Караул, Тигры! - Михаил Павлович Коршунов
Шрифт:
Интервал:
Но теперь перед Барышевым и всеми остальными лысыми, которые собрались около школы к началу сеанса, стоял настоящий Ковбой. В шляпе, в брюках «техас», в коротких сапогах со шпорами. Пистолет в огромной кобуре висит у самого колена.
Киногерои всегда сходят с экрана, если они делаются популярными. Добрые или злые, храбрые или трусливые — они оживают. Помимо их воли.
И ковбой сошёл с экрана и стоял теперь около школы и курил сигару. Рядом с ним стояла его лошадь — живая, настоящая.
Вася Филёнкин первым увидел Ковбоя. Узнал его!
Потом Ковбоя увидели и все остальные.
Они окружили его и, потрясённые, смотрели, обнажив свои головы, чистые и белые, как кастрюли.
Барышев на всякий случай спросил:
— Вы Ковбой?
— Да, — кивнул Ковбой. И с интересом начал смотреть на современные автомобили и автобусы. На светофоры, на уличные фонари, на автомат «Газированная вода с сиропом». Ведь в прошлом веке он ничего подобного не видел.
Вынул изо рта сигару, сдвинул на затылок шляпу:
— Поразительно! — и обвёл сигарой вокруг. Потом спросил: — А зачем вы все такие?
— Какие? — удивился Вовка Козерог.
— Лысые. И в штанах походных и с поясами.
— Как… — замялись ребята. — Мы, как вы…
— Не понимаю.
— Лошадей у нас только нет, — на всякий случай сказал Вася. А вдруг Ковбой возьмёт и подарит лошадь.
Коля Мухин, Боря Завитков и Серёжа Данилин стояли в стороне. Они были самые младшие лысые и не могли пробиться сразу к Ковбою. Они знали своё место.
И на лошадь они, конечно, даже и не смели надеяться. Даже в мыслях.
Ковбой курил сигару и смотрел на город, на жизнь вокруг.
Все лысые молчали, не смели прервать его задумчивость.
— Вам что, надо пасти скот, зарабатывать на этом? — спросил Ковбой.
— Скот пасти не надо, — ответил Вася, который всё ещё рассчитывал на лошадь.
— Жить в пустыне Техаса? Защищать свою жизнь от бандитов?
Ребята начали пересматриваться, пожимать плечами. Они не понимали своего героя.
Вдруг Ковбой спросил:
— А это что такое едет?
— Троллейбус.
— Хм, троллейбус… А это что? С квадратиками.
— Такси. Автомобиль.
— Что такое автомобиль-такси?
— Каждый может ездить на нём, — попытались объяснить ребята. — Как на лошади.
Тогда не выдержал Коля Мухин и сказал:
— Семьдесят лошадиных сил. Мотор.
У Ковбоя что-то мелькнуло в глазах. Но тут же и погасло. Он же бесстрастный. Он обязан быть таким. Он должен курить сигару и быть всегда готовым отразить нападение врагов.
Тем временем лошадь, которой надоело стоять, приблизилась почему-то именно к Васе Филёнкину и начала обнюхивать его голову. Ничего, утешал себя Вася, понюхает и уйдёт.
А Ковбой смотрел на ребят и всё-таки не понимал: неужели ребятам приятно ходить лысыми?
Ему — нет.
Там, на киноэкране, в прошлом веке, ему это было необходимо. Он был всё время в дороге, в пыли, в бою. Не было воды, мыла. А теперь, когда он здесь, в современном городе, ему это не надо.
И Ковбой поглубже надвинул на голову шляпу.
— А мы хотели с вами познакомиться, — сказал Вовка по кличке Козерог. Он стоял и молчал до сих пор.
— Познакомиться? — И Ковбой опять поглядел на море лысых, одинаковых голов, которые его окружали. Казалось, все эти ребята — близнецы. Море близнецов!
— Дайте карандаш.
Взаимопомощник Сигаев закричал:
— Барышев, где ты?
— Здесь!
— Дай карандаш.
Барышев достал из кармана карандаш. Прошёл вперёд и протянул его Ковбою. Ковбой взял карандаш и сказал:
— Что ж, давайте знакомиться, — и первому Барышеву на голове написал карандашом, что он Барышев. — Это, чтобы я мог запомнить вас.
Барышев привык сам рисовать карандашом и писать, но чтобы другие рисовали и писали на нём самом, на его голове, к этому он не привык. А кто привык?
Но если Ковбой считает, что только так он может всех их запомнить, что же делать.
И все остальные потянулись к Ковбою и начали подставлять головы. И Ковбой надписывал: «Николай Мухин», «Василий Филён…»
Но целиком фамилия не поместилась. Пришлось часть перенести на затылок.
Вообще, Филёнкина Ковбой долго надписывал: карандаш скользил, голова была наслюнявлена лошадью.
Когда все ребята были надписаны, Ковбой поглядел на них сверху и сказал:
— Очень хорошо. Теперь всё ясно, джентльмены, с кем имею дело. — Потом снял с головы шляпу и спросил: — Мне надо сделать на голове надпись, чтобы вы знали, кто я?
— Нет! — дружно закричали джентльмены. — Что вы! Мы знаем!
— Я три раза смотрел картину! — крикнул Коля Мухин. Он любил кино, и в особенности такое, где всё касалось рыцарских поступков.
— А я сегодня пятый раз буду смотреть, — скромно сказал Вася Филёнкин. Он предан искусству.
Вдруг Ковбой попросил:
— Кто мне даст рубль?
Ребята растерялись.
— Взаймы.
— Я, — сказал Тёма Новиков. Он ведь тоже был здесь. Человек, у которого всё привязано верёвочками. И кошелёк привязан верёвочкой к карману.
Тёма раскрыл кошелёк и протянул рубль.
— Отдам из первой же зарплаты, — сказал Ковбой. — Как зовут? Я, кажется, тебя не надписал?
— Тёма Новиков.
— Запомним. Тёма Новиков. Не надписанный будешь.
Тёма на всех надписанных посмотрел с гордостью. Выделился. Его запомнят. Ясно? Лично Ковбой запомнит. Значит, Тёма Новиков — его первый друг. Друзей ведь не надписывают.
Ковбой быстро отстегнул от сапог шпоры. Он очень торопился. Но куда? Зачем?
Ребята не понимали.
Лошадь Ковбоя тем временем отыскала в толпе Васю Филёнкина, подошла к нему и опять начала лизать голову. Уже надписанную. Может быть, поэтому лошадь так быстро и отыскала Васю в толпе?
Ковбой увидел зелёный огонёк такси. Махнул рукой.
Такси подъехало и остановилось.
Ребята ничего не понимали.
Ковбой сунул в руки Васе Филёнкину шпоры. Почему Васе? Да потому, что около него стояла лошадь.
— Привет, почтеннейшие. — Растоптал окурок сигары и был таков: сел в такси и уехал.
Да, выбросил ещё из окна такси пистолет…
Ребята остались на месте. Вася Филёнкин со шпорами и живой настоящей лошадью.
— А кино? Как же без него? — сказал Барышев.
— Верно. Он уехал прямо перед началом сеанса! — закричал Сигаев. — Кто же будет скакать?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!