Струги на Неве. Город и его великие люди - Виктор Николаевич Кокосов

– Ничё! – хлопнул пушкаря по спине ясаул. – «Сороки» те застрекочут, кады шведы шеренгой на нас пойдут! А их суда и так своюем!

Пётр Иванович Потёмкин вечерял с родичами. Аким расстарался и добыл-таки при помощи Хлопова осетра. И был повод отведать знатной рыбы – Сила Потёмкин задал шведу изрядную трёпку!

Всё началось с того, что местные крестьяне передали от одного другому весть: из Выборга выступил комендант города Бурмейстер и со значительным войском идёт к Кореле.

Потёмкин тут же послал гонца к Пушкину, осаждавшему эту старинную русскую крепость, ныне занимаемую шведами. Но врагов надо было хоть на время задержать! Тогда воевода решил перехватить их тремя сотнями людей – стрельцов и казаков Силы Потёмкина, которого он совсем недавно отправил в рейд по Ореховскому уезду. К Силе спехом был отправлен Ивашка Хлопов, к тому же знающий как этот край, так и шведский язык.

Христофор Бурмейстер не изнурял своё войско форсированными маршами. Он даже сделал остановку в деревне Раута, как хороший военный заняв на всякий случай удобную позицию, которая делала возможной только атаку с фронта.

В этом убедился и Хлопов, высланный в разведку своим командиром. Он же принёс Силе Потёмкину и неутешительные новости: армия шведа была почти равна всей воеводской рати и намного превышала небольшой отряд потёмкинцев.

– Я насчитал полторы сотни рейтар, две сотни драгун и почти тысячу солдат! – доложил лазутчик своему начальнику.

Атаковать вчетверо большее русских по численности войско, к тому же снабжённое тремя пушками, было чистым безумием – картечь выкосит часть нападавших, остальных сомнут рейтары и дорубят драгуны. Но Сила не мог упустить шведов – они шли в тыл Пушкину, и Олонецкому воеводе пришлось бы снимать осаду и уходить от Корелы. То есть вся военная кампания могла прекратиться едва начавшись. Поразмыслив, Сила Потёмкин нашёл выход!

Он приказал казакам и стрельцам, идя в атаку, шуметь так, чтобы шведы подумали: наступает целый регимент, не меньше! И ранним утром, прикрывая свой невеликий отряд густым туманом, Сила вывёл своих воинов из частого соснового леса на штурм. Крику да шуму было столько, будто сам воевода с армией сюда пожаловал.

После упорного боя шведы попятились назад: передние, теснимые яростным напором атакующих, отступали на задних, задние думали, что их сминает плотная масса врагов, и отступали. Резерв, не имея команды вступать в бой, выжидал. В итоге Бурмейстер отвёл своих солдат от деревни. Русские провели некоторое время в Рауте – и тоже отошли. Христофор Бурмейстер вернулся в деревню и вновь занял оборонительную позицию. Он ждал новой атаки русских, но Сила Потёмкин с отрядом затаился среди вековых сосен в сторонке, ожидая дальнейших действий шведского командира. Идти к Кексгольму-Кореле, имея в тылу сильный, как им казалось, русский отряд, шведы не решились и повернули домой.

Потом Христофор Бурмейстер составил донесение, в котором заявил о своей победе, но не объяснил, почему же он не пришёл на помощь осаждённым в Кексгольме шведам…

Не зная о том, что изрядно потрёпанный им швед объявил себя победителем, Сила Потёмкин знай нахваливал осетра.

– Да, хороша рыбина, – подтвердил старший Потёмкин. – И до Успенского поста Аким добыл, молодец! Не согрешим!

– А согрешим – чай, патриарх простит! – с аппетитом отправив в рот очередную ложку ухи, мечтательно промолвил Сила.

– В походе мы… Снисхождение могёт оказать, ежели чего, – согласно кивнул Пётр Иванович. – Хотя к себе дюже строг!

– Ну-у? – чуть не хором изумились родичи.

– А мне евонный иподиакон сказывал, что с Никоном аж с митрополитства того в Новгороде. Пища святейшего вседневная: капуста варена с сушеным хлебом и огурцы и уха малых рыбиц, но токмо в разрешённые дни! А в среды и в пятницы и в понедельники никакого же вкушения рыбы во всё лето, разве шо в Господние Праздники и в Богородицыны.

– Куды нам до такого смирения! – протянул руки к небесам Сила.

– Верно, да твоя служба друга! Ты молодец, Сила! Накрутил хвост Бурмейстеру! Лучше б и я службу не справил, – серьёзно ответил ему Пётр Иванович. – Жаль только, Пушкин Корелу не взял: получив мою весть он враз приступ учинил – думал взять крепость и со стен войско Бурмейстера картечью попотчевать. Да видать, в этот раз не судьба была! Но раз швед после боя с тобой из Рауты ушёл – значит, мы победители! Пусть ведают, как с Потёмкиными связываться!

– Хошь развлёкся малость. А то… Скучно тута. Едина радость – охота. Густые леса кругом, а в них волки, кабаны, лисы, лоси, зайцы, – доложил стольнику довольный похвалой Сила. – А так… Гравий носа не кажет. Ждёт, что ли, кады у нас ядра выйдут?

– Вы с маеором не шутите. Как приметит слабину – солдат выведет и ударит, – предупредил воевода. – Хотя… На это не враз решится. Токмо если с нашей стороны явну глупость сведает. А так – людей зря класть не станет. Меньше сотни воев таку махину не удержат. У него, чаю, навряд вдвое больше. Потому ноне о другом печалюсь.

Родичи с недоумением уставились на старшего. А тот большой суковатой палкой неспешно шуровал в костре, поправляя обрубки стволов. Пламя поднялось повыше, обдав троих пирующих новой волной жара.

– Мне устье Невы покоя не даёт, – объяснил Пётр. – Всё думаю, как заткнуть это бутылочное горло, эдак его полвека тому Густав Адольф прозвал. Ниеншанц-то я срыл, а вот коли шведы по воде двинут…

– Крепость враз не поставишь, – резонно заметил Александр. – Люди нужны, мастера, лошадей изрядно.

– Верно, – обсасывая осетровые рёбра пробормотал воевода. – Мало нас тута.

– А Сёмкин подзор? Стражники енти, невские, тебя, ежели что, упредят, так что неча тужить, – попытался успокоить его Сила.

– И енто верно. Токмо чует моё сердце, надо ходить на стругах по Неве, шоб видно было местному люду: православный царь взял их под свою высокую руку. Чаю, Ярн не на тех малых судёнышках в Стокгольм итить сбирался. Должон был, разумею, на великий корабль пересесть. Заутра Назару молвлю, пусть готовит поход.

– А мы? – в один голос спросили родичи.

– Ты, Ляксандр, пойдёшь с Ваской. Крепость не крепость, град не град, но острожек поставишь – для заслону от Горна. Попович те скока-то мест за бывшими Канцами укажет получше, а ты выбери для обороны попригоднее, дабы шведа к Неве не пропустить. С собой возьми мастеров да плотников, кои при войске обретаются. Ну и по полсотни стрельцов, солдат да рейтар. А потом те заместо Васки Семён кого из подзора даст. Молодца тады мне отошлёшь – толмач вскорости будет нужон!

– Кады