Звезда любви - Элейн Барбьери

Он должен все знать.

Джейс погладил морду жеребца. К сожалению, придется подождать, пока старина будет готов к путешествию.

– Я принесла вам завтрак в сарай, но вас там не было. Джейс повернулся, услышав тревожный голос Онор.

– Док Мэгги не понравится, когда она увидит, как быстро вы встали с постели.

Джейс негромко выругался, когда Онор подошла к нему. Что такое в этой женщине возбуждало в нем желание ею обладать? Она не была красавицей вроде Селесты, имевшей поразительный цвет волос и изумительные черты лица, но сияющие рыжие и золотые пряди в рыжевато-каштановых волосах, казалось, удерживали тепло солнца и завораживали его. В глазах Онор, окаймленных густыми ресницами, появлялись разноцветные искорки, когда она страдала, и это заставляло его забыть обо всем. Губы ее, мягкие и теплые, манили его. Она умело скрывала свои переживания от других, и только он один знал, как она страдает.

Ему хотелось защитить ее, укрыть от боли и всех тревог мира, но почему он решил, что должен это делать? В аналогичной ситуации он уже потерпел неудачу. Эта неудача навсегда изменила его жизнь. Онор заслуживала лучшего, чем любовь и защита такого человека, как он. Он не переставал думать на эту тему и потому сердито ответил:

– Я не нуждаюсь ни в чьем одобрении, для того чтобы находиться здесь.

– А если у вас закружится голова и вы упадете...

– У меня не кружится голова, и я не собираюсь падать. И еще я не намерен валяться в постели, лишь бы доставить удовольствие пожилой женщине, даже если она врач.

– Я уверена, что Док Мэгги была бы просто счастлива услышать ваши слова.

– Док Мэгги была бы счастлива увидеть, что я на ногах. У нее на ранчо станет одним пациентом меньше.

– Она делает свое дело, и не важно, сколько у нее здесь пациентов.

– Я не стану этого отрицать.

– А что же вы тогда со мной спорите?

Джейс помолчал, услышав резкий ответ Онор, потом заговорил снова:

– Как я погляжу, отец к вам уже не столь дружелюбно относится, как раньше?

Онор побелела, услышав это. Она, даже не взглянув на него, молча пошла прочь. Но тут Джейс поймал ее за руку. Он искренне раскаивался в своих словах.

– Простите, я не знаю, зачем я это сказал.

Онор не ответила.

– Онор, я не хотел вас обидеть.

– Я была дурой, когда доверилась вам. Не знаю, почему я так поступила, но теперь я понимаю, что только добавила еще одну ошибку к длинному списку уже совершенных, – ответила она, выдергивая руку.

– Вы не ошиблись.

Боль в сердце Джейса мешала ему дышать.

– Я сожалею о том, что сказал и сделал. Я сожалею о многом.

– Я принимаю ваши извинения, а теперь отпустите меня.

– Онор...

Она взглянула на него. Ее губы дрожали. Она была готова заплакать, и сознание того, что до слез довел ее именно он, убивало его. Как ей дать понять, что он знает – она пришла к нему, чтобы хоть раз в жизни убежать от проблем, потому что проигрывала битву, которую не может позволить себе проиграть? Как ей объяснить, чтобы она поняла, что как бы решительно он ни был настроен соблюдать между ними определенную дистанцию, но сейчас, видя, как по щекам ее текут слезы, он быстро слабеет? Как ей объяснить, чтобы она поняла, что, несмотря на все его убедительные доводы, все, чего он сейчас хочет, это...

Джейс опустил руки.

– Думаю, мне следует вернуться в сарай и позавтракать.

– Пожалуй, стоит. А потом покинуть ранчо «Техасская звезда» и больше никогда сюда не возвращаться, – горько добавила она, дрожа всем телом.

От слов Онор он чуть не задохнулся.

– Вы и правда этого хотите, Онор? – прошептал Джейс, едва сознавая, что говорит.

– Я знаю точно лишь одно. Я не покину «Техасскую звезду» до тех пор, пока не улажу дело, ради которого сюда приехала, и не имеет значения, чего мне это будет стоить, – твердо заявила она, а слезы бежали по ее щекам.

Ответ Онор отозвался болью в его душе.

– Вы правы, я дал вам неправильный совет, теперь я это понимаю. Ваш путь на ранчо «Техасская звезда» был долгим и трудным. Вам нужно покончить с прошлым. Вы должны сделать то, что наметили, – серьезно ответил Джейс.

Биение его сердца отдавалось у него в ушах.

– И черт побери... я сделаю то же самое, – добавил он решительно и заключил ее в объятия.

Ее красота... тепло... вкус ее губ.

Настроение Джейса улучшилось, когда Онор перестала вырываться и покорилась его силе... Его поглотило чудо момента, от которого он так отчаянно старался убежать.

От желания... потребности в ней поцелуй Джейса стал глубже. Было так хорошо, так правильно – наконец-то обнимать ее! Он так долго был потерявшимся странником. Его объятия были пусты, но ему совсем не хотелось никого в них заключать. С того самого мгновения, когда они с Онор впервые встретились, он почему-то знал, что все будет так, как случилось сейчас.

Джейс обнял Онор еще крепче. Ее руки обвились вокруг его шеи, его страсть рвалась наружу. Оторвавшись от ее губ, он погладил ее трепещущие веки, гладкую щеку, изящный контур ее ушка. Провел губами по изгибу ее подбородка, шепча признания в любви, и снова впился в ее губы. Да, он хотел ее. Она была ему нужна. Каким-то образом она стала его неотъемлемой частью, и он так хотел наконец назвать ее своей.

Его поцелуи стали настойчивее, а ласки интимнее. Она дарила ему ответные поцелуи и ласки, и тут реальность напомнила о себе горячей вспышкой, и он отпрянул от нее, как будто укололся.

– Это было ошибкой, – пробормотал он.

Онор не отвечала и не двигалась. Джейс продолжил неуверенно:

– Я не собирался этого делать. Я пришел в конюшню лишь для того, чтобы узнать, выздоровел ли Уистлер настолько, чтобы можно было уехать с этого проклятого ранчо. Я бы так и поступил. Я бы повернулся к ранчо и к тебе спиной и уехал бы, не оглядываясь, если бы его раны зажили. Вот такой я человек, Онор, а ты заслуживаешь лучшего.

Руки Джейс повисли вдоль тела.

– Я не знаю, что еще сказать, как убедить, что я тебе не пара, и попросить тебя держаться от меня подальше, потому что теперь я знаю, что у меня не хватит выдержки держаться подальше от тебя.

И с этими словами Джейс устремился прочь, оставив за собой безжизненную тишину.

Онор смотрела вслед Джейсу, не в силах сдвинуться с места. Она смотрела, как он исчезает из виду.

Ее губы еще хранили тепло его поцелуев, а тело трепетало, пока она ругала себя на чем свет стоит. Что с ней такое? Она упала в объятия едва знакомого человека – человека, который признался, что провел в тюрьме пять лет за убийство и не сожалеет об этом, признался, что уехал бы как можно дальше и от нее, и от «Техасской звезды», если бы только мог.