Прежде Чем Он Ошибётся - Блейк Пирс

Коннору потребовалось несколько секунд, чтобы добиться аплодисментов. Он махал и улыбался аудитории. Маккензи сразу же заметила очарование в этом человеке - его улыбку и манеру держаться. Ему было пятьдесят два года, но он легко мог сойти за сорокалетнего. Своей харизмой он во многом напоминал Кеннеди, но был немного более угрюмым.

Его голос был мягким, но уверенным. Он чётко произносил каждое слово, и по его позе, осанке и непринужденности было ясно, что он умеет работать с аудиторией. Маккензи слушала его, вспоминая о том, как Эрл Джексон недоумевал и был раздосадован тем, что Коннор держал в своём ближайшем окружении таких людей, как Дамфрис.

На сцене Коннор говорил о необходимости обеспечить лучшее отношение к меньшинствам на следующих выборах и как состоятельные люди могут помочь в этом. Он также рассказал о том, что у людей сложился очень негативный стереотип, касающийся исполнения политиками своих предвыборных обещаний - стереотип, который он считал справедливым. С его точки зрения, ситуацию можно было легко исправить, заменив нынешних должностных лиц более ответственными кадрами, всего за один избирательный цикл.

Его речь продолжалась около получаса, в течение которых он привёл примеры беспрецедентной явки избирателей в некоторых из беднейших районов округа. И ему приходилось останавливаться примерно каждые две-три минуты, чтобы переждать бурю оваций. Этот человек знал, что делает, и Маккензи сразу поняла, что если бы он захотел, то мог бы легко сделать более впечатляющую карьеру и претендовать на самые высокие выборные должности. Конечно, она помнила, как Эрл Джексон говорил о Дамфрисе, что тот предпочитал оставаться в тени. Интересно, можно ли то же самое сказать и о Конноре? Был ли он удовлетворён своей ролью сенатора или у него были более амбициозные планы?

Когда его тон изменился и немного снизился, Маккензи поняла, что речь заканчивается. Ранее она видела, как ведущий входил и выходил из двери в задней части сцены. Пока Маккензи пыталась найти способ встретиться с Коннором лицом к лицу, предполагая, что это единственная возможность подловить Дамфриса, он сказал со сцены то, что сулило Маккензи значительное облегчение задачи.

«Мне сказали, что у нас будет небольшой перерыв, как только я закончу болтать, - сказал он с усмешкой. - Минут двадцать или около того. В течение этого времени я буду в вестибюле, через который вы все вошли, если у кого-то есть вопросы или комментарии, пожалуйста, подходите. Я буду рад пообщаться с вами!»

С этими словами Эрик Коннор покинул сцену и, так же как ведущий и музыкант перед ним, вышел через дверь. Эллингтон подтолкнул локтем Маккензи и одарил ее удивлённым взглядом. Он явно испытал то же облегчение, что и она.

«Идём, попробуем подойти в нему», - сказала Маккензи, уже поднимаясь на ноги. Но на самом деле её мало интересовал Коннор. Всё её внимание было приковано к Дамфрису.

Она заметила, как он встаёт со своего места в первом ряду и направляется направо. Он что-то сказал одному из охранников, его пропустили в сторону сцены, а затем он последовал за Коннором.

Маккензи и Эллингтон быстро поднялись со своих мест и направились к проходу, который шел вдоль центра зала, между двумя отдельными секциями сидений. Другие уже делали то же самое, но поскольку очередь на выход двигалась быстро, Маккензи поняла, что им не придётся долго ждать. Просто чтобы быть готовой, она выполнила первую часть своего плана - достала свой мобильный телефон из кармана, открыла приложение для записи голоса и положила его обратно в карман.

Когда они приблизились к двойным дверям, ведущим в вестибюль, Маккензи заметила человека у задней стены. Он медленно приближался к дверям и, казалось, смотрел прямо на них. Она заметила пару умно расставленных сотрудников службы безопасности ещё утром—что имело смысл, учитывая статус нескольких ораторов. И хотя этот человек вёл себя как один из них, на самом деле явно таковым не являлся.

Она собиралась сказать об этом Эллингтону, когда они подошли к двери, но времени уже не осталось. Человек оказался дверях как раз в тот момент, когда Эллингтон собирался пройти через них.

«Агент?» - спросил мужчина, мягко положив руку на плечо Эллингтона.

Эллингтон посмотрел на руку мужчины, лежащую на его плече, и сказал: «Да?»

«Могу я поговорить с Вами?»

На лице Эллингтона появилось скептическое выражение. Он стряхнул руку мужчины с его плеча и спросил: «Что Вам нужно?»

«Перекинуться парой слов. Я думаю, Вам нужно кое-что услышать...Кое-что срочное. Давайте постараемся не устраивать здесь сцен. Разговор не займёт и двух минут».

«Кто Вы такой?»

«Я из Службы безопасности».

Эллингтон оглянулся на Маккензи и вышел в вестибюль, где уже собралась небольшая толпа, когда из-за угла появился Эрик Коннор.

«Всё в порядке, - сказала Маккензи. - Встретимся на месте. Я подожду тебя прежде, чем…»

Эллингтон согласился, хотя чувствовал себя не очень комфортно в этой ситуации. Тем не менее, он бросил последний взгляд на Маккензи, быстро следуя за сотрудником Службы безопасности назад по проходу и вниз к сцене…

Странно, - подумала Маккензи, выходя в вестибюль. Это должно быть что-то довольно серьёзное, если команда безопасности обратила внимание на присутствие агентов ФБР. Но почему они позвали только Эллингтона?

Что-то было не так. Маккензи попыталась понять, что именно происходило вокруг, когда присоединилась к толпе. Люди всё ещё выходили из конференц-зала. Она заметила, что там также присутствовали два репортёра, на их камерах красовались логотипы местных новостных программ. Журналисты стояли наготове, ожидая, как Коннор сделает краткое заявление, прежде чем ответить на вопросы собравшейся публики.

А справа от него стоял Дамфрис. Он не был по правую руку от него, но находился довольно близко. Эрл Джексон не шутил, говоря о том, насколько они были связаны. Что-то во всём этом показалось Маккензи немного странным, как будто один был готов во что бы стало защитить другого в случае угрозы.

Она изо всех сил старалась придумать, как сделать следующий шаг. Её первоначальный план состоял в том, чтобы подойти к Коннору, спросить о том, почему он просил своих сотрудников подчищать последствия сомнительных действий своих друзей-лоббистов. Конечно, это был довольно грязный приём, но по-другому было нельзя. Если она надавит достаточно сильно, Дамфрис будет вынужден как-то реагировать. Она много раз наблюдала эффективность этого метода во время допросов.

В случае необходимости, она была готова назвать имя одной из жертв. Выражение его лица при упоминании имён, скорее всего, расскажет о многом.

Конечно, это был первый известный и обличённый властью человек, которого Маккензи когда-либо обвиняла в столь вопиющем преступлении.

Её от Коннора отделяли два ряда людей, когда он произносил очень короткую вступительную речь.

«Большинство из вас знает, как проходят беседы такого формата, - сказал он небрежным и непринужденным тоном. - Поэтому, давайте проведём её быстро и чётко. Если вы из СМИ и вам нужно немного больше времени, я могу уделить его, когда конференция возобновится. Итак, кто из вас, уважаемые гости, хотел бы задать первый вопрос?»