Зонтики с темнотой - Лена Тулинова

— Нет, что вы, — горячо возразила Шарлотта. — Я буду рада! И мои подруги тоже. Как же! Танцевать… с почти взрослым… из такой известной школы! И…

Она отвернулась.

Врать — это отвратительно.

Как хорошо было честно сказать госпоже Гербере правду! Да, немного страшно, но все-таки как потом полегчало на душе. А сейчас там снова будто бы темнота сгустилась.

— Просто у меня неприятности в пансионе, — это была почти правда.

Поэтому и далась куда легче, чем разговоры о танцах.

— Ох, — выдохнул юноша и в свою очередь заглянул Шарлотте в глаза. — Давайте-ка немного в сторонку, барышня Хармони. Нас могут увидеть.

— А почему вы не хотите, чтобы вас увидели? — с вызовом спросила девочка.

— Да я не за себя переживаю — ведь это вам нельзя за пределы пансиона, а не мне. У нас ведь не закрытая школа. В не учебное время — ходи где хочешь!

— Я слышала, что нет, — сказала Шарлотта. — Я слышала, что Темная школа тоже строгое заведение. И кстати, там вовсе не учат плохому, как многие думают.

И их директор дружит с нашим.

Она сама не знала, зачем принялась это рассказывать. Да еще человеку, которого подозревала, что он шпион Тройки!

Но он все-таки был с нею так мил!

Как может враг быть таким славным, улыбчивым, вежливым мальчишкой?

— Я лучше пойду к воротам, — сказала Шарлотта. — Сегодня много людей приходит, я смогу проскользнуть незаметно.

— Судя по тому, что я только что имел счастье наблюдать — вы можете, — подтвердил юноша. — Интересно, получился ли у меня пробраться в ваш пансион под шумок?

— Но танцы только завтра, — испугалась Шарлотта.

— Вы так боитесь, что я буду незваным гостем?

— Да, — ответила девочка. И тут же замотала головой. — To есть, конечно, нет, я помню, что вы просто хотите на бал и все такое, но…

— Но веду я себя подозрительно? — засмеялся молодой человек.

— Приходите завтра, — Шарлотта подумала, что она немного устала от него, точнее, от напряженного разговора.

— И вы сможете помочь мне?

— Смогу.

— А не скажете, как? — оживился парень.

Шарлотта посмотрела на него снизу вверх. Он ждал. Такой симпатичный, даже красивый. Еще бы не эти хитрющие, с насмешливой искоркой глаза…

— Если вы скажете ваше имя, — сказала девочка. — Настоящее, конечно. Вы же понимаете, что я — маленькая колдунья? Я умею различать, когда говорят неправду.

Тут она слукавила. У нее не было такого умения. Но бабушке всегда удавалось при помощи этой нехитрой фразы выведать у Шарлотты и ее сестры, и у ее маленьких кузенов все их секреты или их неуклюжее детское вранье.

Молодой человек взял Шарлотту за левую руку. Поцеловал, как взрослую барышню. Серьезно сказал:

— Мне бы хотелось, чтобы вы считали меня лучше, чем я есть на самом деле, барышня Хармони. И поэтому я подарю вам секрет, как справиться с вашими недругами. Знаете, они на самом деле вас боятся. Поэтому и лезут со своими правилами в вашу жизнь. Я угадал?

Он угадал, но Шарлотта покачала головой.

— Вам надо их напугать. Так, чтобы на всю жизнь и пикнуть не смели. Узнайте, чего они боятся, и вперед.

Этот совет девочке не понравился. Конечно, парень не предлагал никого обманывать и бить, но и пугать Эсми с Леоной в планы Шарлотты не входило. К тому же она спросила вовсе не совета. Госпожа Гербера просила выведать у него имя.

— Пожалуйста, скажите, как вас зовут, — почти шепотом произнесла девочка. — Мне надо это знать. Иначе ничего не получится.

— Я тоже умею различать неправду, — грустно улыбнулся юноша. — И я вижу больше, чем вы думаете или надеетесь, Шарлотта. Но если на кону ваше доверие ко мне, то пожалуйста. Меня зовут Нот Уиндвард. Вернее — Ноттингард Уиндвард, но мне, признаться, не нравится, как это звучит.

Шарлотта повторила оба варианта имени — тихо, одними губами. А потом сказала:

— Завтра в три часа пополудни придут мальчики из Темной школы. Будьте в это время здесь. Вот прямо на этом месте.

И убежала.

Остаток дня прошел спокойно — насколько это вообще возможно в вихре предпраздничной суеты.

Осенние балы даются в честь праздника, в день, который когда-то давным- давно благословила богиня плодородия и земледелия Ют Безмолвная. И сам праздник связан с уборкой урожая. По всему Треагарду люди празднуют его. Каждому известно, что богиня Ют, редкостная красавица, очень любит танцевать. И лучший способ ее прославить — это устроить танцы. В деревнях и городах, на площадях и во дворцах, везде будет звучать музыка и все будут отплясывать столько, сколько смогут.

Кроме того, совсем юным девочкам и мальчикам — тем, кому еще не исполнилось пятнадцати лет — позволяется танцевать лишь на Осеннем балу да на Новогоднем. А ведь им тоже так хочется развлечений, веселых танцев и шумных празднеств. Всем ведь известно, что детям хочется поскорее стать взрослыми!

Почти до самой ночи и во всем пансионе девочки без устали примеряли платья, менялись лентами, кушаками, туфельками и заколками, разучивали особенные па и, конечно же, изо всех сил старались придать себе как можно больше Красотищи.

Особенно усердствовали первогодки. Им казалось необычайно важным выглядеть на балу не слишком маленькими.

Сидя на своей кровати, Юлианна смотрела, как суетятся Генриетта, Карина и Минна, как Шарлотта усердно колдует над серой скромной юбкой, чтобы придать ей яркий цвет и пышность, и посмеивалась.

— Вы все с ума посходили, — приговаривала она. — Еще чуть-чуть, и вы будете похожи на остальных попугаих. Все будут девочки как девочки, а первогодки — навроде новогодних елок.

— «Вроде», а не «навроде», — поправила Юлианну Карина. — И потом, тебе ведь тоже привезли и платье с пышной юбкой, и нарядные туфли, и все остальное, Юлианночка! Так что же ты задираешь носик?

— Во-первых, это на всякий случай. Потому что Юлианночка еще не решила, пойдет ли она на самом деле на бальчик. А во-вторых, я не собираюсь накручивать волосы на папильотки, как Генриетточка и не думаю, чем подкрасить брови, как Минночка. И уж точно я не буду переживать, как Кариночка, что у меня тусклые волосы и потому никто меня замуж не возьмет.

Карина обиделась и кинула в подругу пуховкой. Пудра, пахнущая розовым маслом и лавандой, осталась у девочки на носу. Юлианна чихнула и подобрала пуховку с кровати. Взяла со столика зеркальце и стала деловито припудривать свои родинки на правой щеке.

— Нет, бесполезно, — вздохнула она спустя несколько секунд. — И только Шарлотточку я понимаю. Ей вон платье не привезли, а заклинания делу не слишком помогают. Так что вместо того, чтобы заниматься глупостями, я бы лучше помогла подруге. В конце концов, кто у нас виновник всего этого кошмара?