Хуррит - Ивар Рави

по вскрикам Ады, начал намазывать свое средство. Кашица удивительно легко приставала к коже, практически сразу застывая. Я не мог поверить своим глазам — секунду назад жидкая каша застывала, напоминая по твердости гипс.

Закончив работу, Ару выпрямился с довольным видом. Подняв левую ногу, парень несколько раз согнул и разогнул стопу. Саленко понял первый, попросив Аду повторить движение.

— Я не могу, — удивленно ответила та после пары попыток. Пальцы ноги шевелились, а сама стопа оставалась неподвижной.

— Да кто ты такой, Ару? -дикарь оскалился на мой вопрос, даже по интонации уловив мое восхищение. Показав большой палец вверх, этому жесту он научился у археолога, Ару потерял интерес к происходящему. Саленко удалось добиться от него лишь ответа на вопрос как долго «гипс» должен находиться на ноге. Ару загнул три пальца, я ожидал куда большего срока. Но может речь шла только о самом гипсе, а ограничения останутся? На этот вопрос мы не получили ответа — наш уровень коммуникации еще не достиг такого прогресса.

Насчет еды мы могли не беспокоиться — устричная отмель прокормила бы и роту солдат, но родника поблизости не было. Был родник на север в двух часах ходьбы, мы в последний раз там пополняли свои запасы. В канистре оставалось около четырех литров, а бутылка была наполовину пуста. Не сговариваясь, мы втроем пили воду из канистры, оставив Аде полуторалитровую бутыль.

— Как ты, милая?

— Боли практически нет, — Ада скосила глаза в сторону лежащего у входа Саленко и тихо зашептала, — Ужасно хочу в туалет.

— В чем проблема? — подхватив на руки, понес ее к выходу, сказав археологу не выходить. Зайдя за скалу, остановился — небольшой валун у скалы неплохо подходил, чтобы на него присесть или опереться.

— Посади меня на край камня и зайди за камень, — попросила девушка.

— Я рядом, если что — не стесняйся.

— Иди уже, — смеясь, ответила Ада. Позвала меня через минуту — здоровой ногой она даже попыталась скрыть следы жидкости. Немного поиздевавшись над попыткой, занес ее обратно в укрытие.

Случившееся заставило меня задуматься: в случае серьезных травм мы рисковали очень сильно. Впредь надо быть вдвойне осторожными, а Ару следовало беречь. Судя по тому, как легко и быстро он нашел решение проблемы, парень обладает определенными знаниями.

Остаток дня прошел в праздной лени — мы наелись до отвала устрицами и почти полностью уничтожили запасы воды. С утра надо было отправляться за водой, решил идти сам, Саленко потребовалось бы куда больше времени, чем мне. Я могу часть пути преодолеть бегом, десятикилометровые марш-броски в Академии были обыденностью.

Утром пришлось поменять планы — Аду слегка лихорадило, и девушка категорически не хотела меня отпускать. Ару на повышение температуры не отреагировал, весь его вид говорил, что все так и должно быть. После завтрака температура спала, по крайней мере, лоб был холодный. Я начал собираться, но девушка вновь закапризничала:

— Арт, прошу тебя, не ходи. У меня плохое предчувствие.

Ее мольбы были столь сильны, что не выдержал даже Саленко, предложив сходить за водой. Одного его отпускать я побоялся — показав, как стрелять из пистолета, вручил оружие и дал в сопровождение Ару. Десять километров пути — небольшое расстояние, но в диком мире каждый километр таит опасности.

После их ухода Ада погрузилась в воспоминания. Девушка не любила говорить о прошлой жизни, но сегодня ее понесло. Я даже не заметил, как солнце начало клониться к закату, увлеченный ее история из жизни. По положению светила на небе, прошло больше четырех часов, но ходоки еще не вернулись. Утрешнее беспокойство Ады передалось и мне, но как оказалось, зря.

Саленко и Ару вернулись в сумерках, кроме воды они притащили черепаху. Добыча была солидной, достигая в поперечнике почти метра. Весила черепаха под шестьдесят килограммов, поэтому так медленно двигались мои водоносы.

— И что с ней будем делать?

На мой вопрос, Саленко мотнул головой в сторону Ару, копавшего яму в паре метров от нашего убежища. Перевернутая на спину рептилия беспомощно двигала ластами. Выкопав яму в песке глубиной в полметра, Ару натаскал туда дров и перенес угли с нашего старого костра. Уже наступила ночь, а Ару все возился: он раскидал непрогоревшие дрова и колышком разровнял угли. Когда он положил черепаху на угли вверх брюхом. До меня стал доходить смысл его действий. Засыпав ее слоем песка, дикарь снова сложил горевшие и недогоревшие дрова над черепахой. И час с лишним поддерживал огонь высокой интенсивности, подкидывая хворост.

Дразнящий запах мяса, напоминавший курицу-гриль, просачивался через песок и вызывал обильное слюнотечение. Подождав, пока угли перестанут гореть, Ару раскидал их, обнажая готовое блюдо. Ели мы прямо на месте — панцирь был слишком горяч, чтобы его перенести. Я не знаю, как назвать это блюдо — по вкусу ничего подобное никогда не ел. По консистенции напоминало холодец, только невероятно горячий. Пришлось немного подождать, пока температура не станет приемлемой. Ада первое время отказывалась, но в итоге сдалась, оставшись в восторге от еды. Есть пришлось руками, Хотя Аде я одолжил свой нож. Но мягкая масса постоянно падала с ножа и в конце концов, девушка взяла с нас пример, выхватывая самые сочные куски из импровизированного гриля.

Третий день прошел без особенностей, а ночью, когда мы спали, поднялась буря. Ветер свистел, а волны бились о берег, но в нашем укрытии было спокойно. Короткий дождь всех намочил, но в такую погоду это было скорее облегчение, чем проблема. Наутро после бури берег моря был сплошь усыпан дарами: морские звезды, рыба, водоросли, даже небольшой осьминог, оказавшийся на берегу и наполовину исклеванный чайками. Саленко бродил по берегу, собирая дары природы.

Я вынес Аду на солнце — сегодня она перенесла вес на больную ногу и не ощутила боли. Завтра, по словам Саленко, можно было снимать этот гипс первобытных людей. Если боль не будет беспокоить, можно будет двинуться в путь уже послезавтра, дав ноге еще день отдыха. Трудно было понять, какое именно число и какой месяц. С каждым днем становилось жарче, но по этому признаку легко было ошибиться — мы двигались на юг. Это могло быть как начало, так и середина лета — кто знает климатические заскоки природы несколько тысяч лет назад.

Больше всего меня беспокоили слова Саленко о том, что через несколько дней пути перед нами покажется Босфор. Как мы преодолеем эту преграду? Даже если там окажутся бревна