Космическая одиссея - Avadhuta

С этими словами я бросил взгляд на перекошенное страхом и злобой лицо Апофиса, сделал шаг назад и телепортировался ко вратам с помощью Хирайшина. Там я уничтожил всех джаффа в округе, набрал адрес нейтральной планеты и перешёл туда. Следом я прибыл уже на свою планету, где использовал Хирайшин, чтобы оказаться на своём корабле. Дом, милый дом. Ну, как говорится, делу время — потехе час. Нужно сесть и заново обдумать, что я сейчас могу сделать для достижения своих планов.

По результатам мозгового шторма я пришёл к выводу, что пить нужно меньше, и пошёл спать.

Проснувшись, я начал вспоминать события сериала. Если я хочу изучить процесс вознесения, то мне нужно встретиться с Омой Дэ’Сала, бывшей украинкой по имени Сона Це Сало. Ведь как известно каждому украинцу, именно от украинцев произошли Древние. Ома жила ещё в те мохнатые времена, когда Древние только начали осваивать эту галактику, устанавливая тут звёздные врата.

Из известных мне мест, где можно было бы её встретить, можно перечислить Абидос, Чулак и Кеб — мифическую планету, где в будущем окажется Харсизис — ребёнок Апофиса. Я знал адреса врат, которые Джек ввёл в компьютер. Кеб был среди них, но я не знал, какой конкретно адрес мне необходим. Для этого мне нужен был Братак — наставник Тилка. Именно в его памяти можно было обнаружить требуемую информацию.

Я дал команду компьютеру корабля отправляться на Чулак. Все мои оставшиеся в живых джаффа были жителями Чулака. Им я доверил особую миссию — найти бывшего первого воина Апофиса, джаффа Братака. За одно я планировал избавиться от уже надоевших мне подчинённых. Я и сам могу за себя постоять, а вместо разведчиков и посланников могу использовать клонов. Вместо воинов лучше набрать слуг, потому что заставлять прибираться и готовить мой гарем было не лучшей идеей.

Переправив джаффа на Чулак, я выдал каждому из них передатчик, с помощью которого они могли связаться со мной. Через три дня зависания на орбите, ко мне пришёл сигнал о том, что цель найдена. Я телепортировался к передатчику, ориентируясь на наложенную на него метку чакры.

На планете я оказался на узкой улочке какого-то города. На улице был уже вечер, и небо лишь немного светилось на западе. Рядом не было никого, кроме моего джаффа.

— Мой бог. — Склонился разведчик. — Братак находится в доме на соседней улице. Вон там.

Я тут же раскинул сеть следящих заклинаний. Поиск быстро завершился. Я мысленно просмотрел данные с магической видеокамеры и узнал лицо цели.

— Ты хорошо потрудился. — Ответил я джаффа. — Сообщи остальным, что они могут прекратить поиски. Возьми вот эти монеты и отдай своим братьям по вере. Когда каждый из вас возьмёт в руки по одной из них, вы получите награду за службу мне. Отныне вы свободны. Прощай.

С этими словами я накинул на себя заклинание невидимости и телепортировался поближе к цели. В медные монеты были вложены печати фуиндзюцу, в которых содержалось по сотне золотых монет. Это было «выходное пособие».

Зайдя в дом, где пировал Братак, я погрузил всех в сон и начал просматривать воспоминания мятежного джаффа. В них я нашёл и адрес Кеба. Не став задерживаться, я телепортировался обратно на свой корабль, а мой клон отправился ко вратам, где набрал адрес Кеба и прошёл в портал, неся с собой гиперпространственный маяк.

До нужной мне планеты я добрался через час. Телепортировавшись вниз, я оказался возле большого замка в восточном стиле. Ворота были открыты, и я беспрепятственно прошёл в них. На мне стояли две защиты от сканирования на основе магии и чакры, так что я надеялся, что во мне не признают гуауда. Хотя сильно на это не рассчитывал.

Пройдя по дорожке, я добрался до главного дома. Только через него можно было попасть во внутренние помещения дворца. Я зашёл внутрь и довольно быстро нашёл местного обитателя. Мой опыт общения с Орликом дал понять, как можно обнаружить сущностей вроде него.

Вознесённый появился передо мной в образе китайского монаха в оранжевых одеждах. Это была не иллюзия, а какая-то материальная проекция. Что-то подобное мог создавать мой паразит. Эта тварь, кстати, почуяв вознесённого, начала скрестись в печать, закрывающую вход в её нору, подобно тому, как кот скребётся в дверь, почуяв, что хозяйка на кухне разделывает рыбу.

— Приветствую тебя, мой нематериальный друг. — Поздоровался я.

— Ты ищешь единения с Десалой?

— Нет, у меня свой гарем есть. Я ищу знания о вознесении. Я Имхотеп, бог знаний.

Параллельно с разговором я запустил диагностические плетения, которые должны были рассказать мне о том, с кем я имею дело. Судя по отсутствию реакции, вознесённый магию не воспринимал.

— Не ставь барьеров между собой и местом, где находишься. — Выдал какую-то заумь монах.

— В жизни я следую простому принципу: что вижу — то моё. Весь мир вокруг принадлежит мне, он часть меня, а потому между ним и мной нет преград.

Видимо, мой ответ не понравился местному смотрителю, потому что он чуть заметно нахмурился.

— Кстати, у тебя имя-то есть? — Поинтересовался я.

— Не имя определяет человека, а он сам себя.

— Я понял, не дурак. Звать тебя чувак. — Выдал я рэп-частушку в стиле джинчурики Восьмихвостого. — Знаешь, чувак, меня интересует ваша неземная мудрость, с помощью которой вы докатились до жизни такой.

— Ты должен довериться миру, и тогда он сам вознесёт тебя.

— Я не сомневаюсь. Но меня интересуют технические аспекты этого процесса. В смысле, ведь Древние достигли вознесения с помощью техники, а не с помощью всей этой говорильни, философии и веры в Ому Десалу.

Улыбка сошла с лица монаха, и тот серьёзно взглянул на меня.

— Этот путь сейчас закрыт.

— Я не собираюсь идти по нему. Но как бог знаний я обязан знать о нём.

— Твоё сердце наполняет гордыня. Лишь в смирении ты обретёшь спасение. — Начал мне опять загонять свою философию монах. Нет, меня этим не проймёшь. Я все эти религии и философии изучил достаточно хорошо, чтобы знать, что именно имеют в виду проповедники.

— Уверуй в меня, и спасёшься. — Возразил я, возносясь в воздух и окружая себя золотым сиянием. — Смертные вроде тебя не в силах понять божественное. Ваш путь — это поклонение мне. Мой же путь — забота о вас. Также, как пастух заботится о каждой заблудшей овце, так и я думаю о вашем благе. Раскрой свой разум, отринь сомнения. Во мне ты обретёшь спокойствие ума и радость сердца. Пусть Ома