Длинные руки нейтралитета - Михаил Иванов

– Почему бы не атаковать ночью? В темноте русские не смогут направлять огонь своих новых пушек.

– Но как тогда отличить своих от чужих?

– Русские солдаты не говорят ни по-французски, ни по-английски, – усмехнулся уголками рта генерал.

Французские офицеры, не желая, чтобы за англичанином осталось последнее слово в тактике, чуть ли не тремя голосами заявили:

– Необходима одновременная атака на редуты. И желательно начать наступление завтрашним вечером – тогда у противника не будет времени на усиление люнета и редутов.

Англичане тут же запротестовали, упирая на недостаточность подготовки. И тут же предложили выход: не атаковать, а имитировать атаку, и тогда русские поопасаются прислать подмогу на Камчатский люнет.

Это предложение прошло.

Командир «Морского дракона» отправил матроса в знакомую лавку за фунтом печенья. Дракону предстояло получить очередную взятку. Правда, Семаков не был уверен, что Тарроту вообще понадобится что-то делать. Но уж проверка выглядела обязательной.

Пробираться в пещеру пришлось по суше. На то была причина: прошедший шторм вполне мог обрушить часть скалистого берега и тем самым сделать проход в грот опасным для корабля, а то и просто недоступным. На случай неожиданностей капитан второго ранга взял с собой пистолет и одолжил у Малаха винтовку. Впрочем, предосторожность оказалась излишней.

После надлежащих приветствий гость изложил хозяину пещеры суть просьбы, сопроводив её заветным кулёчком.

– Тогда зачем откладывать, Владимир Николаевич? Я сейчас же проверю… – С этими словами дракон выбрался на площадку и без плеска нырнул в чёрную воду. Через минуту с небольшим он выскочил обратно. – Вы были правы, из-за упавших камней глубина прохода немного уменьшилась.

Последовало ещё два захода, после чего чешуйчатый взяточник объявил, что все препятствия убраны.

– И ещё одно, Таррот Гарринович. Разведка над морем сегодня не нужна, нужно узнать, что творится вот здесь… – на стол легла карта, – ведь скопление войск вы видите?

– Не вполне так, Владимир Николаевич, в темноте я могу почувствовать массы людей… своими методами. Вообще-то зрительная оценка точнее. А в темноте… скажем так: десяток от сотни отличу без труда, сотню от тысячи тоже…

– …И так далее. Понимаю, прекрасно понимаю. А металл? – Семаков подумал о пушках.

– Вот это только на свету.

Семаков поблагодарил, распрощался и поспешил обратно в порт. За ночь предстояло забрать многочисленные посылки из портала. А ещё в голове прочно поселилась мысль, что для доставки боеприпасов нужен иной способ.

И ещё день прошёл, и опять ничего существенного не было предпринято ни одной из сторон.

Мариэла воспользовалась этим обстоятельством, оделась согласно советам знающих местных и отправилась в Михайловскую церковь.

– С какой нуждой пожаловала, дочь моя?

– Хочу узнать побольше о вашей вере, отец Александр. Священник полоснул острым взглядом из-под густых бровей:

– Не надумала ли перейти во православие, дочь моя?

– Сначала хочу выслушать ваш рассказ, отче.

– Должно мне сперва выслушать рассказ о твоей вере, дабы понять отличия.

– Тогда прошу вас, отец Александр, обещать не рассказывать никому о том, что я поведаю.

Священник поколебался, но потом чётко произнёс:

– Истинным крестом клянусь в том.

– Я и мои товарищи прибыли из другого мира. Он отличается от вашего тем, что там существует магия…

– Несть магии аще как от Бога или от диавола, но Бог запретил человеку магию, и потому все, кто занимается ею, суть содействователи и пособники врага рода человеческого, – строгим голосом прервал священник.

Но Мариэла, видимо, подготовилась к этому возражению, ибо ответила без колебаний:

– То, что мои соплеменники называют магией, на самом деле наука. Ею, правда, оперировать может не каждый, но и у вас, как понимаю, овладение наукой доступно не всем, верно?

Отец Александр не шевельнулся, но продолжал слушать чрезвычайно внимательно. Мариэла с жаром продолжала: – То, что у вас могли бы назвать чудом, магией, колдовством, не противоречит законам природы – оно противоречит лишь человеческому пониманию законов природы, – Мариэла, сама того не зная, почти дословно повторила мысль, высказанную Фомой Аквинским, – а вот эти законы установлены тем (или теми), кто создал мир.

Женщина сделала паузу, чтобы перевести дыхание. Собеседник этим воспользовался:

– Так кто же, по вашему верованию, сотворил мир?

– В том-то и дело: точно это неизвестно, но у нас верят, что это сделали трое Пресветлых. Они же, в свою очередь, появились от Огня Неугасимого, хотя многие полагают это ересью. Но вот что важно: когда был создан человек, то мнения этих троих о нём разделились. И один из Пресветлых, впоследствии прозванный Тёмным, стал тем, кого вы назвали врагом рода человеческого, ибо пришёл к выводу, что человек – неудачное создание и не должен существовать вообще. Тем не менее двое Пресветлых и Тёмный дали совместную клятву, что никто из них не будет вмешиваться в законы природы, уже установленные. Но вмешиваться в дела людей эта клятва не запретила…

Отец Александр слушал и всеми силами старался ничего не говорить, хотя возражения этой чужемирной теологии у него появились сразу же. Слишком уж удивительные вещи произносились этой молодой женщиной.

– …И самое наглядное доказательство, что Пресветлые как-то участвуют в делах людей, это появление в нашем мире того, кто родом отсюда. Человека по прозвищу Профес. Уверена, что это не настоящее имя. Никто не знает, для каких целей его к нам забросили… Хотя нет, мне кажется, наставница это знает, но предпочитает не распространяться. Для его поисков мы и отправились в этот мир. Кстати, вот вам, отец Александр, доказательство того, что наша магия, в сущности, то же, что наука: этот ваш соплеменник не имел никаких магических способностей, но муж наставницы утверждает, что Профес мог бы стать выдающимся специалистом в теории магии, пожелай он того.

Собеседник начал спрашивать:

– Кто такая наставница?

– Человек, – просто ответила Мариэла, – но с высочайшим уровнем знаний по моей специальности.

Примерная ученица не стала озвучивать ни других умений наставницы, ни её должности, ни даже имени.

– Почему вы полагаете, что этот Профес из нашего мира и из наших краёв?

– Его родной язык – русский. Он научил этому языку одну девочку, а через неё и я с моими товарищами переняли это умение. Но вернёмся к верованиям. Я одолжила Евангелие у знакомой, прочитала, поняла не всё, но твёрдо усвоила вот что: заповеди наши, в сущности, те же, что ваши. Смертные грехи такие же; у наших, правда, добавляется ещё запрет на использование против людей энергетических полей смерти. Думаю, по причине того, что таковые убивают всё живое без разбора, а щитов против них нет… Однако никакой фигуры, подобной Христу, у нас не было. Почему – не спрашивайте. Так что я готова уважать вашу веру, но принять её, наверное, не в состоянии. Пока не в состоянии.