Вывихнутый век. Кто его вправит? Хаос, конфронтация, интеграция - Елена Пономарева

Во-вторых, формирование в зоне балканизации новых государственных образований зависит от хода очередного (этно)политического конфликта, а так же от интересов и сил великих держав.

В-третьих, новые государственные союзы (если такие возникают) могут иметь многоуровневую квазифедеративную модель. Первый уровень – крупные территориально-административные единицы. Например, современные Македония, Сербия, Босния и Герцеговина. Пример второго уровня – Хорватия, включающая такие особые социокультурные районы, как Истрия, Далмация, Сербская Краина, Восточная Славония.

– На что намекаете?

– Я сейчас скажу не политкорректную вещь, но Хорватия в нынешних границах – это наследие социалистического периода. Собственную государственность Хорватия имела лишь в раннем Средневековье. С начала XI в. Хорватское королевство признало зависимость от Венгрии, в середине XV в. – от Турции, а с первой половины XVI в. на этих землях установилась власть Габсбургов. Хорватия как составная часть вошла в состав югославского государства, созданного по итогам Первой мировой войны. А в период Второй мировой войны было создано НГХ – фашистское государство. Сербы, например, не могут смириться, да и вряд ли когда-нибудь на ментальном уровне согласятся с тем, что Дубровник – это территория Хорватии. В их сознании он был и остается сербским городом. И это лишь один пример, которых, на самом деле, великое множество. Так что возможность пересмотра нынешних границ на Балканах исключать нельзя.

Третий уровень балканизации – это мелкие государства площадью от 3 до 10 тысяч кв. км. В основании такого деления лежат районы с четко выраженной социокультурной спецификой (Косово и Метохия, в перспективе (к моему великому сожалению) – Воеводина). Возможен и четвертый уровень: города-государства. Ими могут стать Дубровник, Сараево, Сплит. Отмеченные уровни не имеют абсолютного и законченного выражения, имеют большую или меньшую степень завершенности.

– То есть, процесс балканизации на территории бывшей Югославии еще не завершен?

– Далеко не завершен. И тому есть как внутренние, так и внешние причины. Среди внутренних – это как ущемленное самосознание сербов, так и растущие сепаратистские настроения албанцев. Как говорится, аппетит приходит во время еды. Разговоры о Великой Албании – вовсе не сказки. Среди внешних факторов – не только интересы западных игроков. Не стоит забывать и об имперском прошлом Турции. В Сербии и Болгарии, например, внимательно изучают идеи неоосманизма. Для православных славян это очень болезненная тема. И думаю, не без оснований. На Македонию под прицелом будущего раздела посматривают болгарские и греческие националисты. У меня дома даже есть карта (привезли болгарские коллеги), на которой территория Болгарии расширена не только за счет Македонии, но и Сербии. Иными словами, Балканы были и остаются «пороховым погребом» Европы. Малой искры достаточно, чтобы вновь заполыхал пожар войны. Вот о чем на самом деле нужно думать европейцам, а не санкции против России усиливать.

И еще одно важное замечание. Балканизация предполагает наличие потенциальной (как правило, основанной на религиозной, национальной и культурной принадлежности) внутренней готовности к конфликту, который приобретает развитые формы только при соответствующих внешних вызовах и стимулах. Как правило, при их купировании конфликт прекращается и/или переходит в латентную фазу. Пожалуй, самое первое и болезненное проявление потенциальной конфликтности – вопрос о языке. Ведь сразу после 1991 г. стало ясно, что украинская нация не является тождественной сообществу, имеющему гражданство новой страны, родившейся на развалинах СССР.

– Демократические власти Киева, помнится, нашли простой выход – искусственную украинизацию доставшейся им страны.

– Напомним, что украинскими субтитрами русскоязычные телепередачи стали сопровождаться с апреля 2004 г., а с 2007 г. было принято решение переводить на украинский все иностранные фильмы, в том числе русские.

– Понятно, что именно против наших фильмов и был направлен закон.

– Стали закрывать русскоязычные школы и т. д. Все это не способствовало сглаживанию противоречий внутри незалежной, а лишь усиливало их. Последняя капля в обострении внутреннего конфликта – отмена в 2014 г. новой киевской властью принятого при Януковиче закона о языке, разрешавшего использование «языка меньшинств» при условии 10 % представительства его носителей на территории, где он распространен. Это поистине революционное решение было воспринято не только как наступление на русский язык, но как угроза безопасности жителей Юго-Востока. Дальнейшие действия киевских властей железом и кровью подтвердили эти опасения.

– А что же Европа, куда стремится войти новый киевский режим?

– Это очень правильный вопрос. К примеру, в Швейцарии, где всего лишь 6,5 % населения говорят на итальянском, а 0,5 % – на ретороманском (группа архаичных романских языков), они являются государственными. Также и в Бельгии, где 0,4 % населения пользуются государственным немецким языком. Аналогичная ситуация и в других европейских странах. Но только не в «демократической» Украине, где доля русскоязычных граждан более 30 %, а в отдельных областях – более 70 %.

Еще одна важная черта балканизации – вовлечение в конфликт большого количества внешних участников. У каждого – свои интересы. В ходе этой борьбы интересов в процессе балканизации (будь то собственно Балканы, Кавказ, Ближний Восток, современная Украина) определяются региональные и глобальные лидеры.

– Назовите «украинских».

– Для Украины – это США, ЕС как наднациональный институт. Есть и государственные участники – прежде всего, это Великобритания, Германия, Франция, Польша. Даже прибалтийские страны и Болгария имеют свою выгоду – могут выслужиться перед натовскими генералами, сделать гешефт на торговле оружием и своими солдатами. Отдельно в качестве интересантов в украинском кризисе следует назвать международные финансовые структуры (например, МВФ и Всемирный банк) и транснациональные компании как военные, так и иного назначения, начиная от энергетических гигантов и заканчивая машиностроением и легкой промышленностью. У России как государства тоже есть свои интересы. Прежде всего, это установление мира, прекращение массовых убийств и остановка тотальных разрушений. В то же время мы заинтересованы в сохранении и развитии торгово-экономических отношений с Украиной, в установлении цивилизованных политических контактов. Но, к сожалению, нашего желания для этого не достаточно. Необходимо аналогичное стремление и с противоположной стороны.

Однако вернемся к проблеме балканизации. Регион балканизации, как правило, не является сплошной зоной конфликта в его активной фазе. Открытый конфликт – «плавающая точка» на карте. Опять вспомним бывшую Югославию. Полыхнуло не разом по всей стране. Этапы – Сербская Краина (Хорватия), Республика Сербская (Босния), Косово и Метохия (Сербия), Македония, опять Косово… Затухание активной фазы конфликта в одной части региона ведет, как правило, к его активизации в другом месте. Время протекания активной фазы общего регионального конфликта может быть достаточно велико – от нескольких лет до десяти и более. При этом достаточно сложно определить состояние конфликта. Весь район становится кризисной зоной с «плавающей точкой» открытого конфликта.