестра Томпсон открыла и минутой позже, подойдя к Синтии, тихо сказала:

— Сэр Норман спрашивает, не желаете ли вы его видеть?

— Ну конечно. Попросите его войти. Флер хотела уйти, но Синтия ее остановила:

— Не уходите, мисс Гартон, мы еще не решили, какие из восхитительных блюд миссис Джонсон могут соблазнить меня сегодня.

Она улыбалась, но Флер прочла в ее глазах мольбу, как будто она не желала оставаться наедине с Норманом и просила у нее поддержки.

Он вошел и какими-то неловкими шагами приблизился к постели. Никогда еще его движения не казались Флер такими неуклюжими.

Но она тут же поняла, что виной тому было его смущение, застенчивость и неловкость от присутствия женщины, бывшей некогда его женой.

Синтия подождала, пока он остановился возле нее, и протянула руку.

— Благодарю, что приняли беженку. Очень я вам досаждаю?

— Нисколько. Я рад вас видеть. — Он говорил очень серьезно.

— Я всегда была вечной бродягой, но теперь наконец прибилась к берегу.

— Надеюсь — надолго. Синтия улыбнулась.

— Вы очень добры, Норман.

— У вас есть все необходимое? Мисс Гартон позаботится об этом.

— Мисс Гартон и все остальные очень добры ко мне.

— Я рад.

Они обменялись еще несколькими незначительными фразами, и Норман удалился, сославшись на дела. Флер была разочарована, но тут же осудила себя за это. А чего она ожидала? И чего, собственно, хотела?

У нее было такое чувство, что перед ней разыгрывается пьеса, причем так искусно, что публике никогда не догадаться, каков очередной поворот в развитии сюжета и чем закончится спектакль.

Осторожно повернув ручку двери, Флер вошла в спальню Синтии. День был сумрачный, и Синтия включила лампу у постели; абажур отбрасывал розовый отблеск на подушки и на ее лицо. Сразу было заметно, как хороша она была некогда. Хотя теперь от этой сияющей красавицы осталась лишь бледная тень.

— Заходите, Флер. Вы мне нужны.

— А что такое?

— Ничего особенного. Сестра Томпсон пошла пройтись — она всегда отдыхает в это время. Я не могу уснуть и надоела сама себе донельзя. Посидите, посплетничайте со мной.