Георгий Жуков: Последний довод короля - Алексей Валерьевич Исаев

находились в положении неустойчивого равновесия. В отличие от положения на 22 июня, к началу июля немцы временно оказались разделены на два эшелона (моторизованные и пехотные соединения), которые не сразу могли восстановить оперативную связь друг с другом. В первом (моторизованном) эшелоне у немцев было 9 танковых, 7 моторизованных и 1 кавалерийская дивизии. Силы были вполне сопоставимые с 24 стрелковыми дивизиями армий внутренних округов на рубеже Западной Двины и Днепра. Разница была только в подвижности советских и немецких соединений, ставших главными участниками Смоленского сражения. Со стороны немцев действовали преимущественно танковые и моторизованные дивизии, а со стороны советских войск — в основном стрелковые дивизии.Сгоревший танк БТ-2, район Смоленска. Июль 1941 г. Уничтожение 5-го и 7-го механизированных корпусов под Лепелем разрушило последние надежды на эффективные контрудары мехсоединениями.

Подвижность соединений танковых групп в маневренном сражении под Смоленском была для обороняющегося просто удручающей. Это проявилось уже в контрударе под Лепелем в первые дни июля, в котором были задействованы 5-й и 7-й механизированные корпуса — последние комплектные мехкорпуса Красной армии. Контрудар был нанесен по прорывавшимся на Витебск дивизиям 3-й танковой группы Гота, но ей на выручку были рокированы 17-я и 18-я танковые дивизии XXXXVI! моторизованного корпуса 2-й танковой группы Гудериана. Именно XXXXVII корпус взял на себя отражение удара 5-го механизированного корпуса, предоставив XXXIX корпусу расправляться с 7-м механизированным корпусом. Таким образом, немцы сумели для парирования советского контрудара оперативно собрать достаточно крупные силы из состава обеих танковых групп. Понятно, что в случае попытки просто построить статичный фронт немцы нащупали бы слабую точку и собрали против нее крупные силы.

Конечно же, советская сторона не исключала из своего арсенала оборону как таковую. В частности, неприступной крепостью был объявлен Могилев, пропаганда объявляла его «вторым Мадридом». Однако он благополучно повторил судьбу «фестунгов»[72], которыми объявлялись различные города немцами в 1944–1945 гг. Могилев был окружен и, несмотря на попытки снабжения гарнизона по воздуху, блокирован и впоследствии капитулировал. Немцами было заявлено о захвате в Могилеве 35 тыс. пленных. Лишь небольшой части защищавших его войск удалось вырваться из кольца и пробиться к своим. «Второй Мадрид» оказал определенное воздействие на развитие событий в Смоленском сражении, подробнее об этом я расскажу ниже, но рассматривать его как серьезное препятствие на пути на восток 2-й танковой группы никак нельзя.

Основным смыслом проводившегося под руководством Жукова оборонительного Смоленского сражения стало удержание «пуповины», связывающей окружаемые в районе Смоленска 16-ю и 20-ю армии с основными силами Западного фронта. Инструментом ее удержания стали удары по разбросанным по широкому фронту немецким моторизованным корпусам. Советские контрудары заставляли противника распылять силы, что предопределяло до поры до времени достаточно успешные действия по удержанию «пуповины» почти образованного немцами «котла». Основным ресурсом, который стремилось выиграть советское командование, было время. Нужно было сохранять относительную стабильность на фронте, пока перебрасываются войска из внутренних округов, а в тылу формируются новые соединения. Обвал фронта означал бы ввод в бой формируемых резервов по частям без шансов переломить ситуацию в свою пользу.

Глубокой ночью 13 июля через Днепр тихо переправились группы разведчиков соединений корпуса Л.Г. Петровского. В это же время полки первого эшелона дивизий подтягивались и скрытно располагались на восточном берегу, готовя различные средства переправы: рыбацкие лодки, сплавной лес и плоты. В районе Жлобина для переправы через Днепр удалось восстановить взорванный ранее пролет железнодорожного моста. «Черный корпус» снялся с позиций на широком фронте и собрался компактной группой, нацеленной на Жлобин. Он словно сжался в кулак и пошел вперед. Уже 14 июля Жлобин был взят. Наступление 21-й армии произвело неизгладимое впечатление на командующего 2-й танковой группой Г. Гудериана. Он в своих воспоминаниях назвал его «наступлением Тимошенко» и насчитал в составе атаковавших его советских войск 20 дивизий — почти столько же, сколько было во всем первом эшелоне всего Западного фронта.

Командующий группой армий «Центр» отреагировал на начало наступления «черного корпуса» 15 июля 1941 г. записью следующего содержания: «Русские начинают наглеть на южном крыле 2-й армии. Они атакуют около Рогачева и Жлобина. Под Гомелем русские также демонстрируют активность, и так будет продолжаться до тех пор, пока северное крыло группы армий «Юг» Рундштедта не продвинется основательно вперед. Люфтваффе, которым была дана инструкция держать этот район под наблюдением, ранее ничего достойного внимания не обнаружили. О первых вспышках активности в этом месте нам доложили только сегодня ночью»[73].

К исходу дня 14 июля «черный корпус» продвинулся далеко вперед и вышел в район в 25–40 км южнее и юго-западнее Бобруйска, непосредственно угрожая коммуникациям немецких войск на могилевском направлении. Вместо того чтобы просто продефилировать на восток мимо занявших оборону на Днепре соединений 21-й армии, немцы были вынуждены вести с ними напряженные оборонительные бои.

20 июля 1941 г. фон Бок пишет в своем дневнике:

«Сегодня разразился настоящий ад! Утром пришло известие о том, что противник прорвал позиции группы Кунтцена под Невелем. Вопреки моим рекомендациям, Кунтцен послал свое самое мощное боевое соединение, 19-ю танковую дивизию, в направлении Великих Лук, где она ввязалась в бессмысленные затяжные бои. Под Смоленском противник начал сегодня ночью мощное наступление. Крупные силы противника также наступали в направлении Смоленска с юга; однако по пути они наткнулись на 17-ю танковую дивизию (Арним) и были уничтожены. На южном крыле 4-й армии 10-я моторизованная дивизия (Лепер) была атакована со всех сторон, но была спасена вовремя подошедшей 4-й танковой дивизией (Фрейер фон Лангерман унд Эрленкамп). Между тем разрыв между двумя бронетанковыми группами на востоке от Смоленска так до сих пор и не закрыт!»[74].

Продолжая запись от 20 июля, фон Бок описал причины того, что запланированное окружение до сих пор не состоялось: «В настоящее время на фронте группы армий только один «карман»! И в нем зияет дыра! По причине того, что нам, к большому нашему сожалению, до сих пор не удалось добиться соединения внутренних крыльев двух наших бронетанковых групп у Смоленска и на востоке от него. Помимо возникающего время от времени недопонимания между группой армий и танковыми группами, этой неудаче способствовали и многочисленные атаки русских против 2-й танковой группы на марше, проводившиеся с восточного, юго-восточного и южного направлений. Танковая группа Гота также неоднократно подвергалась атакам не только изнутри «кармана», со стороны