Последний день на планете Земля. Сборник рассказов - Михаил Михайлович Сердюков

вас, мы находим наиболее подходящие системы поведения и применяем их.

Я подбежал к членам своей коммуны, начал дергать их за плечи, пытался вернуть их в реальность, но они все замерли и не шевелились, они стали как манекены. Я захотел найти своего отца – может, он меня разбудит и скажет, что это все сон.

– Макс, в этом нет смысла! Все, кого ты знаешь, отключены, они ждут новой команды перезапуска! – прокричал незнакомец.

До отца оставались последние шаги, вот-вот я коснусь его – и, даст Бог, он очнется. – Вы фантастические механизмы, вы венец моего творения, вы всегда находитесь в духовном поиске, не все люди ищут то, что ищете вы, и с вашим появлением духовные поиски перестали иметь смысл, вы всё делаете за нас. В современном человеке почти не осталось чувств, за нас всё решают имплантаты, вживляемые в черепную коробку сразу после рождения, в них содержатся все результаты ваших поисков. Мы экономим энергию, мы не познаём жизнь, а просто получаем удовольствие от нее. И ты знаешь, Макс, мы вообще не страдаем, у нас нет ничего негативного.

Подойдя к отцу, я быстро затряс его, но он, как и все, превратился в бездыханный манекен. Он, как и все восемьсот человек, просто сидел с закрытыми глазами, он, как и все, был… роботом.

– Макс, а знаешь, почему ты сейчас слышишь это бешеное количество голосов в своей голове? Потому что импланты отправляют тебе все переживания своих хозяев, освобождая их от этого бремени. Почему ты не слышал их раньше? Это легко. Потому что вы разделяли переживания всех людей между собой в коммуне, но сегодня мы отключили половину роботов, ты даже этого не заметил. Нам необходимо сделать апгрейд ваших процессоров, скоро я закончу с тобой, и мы приступим. Жаль, что ты не можешь говорить, Макс, мы бы с тобой неплохо поболтали.

Ничего не понимающий, с бессчетным количеством диалогов в голове, я сел среди собратьев и скрестил ноги, это была привычная поза для меня, в таком состоянии я находился многие годы, и, как оказывается, я это проделывал по желанию незнакомца, который сейчас стоял рядом. Постаравшись расслабиться и успокоить свой безумный ум, я взял камень и начал вырисовывать буквы на земле, а мужчина продолжал говорить:

– Ты думаешь, зачем я тебе все это рассказываю? Просто так случилось, Макс, я решил вспомнить про это сладкое чувство власти, я совсем стал забывать про него, а сейчас я чувствую, как в мое тело вбрасываются литры эндорфина, меня это чертовски заводит. Это не совсем по правилам, но я могу себе позволить поболтать с тобой, ты же не против, Макс? Мне становится так скучно от этой пластмассовой жизни, где каждое утро ты знаешь, как пройдет твой день, где почти не осталось контрастов, где все имеет лишь одну сторону – со знаком плюс, где все приторно, до тошноты. И ты знаешь, что я думаю сделать? Я хочу отключить свой имплант, я хочу испытывать всю гамму чувств, как человек из прошлого. Но это не по правилам. Мы же с тобой об этом никому не расскажем? Ах да, вы не можете говорить! Мы намеренно не снабдили вас речевыми модулями, чтобы у вас не было соблазнов разговаривать, потому что вы созданы по подобию человека, а люди любят потрепать языком. Если бы вы разговаривали, то перестали бы медитировать, что привело бы к нарушению ваших функций. Телепатических способностей вполне достаточно, вы обмениваетесь необходимой информацией и находитесь в постоянном состоянии духовного поиска. Да, и тут пришел на помощь самый сильный инструмент – страх. Вами стало легко управлять, когда мы создали вам врага, но, как это ни парадоксально, враги для себя

вы сами. Во все времена люди убивали друг друга, истребляли самих себя, находя в этом какой-то смысл. Во все времена главным врагом человека был сам человек. Ах, сколько в этом иронии!

Я закончил выводить буквы. В написанных мною словах была вся моя боль, про которую я забыл, все переживания, страх, ненависть, счастье, любовь, обман, в этих словах было все и ничего.

– Что это, Макс? – спросил мужчина.

Он замер ненадолго, склонил голову на правый бок, присмотрелся, нервно потер свои руки, отвернулся и направился в сторону леса.

«Тогда кто из нас человек?» – последнее, что я услышал, перед тем как отключиться. Это были слова, которые произнес незнакомец, покидая нашу деревню. Это были те слова, которые я написал на земле.

Эпилог

Если ты это читаешь, значит, у нас снова получилось.

Меня зовут Макс, я родился в 3054 году, во времена гармонизации, это наивысший этап развития человечества…



Доставщик ненависти

– Да пошел ты, Стив!

– Сам иди на хрен.

– Что ты сказал? – я повернулся к нему со свирепым оскалом.

– Я сказал: иди на хрен, – с выпадом шагнул на меня Стив.

– Мудак! – я показал ему фак и пошел к машине.

– Катись отсюда.

Открывая водительскую дверь, я перебрал минимум пятнадцать матерных слов в адрес Стива и его родных.

– Вот говнюк, – плюхая свою пятую точку на кресло, обтянутое велюром, пробормотал я. – Еще будет меня посылать на хер. Блин. Сука.

Сказать, что меня Стив задел, – ничего не сказать. Меня всего трясло. Я испытывал ненависть к этому выродку. Кровяные тельца начали бешено перемещаться по моим жилам, образуя темную пелену перед глазами; видимо, у них стартовал гребаный кросс на длинную дистанцию, а насос, который задавал ритм их движения, бился барабанной дробью, отдавая пульсирующим эхом в голове. От злобы я крепко сжал пальцы, так, что розоватая кожа на кистях вдруг стала белой. Стиснул зубы – нижняя и верхняя челюсть вступили в борьбу за самое сильное нажатие, а все тело покрылось легким напоминанием пота.

– Ненавижу! Ненавижу! – с этими словами я посмотрел вслед уходящему Стиву.

Какого черта он так со мной обращается?! Я ему что, мальчик на побегушках? Почему это он считает себя таким важным? Еще вчера был развозчиком пиццы, как и я, а сегодня его повысили до менеджера (хрен знает за какие достижения, кстати) – и он мной командует! Да пошел он!

Я, как любой другой человек с нормальной психикой, не потерплю такого отношения. Я же не груша для отработки ударов! Уверен, что каждое разумное существо должно отстаивать свои права, свои идеи и взгляды. Об этом все знают. Черт. Попросить