Голем в оковах - Пирс Энтони

– Оттуда донеслись возглас и всплеск. А потом погас маяк.

– О нет! – в ужасе воскликнула девушка.

– Ты о чем?

– Матушка Сладость умерла.

– С чего ты взяла?

– Я почувствовала неладное, прямо сейчас, но не поняла, что это такое. И я знаю, что в башне должно находиться живое существо, иначе свет гаснет.

– Должно быть, она спрыгнула вниз, – догадался Гранди, перепуганный не меньше девушки, – не стала спускаться по волосам.

– Но какой в этом смысл? Лодку мы забрали, а плавать она не умеет.

– А ей известно, что во время отлива до берега можно добраться посуху?

– Конечно.

– Тогда почему она не дождалась отлива?

– Она… – пролепетала Рапунцель упавшим голосом, – должно быть, она решила умереть. О, это я во всем виновата!

– Морская ведьма бессмертна, – напомнил Гранди, – она просто меняет тела.

– Да, конечно… – Девичье личико исказилось от страха. – Она стала призраком и теперь ищет новое тело.

Так оно, скорее всего, и есть. Теперь все встало на свои места. Морская ведьма предпочла не ждать отлива, опасаясь, что за это время Гранди с Рапунцель уйдут в леса, где их трудно будет найти. Она решила, что быстрее нагонит их, будучи бесплотным призраком.

– Надо уносить ноги, – сказал Гранди.

– Бесполезно. Призраки движутся гораздо быстрее нас. И они не привязаны к месту своей кончины.

Голем задумался:

– А ты не знаешь, долго она может оставаться вне тела?

– Нет, – со страхом в голосе ответила девица, – об этом она мне не рассказывала.

– Разумеется. – Гранди припомнил, что морское чудовище говорило о небольшом сроке – часов двенадцать или около того. Это сулило надежду. Если ведьма не доберется так скоро до Рапунцель, ей придется срочно искать другое тело, и тогда беглецам, возможно, удастся скрыться.

– Ладно, – сказал он. – Главное, если увидишь приближающийся призрак, тут же скажи, что ты свое тело никому не уступишь.

– Но призрак может быть невидимым. Привидение видят только тогда, когда оно хочет привидеться.

– Тем более следует поспешить. Здесь оставаться нельзя – мало нам никельпедов, так еще и ведьма.

– Как скажешь, Гранди.

Голем подошел к кровати:

– Храповик, ты теперь в порядке?

– В полнейшем, – ответило подкроватное чудовище. – Я совсем уж было собрался рассыпаться в пыль, но, когда увидел такие славные лодыжки…

– Надо уходить, как только сгустится тьма, – заявил Гранди и вдруг вспомнил о другой проблеме:

– Но как же мы понесем кровать?

– Я могу нести за один край, – предложила Рапунцель.

– Это занятие не для такой девушки, как ты, – возразил голем. – Путь предстоит нелегкий.

Она пожала плечами:

– Может, попросишь какое-нибудь чудовище?

– Хорошая мысль. Выйду-ка я да посмотрю, нет ли кого поблизости.

– Я с тобой! – воскликнула девушка.

– – А вдруг сюда нагрянут никельпеды? Кто их будет давить?

– Но я боюсь оставаться одна.

– Одна?

– Я имею в виду человеческое общество.

Ты…

– Я, не человек. Я голем.

– Я хотела сказать.., если она явится за моим телом.

Гранди задумался. В этом смысле между ним и Храповиком действительно имелась существенная разница.

– Но ей не под силу забрать твое тело без твоего разрешения. Ты позволишь ей?

– Нет!

– Тогда ты в безопасности независимо от компании.

– Не думаю. Если она скажет…

Гранди понял, что Рапунцель права. За двадцать лет девушка привыкла во всем подчиняться ведьме.

– Пожалуй, нам действительно лучше держаться вместе.

Уже стемнело, и Храповик мог отправиться в путь.

– Ты в силах нести один край кровати? – спросил Гранди чудовище.

– Конечно.

– Тогда вытащим кровать на ровное место, а потом я поищу подходящее чудовище.

Рапунцель увеличилась и на пару с Храповиком вытащила кровать из грота. Спустить ее вниз оказалось непросто – девушка запыхалась, и грудь ее вздымалась, как может вздыматься лишь прелестнейшая грудь прелестнейшего создания. Но, в конце концов, дело было сделано. Теперь беглецы стояли между полоской золотого пляжа с одной стороны и опушкой леса с другой. В тусклом свете луны джунгли выглядели зловеще.

Гранди встал на кровать и обратился к ближайшему дереву:

– Есть здесь поблизости какое-нибудь чудовище, желательно покрупнее?

– Тут есть золотой жук, – ответило дерево.

– А кто он такой?

– Здоровенный такой жучище, ползает по побережью и золотит все подряд.

– А в лес он заходит?

– Никогда.

– Этого вычеркиваем, – пробормотал голем.

– Что ты выяснил? – поинтересовалась Рапунцель.

– Здесь живет золотой жук, но он никогда не удаляется от побережья.

– Это я знала.

– А есть у тебя другие предложения?

– Ну.., этот лес тянется до самого озера Огр-Ызок. Может, в лесу мы встретим огра. Не все же они ушли на север.

Гранди просветлел. Он хотел обнять Рапунцель, но сдержал свой порыв. Прежде всего потому, что сейчас она была человеческого роста.

– Есть здесь неподалеку огры? – спросил он другое дерево.

– Это смотря кого считать огром, – глубокомысленно прошелестело то.

– А ты что за дерево? – подозрительно поинтересовался Гранди.

– Антимония казуистическая.

Голем вздохнул. Он знал эту породу и понимал, что от такого дерева невозможно добиться прямого ответа. Оно непременно затеет дискуссию, станет давать путаные определения, а случись рядом плетень, наведет на него тень даже в солнечный полдень.

Пришлось вернуться к первому дереву.

– Как тут с ограми? – спросил Гранди.

– Огрица шастает здесь, почитай, каждый день.

Обрадовавшись, голем принялся звать, громыхая неуклюжими рифмами:

– Эй, балда, поспеши сюда, один бедалага влип в передрягу!

Через некоторое время из лесу донесся ответный рев.

– Держись на виду, я сейчас приду. – Огрица принялась проламываться сквозь заросли в свойственной этим существам манере: сшибая деревья, вместо того чтобы обойти.