Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство - Надежда Адамович

берется платок, с которым выходят на улицу, произносят ниже приведенныя слова и потом, придя домой, утираются тем платком:

Стану благословясь, выйду перекрестясь, из избы дверьми, из двора воротами, выйду на широку улицу, стану на восток хребтом, на запад глазами. На западной стороне там сидит обрученный Иосиф, зрит и смотрит на Госпожу Пресвятую Богородицу, так и на меня бы раб Божий весь век смотрел бы и глядел[334].

Еще девушки ходили привораживать женихов на… муравейник. Стоя над ним, они произносили следующие слова: «Как на этом муравейнике мурашки кипят, так пусть все холостые, все женихи, а суженый, ряженый пуще всех по мне, девки, кипел»[335]. Были, конечно, и более экзотические способы, например: зажарить на сильном огне яичники черной кошки и подложить в пищу объекту страсти. Но, вероятно, репродуктивные органы зверей помогали привлекать исключительно любовь мужчин. А вот сердечки птиц, например голубей, фигурируют в любовных заговорах для представителей обоих полов[336].

Фредерик де Ханен. Девушки в окрестностях Москвы. Ок. 1903. G. Dobson, H. M. Grove & H. Stewart: Russia, A. & C. Black, London, 1913

А еще один странный обычай наших предков — использование половых органов свиньи, собаки или овцы в любовной магии. Причем «срамные губы» срезались у живых животных. В архиве эсера А. А. Савельева сохранилась записка, составленная, вероятно, кем-то из его соратников. Она содержит очень интересные сведения:

В одно время, в нынешнем 1915 г. я жил в продолжение 4 месяцев в д. Хапдайской Шелаевской вол. Канского уезда. Там я занимался отчасти плотничными, отчасти столярными, кровельными, малярными работами. У одного крестьянина я как-то работал по плотничной работе поденно на его содержании. Утром я шел к нему на завтрак. Взошел на крыльцо. Смотрю — тут лежит собака и зализывает у себя что-то окровавленное. Меня заинтересовало это, а кроме того, появилась жалость к животному, и я стал разглядывать, что она зализывает. И что бы вы думали это было? Теперь я сам думаю, что если бы кто-нибудь раньше рассказал мне про эти вещи, то я не колеблясь ответил бы: «Неправда», — и, конечно, не поверил бы. Но здесь передо мной объект был налицо, и я только не знал, для чего это было сделано. А сделано было вот что. Это была сучка, у нее были срезаны срамные губы. Как видно, срезаны очень недавно, так как шла еще кровь и собака ее зализывала. Это на меня подействовало крайне удручающе, ибо за этим крылось какое-то суеверие, про которое я решил узнать. Кончивши свою дневную работу, я пришел домой и во время чаепития, которым мы занимались вдвоем с моей квартирной хозяйкой, я решил расспросить ее о виденном мною. <…> Рассказал ей то, что я видел, и спрашиваю, что это значит, для чего это сделано. И вот что она мне рассказала: «Делается это женщинами. Эти губы с “наговорами” зажариваются среди другого мяса. Потом подается все это тому мужчине, который любил бы ту женщину…»[337]

Впрочем, был в числе наиболее распространенных один способ приворожить мужчину. Он встречается в женских исповедальных вопросниках по крайней мере с XIV века: «Мылася молоком и медом и дав пити кому милости деля?» А иногда в них уточняется: «…молока своего сама и, с персеи смывшись, давала кому?»

Если помните, глава 6 открывалась историей про Соломонию, жену Василия III, которую обвиняли именно в таком колдовстве: будто она натиралась медом и маслом, чтобы завоевать любовь великого князя и обеспечить рождение детей.

Также в вопросниках упоминается еще один ингредиент любовного зелья — менструальная кровь и другие выделения: у женщин спрашивали об использовании для приворота «малая или велика нечистоты ложа своего», «своея похоти», «скверны», «семени» и пота[338]. Уже в материалах XIII века имеются сведения, что женщины добавляли свою менструальную кровь в еду или в питье, чтобы мужья любили только их[339]. Добавляли менструальную кровь в питье парням с целью приворота, наверное, по всей Руси. Причем считается, что это очень сильное средство: достаточно одноразового приема, чтобы парень влюбился навсегда.

Глава 20. Как зачать ребенка нужного пола

Задумывались ли вы, откуда у европейских народов появилась шутливая присказка о том, что детей находят в капусте?

Все дело в том, что капуста в народной культуре ассоциируется с женским лоном! Ее обязательно ставили на свадебный праздничный стол. Капустным листом застилали лавки в бане во время родов, ими же обкладывали младенца, если он получил родовую травму. Убирали капусту только женщины, а мужчин к этому и близко не подпускали. Дело это было сакральное: обрубая кочаны, женщины как бы перерезали пуповину. Кроме того, еще в Древнем Египте считалось, что капуста чрезвычайно полезна младенцам. Так что неудивительно, что детей «находили» именно в ней. Да и у песни о козле, который хаживал в огород: «…кочеток поглодал, девушку целовал», явно есть двойной смысл. Однако этнографические источники и исследования позволяют утверждать: шутка про детей и капусту родилась во Франции или Италии и оттуда пришла в Россию.

Чтобы не «срамословить», наши предки по-разному обозначали процесс зачатия: не только как поиски детей в капусте, но и как надевание обуви[340] и продевание нитки в иголку, а еще бытовало выражение «солить рыжика на пост» или «грибы ломать»[341]. Еще более интересна связь «детопроизводства» с горохом. «Пойти на горох» означало отправиться на свидание[342]. А забеременеть — «гороху объесться»[343]. Недаром в сказке царица забеременела, съев горошину. Кстати, интересный смысл в этом контексте приобретает сказка о принцессе на горошине…

Как мы уже упоминали, церковь допускала интимные отношения между супругами, но с большими оговорками: «Отдели себя от жены своей, дабы не привязался ты к ней»[344]. Супруги должны были сознательно воздерживаться от близости и заниматься сексом только ради зачатия детей, а со временем христианская церковь выработала даже более жесткие сексуальные рамки.

«Крестьяне смотрят на зачатия и рождения по аналогии с животными и растениями, а последние для того и существуют, чтобы плодоносить»[345], — писал о деревне 1850–1870-х годов священник Федор Гиляровский.

О том, как себе представляли процесс зачатия в более далекие времена, нам может рассказать древнерусская книга «Палея толковая»:

Восстанием плоти и вовлечением члена из своего чрева в женское лоно