Мираж в обручальном кольце - Дарья Калинина

Мы с Катькой обменялись победоносными взглядами.

– А как можно ее повидать? – спросила Катька.

– Никак, – равнодушно сказала женщина. – Она…

– Вы не понимаете, это необходимо сделать в интересах следствия, – строгим голосом сказала Катька.

– Это вы не хотите меня выслушать до конца, – перебила ее медсестра. – В компьютере на эту женщину имеется лишь одна-единственная информация о дне поступления к нам и дата выписки. Больше она к нам не поступала.

– Разве это возможно? – удивилась Катька. – Я имею в виду, разве сумасшедшая может поправиться?

– Я не знаю, что вы имеете в виду. Но если состояние больного благодаря проведенному лечению стабилизировалось, то есть он не опасен для окружающих, то никто такого больного задерживать не будет.

– Так что в настоящий момент ее у вас в больнице нет? – разочарованно спросила Катька.

– Именно так, – подтвердила медсестра.

– А кто был ее лечащим врачом? Это вы сказать можете?

– Могу. Ее лечащим врачом был Герман Николай Семенович, – сказала медсестра.

– Он еще работает? Когда с ним можно поговорить?

– В его приемные часы, – сухо ответила медсестра. – Но вообще-то он целыми днями находится в больнице.

– А можно узнать, когда выписали Рюрикову?

– 18 ноября 1982 года, – сказала женщина. – Как я уже говорила, в связи со стабильным состоянием.

Повесив трубку, мы с удивлением уставились друг на друга.

– Очень странно, – сказала я. – И куда Татьяна делась после своей выписки? Если ее состояние настолько нормализовалось, что ее даже выписали из больницы, то почему Толины друзья больше никогда ее не видели? Зачем Толе прятать свою жену?

– В этом нужно получше разобраться, – сказала Катька. – Завтра с утра поедем в больницу. Найдем этого доктора Германа и выясним у него насчет Рюриковой поподробней.

– А вдруг он ее не помнит? – засомневалась я. – Хорошо бы нам раздобыть ее фотографию.

– А где мы ее возьмем? – спросила Катька.

– Может быть, у Толи есть? – предположила я.

Катька посмотрела на меня, как на круглую дуру, и выразилась в том смысле, что если Толю начинает трясти от одного упоминания имени своей жены, то вряд ли он все эти годы таскал ее портрет в своем нагрудном кармане.

– Попытка не пытка, – вразумляла я Катьку. – Все равно с Толей нужно поговорить.

И мы пошли к Толе. Он был еще более пьян, чем когда мы утром уезжали из дома. Честно говоря, он нас вообще не узнал. Требовать от него что-либо, а тем более фотографию жены было бесполезно. К тому же он принял нас с Катькой за Галину с мужем и с ходу понес нас. То есть их.

– Галя, Петька, зачем вы притащили меня сюда? – орал он. – Я же не хотел ехать. Не хотел! Я знал, что добром это не кончится. А теперь моя девочка, моя Настенька убита. И будь проклят тот, у кого поднялась рука на нее. Зачем мне жить, если Насти больше нет? Мне не стоит жить. Вся моя жизнь отныне бесполезна.

Он явно был намерен еще долго распространяться в том же духе, но его излияния прервали самым беспардонным образом. В комнате появились менты с Головановым и Судаковым во главе и Толю увели.

– Куда вы его? – спросила Катька.

– На допрос, – коротко рявкнул Судаков. – В деле появились новые улики.

– Знаем, – сказала я. – Это я нашла эту мерзкую кассету.

Голованов внимательно посмотрел на нас с Катькой. Дождавшись, пока его коллеги уведут Толю протрезвляться, он обратился к нам.

– Девочки, – сказал он нам, – у меня такое чувство, что вы все время крутитесь у меня под ногами. Не стоит вам это делать. У нас в деле есть уже два трупа. И мне бы сильно не хотелось, чтобы третий труп был похож на одну из вас.

– Можете удивляться, но наши с вами желания совпадают, – сказала Катерина.

– А раз так, то не могли бы вы не соваться в расследование этих преступлений? – спросил нас Голованов. – Поймите, вы сильно рискуете. Ваше дилетантское расследование может вывести одного из преступников из себя.

– Одного из преступников?! – воскликнула я. – А разве их несколько?

Голованов смущенно молчал, понимая, что сболтнул лишнее.

– Так сколько их? – с нажимом спросила Катька.

– Как минимум двое, – наконец произнес Голованов.

– Но откуда взялся второй убийца? – спросила я. – Настю убили совершенно точно так же, как и Валю, стукнули по голове чем-то тяжелым. А значит, орудовал один и тот же человек. Разве не так?

– Оба преступления похожи только на первый взгляд, – ответил Голованов. – На самом деле расположение раны на теле убитой девушки иное, нежели на первом трупе. И еще ряд более мелких деталей, по которым нашим экспертам удалось сделать вывод, что второе убийство совершено другим человеком. И только замаскировано под первое.

– Какой ужас! – прошептала я.

– Вот именно, ужас, – кивнул мент. – И поэтому я прошу вас быть предельно осторожными. Как я понимаю, вы в этой компании единственные, кто менее всего заинтересован в смерти хозяина дома и этой бедной девушки. Но все равно я не могу вас отпустить. Но хочу дать вам один совет.

– Какой? – слабым голосом спросила Катька.

– Запритесь на ночь у себя в комнате и не впускайте к себе никого, – сказал Голованов. – И главное, не ведите самостоятельно расследования.

После этого он испарился. Оставив в качестве охранников в доме все тех же троих ментов.

– Тоже мне советчик нашелся, – пробормотала Катька, когда мы с ней очутились у себя в комнате и надежно, как нам казалось, заперли дверь.

Я без сил повалилась на постель. Катька рухнула рядом и сразу же принялась что-то бормотать себе под нос, мешая мне расслабиться.

– Что ты там считаешь? – наконец не выдержала я.

– Прикидываю, у кого было больше причин убить Валю и Настю, – сказала Катька. – Вот послушай, что получается. Начнем по порядку. Во-первых, Алекс и Веня. Им обоим была выгодна смерть как Вали, так и Насти.

– Один прикончил Валю, а второй Настю? – недоверчиво спросила я.

– Необязательно, – поморщилась Катька. – Ты слушай. Потом у нас есть Толя, который вполне мог убить Настю из ревности. Или убить Валю, чтобы тот не болтал лишнее про его невесту.

– И есть еще жена Толи, – напомнила я, – которая болтается неизвестно где и которая, по словам Толи, была в этом доме.

– Да, и куда она потом делась, тоже непонятно, – кивнула Катька.

– Бродит где-нибудь по округе, – пробормотала я, поежившись.

– Кстати, мне в голову пришла одна мысль! – воскликнула Катька. – А что, если Валю убила Настя? У нее был мотив, ведь она не хотела, чтобы та кассета оказалась в руках у ее Толи. И у Насти была возможность совершить убийство. Кто, например, видел, действительно ли она сидела в туалете?