Апофеоз Империи - Сергей Полев

— На западе враги, на востоке друзья — ничего не меняется. Разве что турки занимают более агрессивную позицию, в сравнении с моим миром. Но это не мудрено, ведь вы у них Константинополь отжали.

— Контроль над Чёрным морем — это одно, а вот возможность пройти через Босфор — это совсем другое. Не мне тебе объяснять, насколько это важно для страны. Но да, с турками ситуация сложная.

— Сперва я задавался вопросом, почему же вы до сих пор не отвоевали залежи абсолютиума под Минском… — я многозначительно замолчал и сделал максимально умное лицо. — Возьмусь предположить, что вам это выгодно.

— И в чём же выгода?

— Переключить внимание турок на поляков. Потеря Константинополя — это серьёзный удар по их репутации. Но в теории вы можете заключить с ними взаимовыгодное соглашение. Наша армия сейчас восстанавливается после финской компании, и турки наверняка не сидят без дела. Готов поспорить, что вы планируете совместное нападение с двух, а то и трёх сторон.

— А тебе палец в рот не клади, — Император вновь рассмеялся, но теперь в его тоне слышались нотки коварства. — По-твоему, это решение лежит на поверхности?

— Для обывателя, может быть, и нет, но наши враги однозначно учитывают такую возможность. Правда, что они смогут противопоставить? Мы и сами смогли бы одолеть поляков после недолгой передышки, но вместе с турками… Думаю, война закончится за пару недель.

— Теперь ты понимаешь, насколько важен брак моего сына и английской принцессы. Хоть мы и отбросили англичан, отстояв этот финский огрызок, но теперь вынуждены заключить с ними союз. Да, придётся продавать им абсолютиум с небольшим дисконтом, но таковы условия сделки. Теперь лишь нужно закрепить союз браком.

— Если честно, многовато всего поставлено на кон, — признался я и отрицательно помотал головой.

— Поэтому я и хватаюсь за любую соломинку в надежде, что торжество пройдёт гладко. А там уже хоть трава не расти, главное — сохранить жизнь Виктории. Ну и без наследницы тоже не обойтись.

— Говоря про соломинку…

— Да, ты всё правильно понял. Речь про тебя. Мне хочется верить, что ты внесёшь существенный вклад в наше общее дело. Завтрашнее торжество станет твоим итоговым экзаменом. Если справишься со столь сложной задачей и на деле докажешь свою полезность, я тебя озолочу.

— Ваше Величество, вы же понимаете, что деньги интересуют меня в меньшей степени.

— И чего же ты хочешь?

— Свободу действий, — я снял и покрутил в руках печатку. — Допуск высшего уровня, всю полноту полномочий вашего помощника и…

— Губа не дура! — Императора повеселили мои слова. — И что же ещё? Может, младшую дочь за тебя отдать? Ты говори, не стесняйся.

— Рад, что вы нашли мою просьбу забавной, но я говорил абсолютно серьёзно. Ещё мне необходимо пополнить энергию. Передавать мне Божьи Камни — неразумно и расточительно. Однако если Империя не может извлекать дар из преступников, то ими мог бы заняться я.

— Поосторожнее с предположениями, — Император резко изменился в лице, став похож на змею перед атакой. — Извлечь, равно как и передать Дар — невозможно! Уясни это раз и навсегда.

Даже курсант учебного центра ФСБ смог бы заметить признаки лжи. Император явно что-то скрывал, хоть при этом в его словах была правда. Хрен знает, как там всё работает, и почему это больная тема, но лучше в эти дебри не лезть.

Пётр был настроен крайне агрессивно. Похоже, я действительно задел его за живое. И оставалось только гадать, почему же передача дара — это его личная боль. Гадать молча.

— В таком случае, — после затянувшейся паузы продолжил я. — Если казнь одарённых вы поручите мне, то Империя от этого только выиграет. Вы и сами видели, что за сущность поселилась внутри меня. Но есть кое-что, чего вы не знаете…

— Ну? Договаривай, — Пётр немного успокоился и вновь переключился на лебедей, решивших поплавать вокруг острова.

— Голод. Я чувствую его каждую секунду. И сколько бы душ я ни поглотил, не могу его утолить. Он буквально заставляет меня пожирать других. Однако интуиция мне подсказывает, что после накопления максимального уровня заряда, это изменится.

— Интуиция? — Император ухмыльнулся и поджал губы. — Когда человек принимает Дар, он заключает негласный договор со своей силой. Её нельзя назвать живой, но чем больше был Божий Камень, тем ярче она себя проявляет. Философы до сих пор спорят, чем же на самом деле являются эти артефакт.

— И каков будет ваш ответ? — меня в первую очередь интересовала ситуация «на земле», а не эти бессмысленные размышления.

— Как я уже и говорил, всё будет зависеть от твоего вклада в общее дело. Если он окажется значительным, я исполню твою просьбу.

— Договорились, — я кивнул и начал складывать слитки обратно в рюкзак. — Думаю, мне пора. Чем раньше засяду за изучение материалов, тем лучше смогу подготовиться.

— Хорошо, сейчас попрошу Мишу, чтобы он тебя отвёз, — Пётр достал магофон и в тот же миг послышались два последовательных хлопка, похожих на выстрелы.

Глава 14

Звуки выстрелов донеслись со стороны лабиринта, куда совсем недавно отправился Михаил. Мы с Императором безмолвно пытались найти источник хлопков, а находившиеся неподалёку слуги тоже замерли в ожидании. Судя по их реакции стрельба на территории дворца — явление чрезвычайно редкое.

Лежавший в руке магофон Императора вдруг завибрировал. Мне удалось увидеть надпись «Экстренное оповещение». Пётр уткнулся в экран и натурально перестал не только моргать, но и дышать. Увиденное явно шокировала его до глубины души.

Вскоре Император пришёл в себя и ещё раз перечитал сообщение. По его лицу было видно, что он не желал принимать действительность.

Как я понял, все члены императорской семьи носили на теле устройство, считывающее их жизненные показатели. И вот одно из них и передало сообщение, в котором говорилось о смерти наследника: Романова Максима Петровича.

Конечно, напрямую там не говорилось, что он умер, а лишь перечислялись такие параметры, как пульс и мозговая активность. Обе эти переменный были на нуле, что, в свою очередь, и позволило сделать неутешительный вывод.

Император, наконец-то, принял действительность и попытался встать рывком, но запнулся об стол, опрокинув его и упав сам. Жёсткие диски рухнули вместе с Императором на траву. Я хотел было помочь государю подняться, но тот в грубой форме отмахнулся и встал сам.

Мне казалось, что он хоть как-то прокомментирует произошедшее, но вместо этого Пётр рванул к лабиринту так быстро, что я едва ли мог за ним угнаться. Правда, у него была фора, ведь я остался, чтобы подобрать жёсткие