Пепел Атлантиды - Шеннон Мессенджер

Мистер Форкл откинулся на стуле.

– Я слушаю.

– Так, во‐первых: разрешите проводить в Фоксфайре уроки по ограм, обязательные для всех одаренных. Иначе они никогда не поймут образ их мыслей.

– И с чего вы решили, что это в моих силах? – спросил мистер Форкл.

Она встала и отошла в дальний угол пирамиды.

– Забавно – все до сих пор зовут меня леди Каденс. Не заметили? Если честно, я и сама так о себе думаю. Но на самом деле я мастер Каденс. Меня назначили Маяком Серебряной башни, когда мастер Лето стал директором Фоксфайра. А забавно то, что работы у Маяка практически нет. Поэтому я решила исследовать башню и нашла на крыше нечто весьма любопытное. Вы знаете, что там находится?

– Оранжерея, да? – спросила Биана.

– Да, большей частью. Огромный стеклянный купол, под которым одаренные выращивают пышноцветы на Церемонию открытия. Но в стороне стоит заставленный садовыми инструментами покосившийся сарай. Я пробралась через завалы, чтобы его осмотреть, и оказалось, что кто-то использует его как парник. Земля на грядках была свежей, поэтому я ее раскопала, чтобы удостовериться, не посадили ли мои одаренные что-то опасное, – она посмотрела мистеру Форклу в глаза. – Оказалось, кто-то выращивал морщинику.

Софи едва сдержала писк.

Мистер Форкл попросту улыбнулся.

– Если вам есть, что сказать, Каденс, то говорите.

– Перед всеми?

– Почему бы и нет? Они уже знают, что я магнат Лето.

– Что ж, ладно, – сказала она, разглаживая рубашку и пытаясь прийти в себя. – Это все облегчает. Надеюсь, тот факт, что я никому не рассказала о своем открытии, поможет вам осознать целесообразность второй моей просьбы. Если хотите помощи с королем Димитаром, то мне нужно знать, что мы действительно на одной стороне. Поэтому позвольте мне вступить в «Черный лебедь».

– Мне казалось, вы не фанат нашего ордена, – сказал мистер Форкл, допивая остатки илистого чая.

Леди Каденс вернулась к столу и щелкнула пальцами, призывая в центр светящую серебристую сферу. Софи даже не заметила, что на улице стемнело, пока не сощурилась от внезапного света.

– А могла бы им стать, – сказала леди Каденс, – если бы вы распространили свои планы не только на эльфов.

– Если мы поможем своему миру, это пойдет на пользу всем видам, – заверил ее мистер Форкл. – Потому что от принесенного «Незримыми» раздора страдают тоже все.

– Я говорю не об этом.

– У меня было такое чувство, – мистер Форкл помассировал виски. – Полагаю, вы предлагаете заключить альянс между ограми и «Черным лебедем»?

– Да, временный. Димитар все еще придерживается идеи изоляции – и в какой-то мере его план неплох. Огры совершили много прискорбных ошибок. Им будет лучше держаться особняком, чтобы отстроить столицу и дать остыть тем, кому они навредили.

– Те, чьих близких аурифицировали в Зале героев, никогда не остынут! – выплюнул Сандор.

– А действия Димитара были не ошибками. Он начал войну! – добавил Вольцер.

– Димитар поступил плохо – и он начинает это понимать, – леди Каденс налила себе и мистеру Форклу еще по чашечке. – Я не требую, чтобы вы подружились. Но нравится вам или нет, мы живем на одной планете. Если хотим достичь настоящего мира, придется работать сообща.

– Огры не хотят мира, – возразил Сандор.

– Некоторые говорят то же о гоблинах. Вот скажите, если бы огры исчезли, вы бы отложили мечи и вытащили метательные звезды из карманов?

– Огры – не единственная угроза, – напомнил Вольцер.

– Некоторые из них – вообще не угроза. Поэтому альянс может пойти нам на пользу.

– И Димитар с этим согласен? – спросил мистер Форкл. – На переговорах он ясно заявил, что не хочет даже слышать о нас.

– Но он мне доверяет, – напомнила леди Каденс. – Мои советы помогли его народу избежать дальнейшей трагедии. И они почти стоили мне жизни – Димитар отнесся к этому со всей ответственностью. Повстанцы, напавшие на Хэвенфилд, приходили за мной.

– Откуда вам знать? – спросила Софи. На мирных переговорах Димитар говорил о том же, но у него не было доказательств.

– Я знаю, – произнесла леди Каденс, отпивая чай, – потому что солдаты Димитара поймали сбежавшего огра.

Под грохот упавших стульев Сандор с Вольцером подскочили на ноги.

– Это точно он? – спросил Сандор.

– Да. У него на груди был шрам от последней атаки Бриэль. И он попытался заколоть себя, чтобы избежать наказания за измену.

– Тогда почему его не передали королеве? – поинтересовался Вольцер.

Леди Каденс с усилием сглотнула, зеленея под стать своему илистому чаю.

– Потому что… он не пережил допроса Димитара.

Сандор врезал кулаком по столу, расплескивая содержимое чашек.

– Право на месть принадлежало моему народу!

– Месть – удел глупцов, – леди Каденс призвала салфетку и вытерла липкую жидкость. – Она не исправляет ошибки.

– Однако Димитар отомстил за себя, не колеблясь, – напомнил Вольцер.

– Он не стремился отомстить. Он хотел показать народу, каковы последствия восстания – и пусть я нахожу его метод жестоким, я понимаю, почему он был вынужден так поступить. Перед тем, как скончаться, пленник признался, что как минимум десяток огров покинули Равагог и принесли клятву верности «Незримым». Они видели, как наш могучий замок пал под рукой Финтана, и сочли это доказательством будущего исполнения его грандиозных замыслов.

– Полагаю, пленник не уточнил, о каких замыслах идет речь? – спросила Делла.

– Обычные бредни о том, что огры смогут забрать ресурсы, которые растрачиваются на людей, и расширить свои территории. Но теперь повстанцы считают, что Димитар боится воевать за свой народ – и они винят меня за то, что я ослабила его дух своими эльфийскими речами.

– Но… «Незримые» тоже эльфы, – заметила Биана.

– Именно. Они предали ради наживы. Логика не важна – важно лишь то, кто говорит слова, которые они хотят слышать. А Финтан – мастер сладких речей, хотя это не только его заслуга. Восстание основывается на ошибках, которые наше общество культивировало столетиями.

– Почему вы так уверены, что это не попытка прикрыть нарушение нового мирного договора? – спросил Сандор. – Повстанцы могут оказаться вовсе не повстанцами.

– Возможно, именно поэтому Димитар отказался выдать убийцу Бриэль, – добавил Вольцер. – Он знал, что королева вытащит из него правду.

– Понимаю, такие доводы прекрасно укладываются в вашу картину мира. Но я уже рассказала все, что выдал пленник – и я могу в этом поклясться, потому что я там была, – ее руки слегка задрожали, и она сложила их на коленях. – Димитар предложил встретиться с моим потенциальным убийцей, пока приговор не привели в исполнение, и пообещал, что если я найду хоть одно доказательство невиновности, то его пощадят. Поэтому… я согласилась. И Димитар четко объяснил ему, что я была единственным шансом на спасение. Но он…