Ворчание из могилы - Роберт Хайнлайн

14 октября 1968: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

С запозданием примерно на 5000 лет я сформулировал основной естественный закон и назвал его не своим именем, а именем человека, который первым открыл его: Закон Хеопса – никакое здание никогда не может быть закончено в срок. В прошлом месяце гостевой домик был готов на 90 %. В настоящее время он закончен на 91 %. Я упорно тружусь каждый день за своим столом. Deus volent[120], я всё же напишу что-нибудь!

13 марта 1947: Роберт Э. Хайнлайн – «Saturday Evening Post»

«Зелёные холмы земли» вызвали такой поток почты, что он чуть не уничтожил меня как писателя – у меня не осталось времени, чтобы писать! Кажется, ни одного письма не было от психов; примерно половина поступила от технарей. Всё это показывает, что Соединённые Штаты всё ещё состоят из тех, кто верит и надеется, потому что они повторяют отважные слова, которые я услышал прошлым летом, стоя в тени ракеты «Фау-2»: «…всё, что мы хотим сделать, если мы хотим этого достаточно сильно».

17 марта 1961: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

…остальное время было потрачено на игру в скребл[121] (Джинни выигрывает со счётом примерно 60:40, у неё словарь лучше, чем у меня) и на нескончаемый поток корреспонденции. У меня на руках около дюжины писем от школьников и учеников колледжа, которые просят меня помочь им с курсовыми работами. В последние годы учителя по всей стране стали задавать детям такие задания, что я (наверняка и многие другие писатели) постоянно получаю письма с длинным перечнем вопросов… ответы на которые им были нужны в прошлую среду… а чтобы ответить должным образом на каждое письмо, требуется несколько часов. Чёрт, один мальчик из колледжа даже позвонил мне из Западной Вирджинии, он хотел продиктовать мне вопросы по телефону и чтобы я ответил на них курьерской авиапочтой, иначе он завалит свой курс английского языка. Это было, когда я работал по шестнадцать часов в день, чтобы сократить ту рукопись для «Putnam», поэтому я посоветовал ему двигать дальше и заваливать свой курс, потому что я не собираюсь прерывать работу, по которой горят сроки, чтобы выполнить обязательства, которое я на себя не принимал.

9 марта 1963: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

…я очищаю мой стол от почты (фунты почты от поклонников, и я испытываю сильное желание спалить их – им всем нужны срочные ответы, и только к одному из пятидесяти приложен оплаченный конверт с обратным адресом) – а когда уберу это прочь с дороги, я сяду сокращать новую книгу, «Большой шлем» или как она теперь у нас называется [ «Свободное владение Фарнхэма»], и попробую освободиться к первоапрельскому Дню Дурака.

4 февраля 1969: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

(Заговорили о времени, растраченном на посторонние работы, подобные этой – бедная Джинни! Почта поклонников вышла из-под контроля, и примерно месяц назад, отчаянно пытаясь вернуться к написанию рукописи, я всё это свалил на неё. Этим утром пришло 500-е письмо от очередного молодого человека, который прочитал «Чужака» и хотел обсудить со мной его душу. Он «медитировал» и посещал курсы «sensativity» (sic!)[122]. Так что я передал письмо Джинни, она мой доверенный послушник в гуру-бизнесе. Она прочитала, утомлённо взглянула на меня и сказала задумчиво: «Ты знаешь, как бы я хотела день-деньской медитировать, как эти дети».)

4 июня 1969: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Как Вы думаете, что будет, если я просто перестану отвечать на письма от незнакомых людей?

Я спрашиваю, потому что ситуация с почтой поклонников вышла из-под контроля. За последние пять лет её объем утроился, если не больше. Если я не сижу над ответами каждый день, накопление выходит из-под контроля, и требуется всё моё время, чтобы наверстать упущенное. Но я не могу отвечать на них ежедневно – даже если бы мне не нужно было писать следующую вещь, есть же разные перерывы: поездки за город, гости, болезни и т. д.

Это может показаться тривиальным; среди них нет ни к чему не обязывающих писем от незнакомцев, это всё почта поклонников плюс бесконечные просьбы посетить, выступить, пожертвовать рукопись, посоветовать начинающему автору. Из-за всех этих вещей главным образом я не смог закончить хоть какую-нибудь коммерческую рукопись с тех пор, как мы закончили строительство. Помощь секретаря, похоже, не решит проблему. Я не могу нанять секретаря на постоянной основе, а подходящий совместитель мне никогда не попадался – снова пытался это сделать не далее как в прошлом месяце и думал, что нашёл, бывший флотский писарь. Результат: это стоило мне по два доллара за письмо в заработную плату плюс стоимость пересылки и материалов. В большинстве случаев ответы на письма ограничивались почтовыми открытками, максимум один небольшой лист почтовой бумаги. И это не сберегло мне ни единой минуты моего времени. На самом деле, я потратил даже больше времени, чем если бы я сам на них отвечал.

Письма под копирку тут не срабатывают: поступающая почта слишком разнообразна – я должен либо готовить, либо диктовать каждый ответ. Джинни или я, кто-то должен писать ответы. Джинни предложила взять всё это на себя (и часто справлялась с завалом почты). Но я не хочу, чтобы Джинни этим занималась, потому что это несправедливо по отношению к ней. Нельзя приковывать её к пишущей машинке, когда она хочет (и должна) потратить каждую свободную минуту на благоустройство этого места (и я хочу, чтобы она занималась ландшафтом – нет никакого смысла обладать прекрасным участком, если позволить ему выглядеть изъеденным молью). Кроме того, она готовит, убирает, делает все покупки и выполняет совсем не маленькую работу по ведению учёта, налогам, оплате счетов и прочим денежным операциям.

Так что остаётся либо делать это самому – либо бросить отвечать на письма от незнакомцев.

Я думал о следующем способе: форме, напечатанной на почтовой открытке США, что-то вроде этого: