Российское гражданство. От империи к Советскому Союзу - Эрик Лор

Составлявшие длинный список, такие категории населения, как поляки, купцы, обитатели западных провинций или Кавказа, бóльшая часть национальных и религиозных меньшинств, паломники и т. п., должны были платить дополнительные пошлины, предъявлять дополнительные печати и листы согласования[323]. Все эти меры до 1860-х годов делали законную «эмиграцию» (в современном смысле этого слова) практически не существовавшей в качестве повседневного явления (см. таблицы 3 и 4 в приложении I).

С освобождением крестьян в 1861 году ситуация не переменилась в одночасье. Манифест сохранил жесткую систему коллективной ответственности и внутренних паспортов, призванную привязать крестьян к их деревням и заставить погашать долги государству в форме выкупных платежей на протяжении сорока девяти лет. С момента освобождения и до первых лет XX века включительно любой человек, покидавший свой уезд или отъезжавший более чем на пятьдесят верст от места проживания, нуждался во внутреннем паспорте[324]. И все же во внутренней жизни страны после освобождения началась серия перемен, приведших к внезапному возникновению эмиграции как постоянно присутствовавшего важного явления.

Широкомасштабная эмиграция имела под собой различные основания. Определить и классифицировать причины, объясняющие, почему разные группы населения эмигрировали из Российской империи, – особая задача, систематическим решением которой до сих пор никто не занимался. В каждом случае можно найти важный толчок, ставший стимулом для эмиграции. В случае более чем 200 000 ногайцев и татар, переселившихся в 1860 и 1861 годах из Крыма в Османскую империю, к исходу привели распространившиеся после Крымской войны слухи о грядущих репрессиях со стороны государства, а также движение мусульманского духовенства в пользу переселения в Османскую империю. В случае немецких колонистов, меннонитов и духоборов главным стимулом послужило введение в 1874 году всеобщей воинской повинности. В случае евреев важную роль сыграли погромы 1881 и 1902–1907 годов. Нехватка земли, экономические затруднения и отсутствие доступа к образованию вынуждали мигрировать представителей всех групп населения. Еще одним существенным фактором стал быстрый рост населения в последовавшие за освобождением крестьян десятилетия: он вел к сокращению земельных наделов и к перенаселенности. Идею, что Россия была перенаселена, часто сбрасывают со счетов из-за размеров страны. Но территории с достаточно плодородными почвами составляют лишь небольшую ее часть, и к 1900 году эти области были почти по всем меркам перенаселены. В результате все больше сокращавшиеся размеры земельных наделов и заработной платы стали наиболее значимым источником социально-экономического напряжения в революционную эпоху. Организационные и правовые ограничения, налагаемые на крестьянскую общину (в случае славян), и ограничения на проживание евреев в малых и больших городах черты оседлости лишь усугубляли проблему[325].

Однако ученые начали пересматривать представления об эмиграции как о явлении, вызываемом прежде всего внутренними стимулами. Вполне возможно, что внешние стимулы были еще важнее. Эмиграция в большей мере была связана с экономическими возможностями в США, Канаде и других странах, чем с волнами погромов и организацией призыва в армию. Как обнаружили исследователи феномена эмиграции по всему миру, на местном уровне ключевым для объяснения закономерностей эмиграции было создание зарубежных сообществ земляков. Например, ученые обнаружили, что гораздо легче судить о числе эмигрировавших, опираясь на историю предшествовавших волн эмиграции, чем на историю погромов. Так, количество эмигрировавших из юго-западных областей, где погромы случались чаще и были более жестокими, уступает числу эмигрировавших со сравнительно более спокойного северо-запада страны, где близость железных дорог, портов и посредников привела к гораздо более раннему формированию практики эмиграции[326]. Немаловажным был и тот простой факт, что дешевые путешествия по железной дороге и пароходом впервые сделали переезд в незаселенные американские прерии доступным и осуществимым.

Этнические диспропорции в структуре эмиграции

В период с начала эпохи Великих реформ и до революции одним из наиболее бросавшихся в глаза аспектов эмиграции было сравнительно малое число этнических русских, участвовавших в ней. Так, в 1861–1914 годах русскими являлись лишь 1–4 % (в зависимости от того, что мы вкладываем в понятие «русский») от всех эмигрантов. Наибольшее число эмигрировавших этнических русских приняли Соединенные Штаты Америки: в 1910 году их было приблизительно 40 000 из 1 732 000 проживавших в США уроженцев Российской империи (см. таблицы 8 и 9 в приложении I)[327]. Эмиграция практически без исключений оставалась уделом инородческих меньшинств, покидавших империю. Среди немногочисленных русских эмигрантов многие являлись старообрядцами или членами сект молокан и духоборов – данный факт лишь подчеркивает, что эмиграция была по сути своей чуждым для русских феноменом.