Возвращение колдуна - Вольфганг Хольбайн

— Ну хорошо. Я понимаю твое смущение. А теперь иди.

Подняв руку, Некрон сделал быстрый, сложный жест. В тот же миг вспыхнул холодный коричневатый свет, обрисовал контуры воина, подобно мерцающему электрическому заряду, и погас. А вместе с ним исчез и воин.

Некрон, словно окаменев, некоторое время стоял неподвижно. Взгляд колдуна был прикован к месту, где до этого находился воин, но его глаза смотрели в пустоту, а лицо медленно расплывалось в почти торжествующей улыбке.

О да, он слышал, что сказал ему ЦТХУЛХУ. Но он почувствовал неуверенность в его голосе. Некрон внимательно прислушивался к тому, что звучало между слов, и понял, что их сила уже не такая мощная, как раньше.

Возможно, Крэйвену удастся уйти от них, но это теперь не имело никакого значения. Он ждал этого дня двести лет — так что ему какая-то пара дней или недель?

Но он обязательно должен достать книгу! Уже сегодня. И для этого необходимо найти сына колдуна еще до того, как это сделают ДОИСТОРИЧЕСКИЕ ГИГАНТЫ. Только сам Крэйвен знает, где спрятан НЕКРОНОМИКОН. Нет, он не будет убивать Крэйвена. Он оставит ему его жалкую жизнь для ЦТХУЛХУ. А у него, могущественного Некрона, будет книга, которую он так долго мечтал заполучить.

«И если она наконец окажется в моих руках, — подумал Некрон, прокручивая в голове слова ДОИСТОРИЧЕСКОГО ГИГАНТА, — мне достанется в придачу весь мир!» Вот тогда не останется никого, кто мог бы заставить его бояться.

Даже ДОИСТОРИЧЕСКИЕ ГИГАНТЫ.

Комната находилась на верхнем этаже дома, под самой крышей.

По широкой мраморной лестнице мы поднялись на второй этаж, затем прошли через спрятанную за обоями дверь и поднялись на чердак по еще одной, на этот раз деревянной лестнице. Здесь больше не было бросающихся в глаза предметов роскоши, свидетельствующих о богатстве и благосостоянии (что мне показалось особенно приятным). Все выглядело свежо и аккуратно, как будто в комнате всего несколько дней назад сделали ремонт. В воздухе еще витал запах краски и клея, а сама комната казалась светлой и радостной. Если честно, здесь я чувствовал себя лучше, чем внизу.

Но, несмотря на светлый тон и обои с приятным рисунком, от моего взгляда не ускользнуло то, что на окнах были установлены решетки, а двери смотрелись слишком уж солидно в таком наивном окружении. Даже опытному взломщику над этими замками пришлось бы немало потрудиться. А истинным назначением толстых ковров и тяжелых портьер был скорее не престиж, а звукоизоляция. Чердак был тюрьмой. Звуконепроницаемой тюрьмой.

Мое сердце неистово забилось, когда я взялся рукой за позолоченную ручку и нерешительно открыл дверь. Я знал, кого увижу за ней, хотя Говард и не говорил прямо, а лишь делал смутные намеки. Когда мы зашли в комнату, Присцилла полусидела на кровати, облокотившись на подушку. Девушка повернула лицо к окну, но ее глаза были закрыты. Седоволосая пожилая женщина сидела возле нее и читала книгу. Обернувшись к нам, она закрыла ее, приложила палец к губам и беззвучно встала со стула.

Я сразу же узнал эту женщину.

— Мэри!

Я познакомился с миссис Мэри в Дернессе, когда нам с Говардом и Рольфом противостоял демон, захвативший лес. Миссис Винден неодобрительно покачала головой, услышав мой громкий возглас, но потом улыбнулась и выразительными жестами указала на что-то позади нее. Я увидел прикрытую дверь, которая вела в соседнюю, ярко освещенную комнату. Легким движением руки она дала понять мне и Говарду, чтобы мы следовали за ней, и на цыпочках прошла мимо кровати Присциллы.

Мой взгляд скользнул по лицу При, и я невольно остановился. Глядя на спящую девушку, я испытал необычайно тягостное чувство. Она показалась мне еще красивее, чем раньше, хотя на ее лице остались следы переживаний, через которые ей пришлось пройти. Несмотря на это, она была самой красивой женщиной в мире. Во всяком случае, для меня.

Я мысленно вернулся в тот день, когда увидел Присциллу впервые. Я знал, что влюбился в нее с первого взгляда, и ничего из того, что случилось потом, не смогло изменить моего отношения к Присцилле. Как и я, она выросла сиротой в одной маленькой рыбацкой деревушке на берегу Шотландии.

Но едва мы познакомились, как она захотела меня убить. Конечно, не она сама. Ее тело — да, но не она. Не та Присцилла, с которой я познакомился и которую полюбил. Девушка, приставившая кинжал к моему горлу, была другой. Это была ведьма по имени Лисса, которая умерла еще двести лет назад, и дух которой через пропасть времени захватил тело беззащитного существа.

С самого начала Говард был другого мнения по поводу всего, что касалось моих отношений с этой девушкой. Но я знал, что настоящая Присцилла была ласковым, кротким созданием, полным любви и нежности.

И я исцелю ее! Говард и доктор Грей напрасно пытались вырвать Присциллу из состояния помешательства, в которое погрузился ее дух после уничтожения ведьмы. Но мне это обязательно удастся. Я был уверен. Возможно, это будет стоить мне силы — всего магического наследия отца. Но я исцелю ее во что бы то ни стало.

Чья-то рука опустилась на мое плечо.

— Пойдемте, мистер Крэйвен, — тихо сказала миссис Винден, чтобы не разбудить Присциллу. — Пойдемте в соседнюю комнату. Там мы сможем поговорить.

Я кивнул и неохотно последовал за ней.

Мэри закрыла дверь и с открытой улыбкой повернулась ко мне.

— Мистер Крэйвен! — произнесла она. — Как хорошо, что вы наконец-то здесь. Мы все с нетерпением ждали вас. Особенно Присцилла.

— Как у нее дела? — спросил я.

— Хорошо, — ответила миссис Винден. — Она много спит и все хорошо понимает, но иногда, после пробуждения… — Мэри оборвала себя на полуслове, смущенно посмотрела на меня и пробормотала: — Простите, пожалуйста.

— Ладно уж, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее, хотя мне не очень удавалось сохранять выдержку.

— Мне жаль, мистер Крэйвен, — расстроенно произнесла миссис Винден. — Я не хотела вас…

— Ничего страшного, Мэри, — вмешался в разговор Говард. — Настало время, когда Роберту придется научиться слышать правду.

Я резко повернулся, бросив на него гневный взгляд, однако промолчал, хотя во мне все кипело от злости. Говард был ни при чем, когда мои чувства взывали к правде или неправде.

— Ей действительно хорошо, мистер Крэйвен, — продолжила Мэри. — Доктор Грей обследует Присциллу каждый день, и… она даже несколько раз справлялась о вас.

Последнее замечание было ложью, и, чтобы распознать это, не нужно было обладать магическим талантом.

— Хорошо, миссис Винден, — мягко сказал я. — Я понимаю. Но прекратите, пожалуйста, называть меня мистер Крэйвен. Меня зовут Роберт.

— Только если вы будете называть меня Мэри, — ответила она. — А то я чувствую себя на пятьдесят лет старше, когда ко мне обращаются «миссис Винден».