Пермская обитель - Фридрих Незнанский

— Больше ничего не хочешь?

— А что — неправильно? Он меня сделал инвалидом, и это должно сойти ему с рук?! Тебе все по барабану!

— Ни тебе, ни мне от этого не будет легче. Поэтому… — Отец, не договорив, досадливо махнул рукой.

— Ишь какой добрый выискался! — саркастически усмехнулся Сергей. — Можно подумать, что ты никому в жизни не насолил. Не потрошил сейфы.

— Я никого не убивал и других на это не науськивал. Мне один карманник излагал свою философию: «Кошелек я при желании верну, а жизнь вернуть не смогу — не Господь Бог». Так и я. Сейфы чистил, было дело. Но ведь не последнее забирал. — Прищурившись, Тимофей Иванович с подозрением взглянул на сына. — А почему ты об этом заговорил? Хочешь, чтобы я за старое взялся? Достал тебе денег на оплату наемного убийцы? — Сергей понуро молчал, и после паузы отец закончил: — Заруби себе на носу, сын: не бывать этому.

Встал и вышел из комнаты.

На следующий день Сергей рассказал позвонившему ему Генычу про этот разговор.

— Заартачился, значит, Тимофей Иванович, — констатировал Геныч. — И правильно сделал. Зачем тебе его подставлять?

— Будто сам не понимаешь.

— Хочешь сказать, деньги нужны. Есть ведь и другие способы добыть их.

— Что ты имеешь в виду?

— Спонсора нужно найти.

— Вот спасибо, что сказал, — насмешливо поблагодарил Сергей. — А то совсем из головы вылетело. Надо будет поговорить с Чубайсом или Абрамовичем, пускай раскошелятся.

— Лучше ты с Катькой моей поговори.

— Она-то тут при чем? — удивился Дергач.

— При том, что она тебе нашла спонсора.

Чем меньше времени оставалось до концерта, тем более испуганной чувствовала себя Наташа. Ее волновало не выступление. Она страшилась предстоящей встречи с Прыжковым, которая обязательно состоится. Помимо всего прочего, ей не хотелось, чтобы при этом присутствовал Андрей. Однако он почти неотступно следует за ней, значит, и во Дворце торжеств будет рядом. Как прореагирует на его присутствие Прыжков? Возможно, у него были уважительные причины для четырехмесячного молчания, и теперь он посчитает Наташу коварной обманщицей, не способной на сильные чувства. А со вспыльчивостью Игоря за короткое время их знакомства она успела хорошо познакомиться. Андрею не позавидуешь, да и ей тоже.

Все же она решила пустить дело на самотек, обойтись без всяких уловок. Как пройдет их встреча, так и пройдет. В конце концов, она перед Игорем ни в чем не виновата.

Получилось именно так, как она представляла. Уже переодевшись в концертное платье, Наташа вместе с Андреем прохаживалась по хорошо освещенному коридору второго этажа, куда выходили двери всех артистических комнат. Ей было интересно и странно видеть вокруг столько знакомых, благодаря телевидению, лиц. Неужели она будет выступать вместе с ними? Прямо не верится. В гримерной Наташа перекинулась несколькими словами с Татьяной Светлояровой. Сначала та держалась несколько высокомерно, но после того как Наташа отпустила комплименты по поводу ее пения, оттаяла. _

В это время на лестнице появился Прыжков. Без шапки, в подбитом дорогим мехом кожаном пальто с воротником из нерпы, он поднимался в сопровождении своих музыкантов. Те шествовали, словно свита за королем. Он не сразу заметил Наташу, а увидев, смутился. Удивление, которое ясно читалось на его лице, на какое-то мгновение сменилось испугом, затем дежурной улыбкой.

— Привет! — с деланным радушием сказал он. — Какими судьбами в наши Палестины?

— Да вот, выступаю сегодня.

— В этом концерте?

— Да, а что тут удивительного? Или недостойна?

— Наоборот — давно пора. Я всегда это говорил.

Наташа торопливо познакомила певца с Андреем, представив как своего режиссера. Игорь отрешенно протянул ему руку. Чувствовалось, его что-то беспокоит. Прыжков не стал долго задерживаться в коридоре. Кивнул:

— Еще увидимся. Пойду переодеваться. — И, сопровождаемый Шифманом, ушел в гримуборную. Там, едва закрылась дверь, певец накинулся на него:

— Что тут забыла эта пермячка-соленые уши?

— Она выступает.

— Это ты ее пригласил?

— Конечно.

— А кто тебя просил? Что она поет?

— Она выходит с одной песней — «Серебряный полет».

— Ты с ума сошел! — завопил Прыжков. — Я и только я выступаю сегодня с «Серебряным полетом». Пускай поет что-нибудь другое.

Некоторое время Валерий Яковлевич растерянно хлопал глазами. Придя в себя, он сказал:

— Игорь, по-моему, это ты, а не я сошел с ума. С каких пор в твоем репертуаре появился «Серебряный полет»? Ты что-то путаешь.

— Представь себе, появился. И не тебе диктовать мой репертуар. Я на чесе проверил — идет на ура, зал балдеет. Будет хит из хитов. Просто конфетка.

— Откуда ты знаешь эту песню, я понимаю, — смиренно сказал Шифман. — Но ты договаривался с Козельской об исполнении? Она все-таки автор.

— Да какое ее собачье дело, — произнес Прыжков, снимая пальто. — Договаривался, не договаривался. Пою — и все. Пусть радуется.

Продюсер попытался его урезонить:

— Послушай, Игорь, нам такой черный пиар не нужен. Ты берешь песню без разрешения автора. Ты что — даже фамилию ее не объявишь?

— Почему не объявлю?! Конечно, назову автора. Только петь буду я. Иди и скажи ей об этом. Пусть поет что-нибудь другое.

— Козельская подготовила одну песню и три дня ее репетировала, с оркестром. Не может она петь другую.

— Чихать мне на твою сюси-пуси! Пусть вообще не выступает.

— Ты меня режешь без ножа! — застонал Валерий Яковлевич. — Мне ведь тоже нужно щегольнуть новь-ем. Я нашел штучный товар. Раздобыл такую певицу: выразительную, сексуальную, эксклюзивную…

— Короче говоря, — перебил его Прыжков, — если она вылезет с этим «Серебряным полетом», то я выступать не буду. Думай, выбирай.

Раскрасневшийся и вспотевший продюсер покорно вышел из артистической. В глубине души все кипело, он был готов растерзать этого Прыжкова. За время сотрудничества, то есть за два года, тот ему истрепал все нервы. Только привыкнет к одним его капризам, как появляются другие. Не случайно все коллеги его терпеть не могут. Есть какие-то группировки, кто-то с кем-то дружит. А этот хмырь всегда один, вокруг него пустыня. Да и кому нужен человек с таким говнистым характером! Скорей бы расплеваться с ним и уехать вообще отсюда. Пока же он вынужден улаживать дела этого вздорного самодура.

— Наташенька, можно вас на минутку? — позвал он стоявшую рядом с Андреем Козельскую и, когда та приблизилась к нему, трагическим тоном зашептал: — Наташенька, как это часто бывает, сегодня произошла очередная накладка. Оказывается, Игорь хотел подготовить вам приятный сюрприз и разучил вашу восхитительную песню «Серебряный полет». Как раз сегодня он собирается ее исполнить. Сами понимаете, дважды петь одну и ту же песню нельзя. Не тот случай…