Отряд бессмертных - Александр Тамоников

Княжич приобнял обоих.

– Приветствую, друзья! Рад видеть вас целыми, невредимыми.

– Так я же говорил, воевода, что все будет как надо, – с улыбкой проговорил Баймак.

– Устраивайтесь, докладывайте, – сказал Савельев.

– Переправились без происшествий, – начал Баймак. – Когда река спокойная, не волнуется, то это нетяжело. Рассчитали правильно. Течение вынесло нас к берегу как раз у мелководья, поросшего осокой. Там можно спрятать плоты так, что никто их не заметит.

– Следы не оставили?

Баймак покачал головой.

– Зачем о том спрашиваешь? Мы что, только вчера в войско пришли, а до этого баранов по степи гоняли?

– Извини, друг, продолжай.

– Вышли на сушу, впереди редкий лес, далее и правее полоса погуще, за ней поселение. Тот самый хутор. Да, примерно в версте. Решили мы подобраться поближе, шли лугом, лесной полосой, оврагом. Вышли на окраину, затаились. Хутор как на ладони. На краю большой дом в виде деревянного шатра. На шесте тряпка какая-то висит. А во дворе охранник.

– Дом мурзы?

– Он самый и есть. Там больше таких нет. Левее землянки, мазанки, времянки. Как рассвело, появилась еще пара нукеров. Они вошли во времянку, вывели оттуда с десяток мужиков, баб, подростков. Погнали в лес. Смотрели за ними. Невольники хворост собирали. Мужики два березовых бревна притащили, на дрова порубили, сложили поленницу. Потом их погнали на хутор. Что они там делали, мы не видели. Местных жителей мало, если не считать пленников. Подойти к хутору можно со всех сторон. Буераки, балки, овраги разрезают луговину повсюду.

– Отару еще выгнали, – добавил Агиш. – Потом бабы-невольницы возле дома суетились. Они чаны какие-то здоровенные начали чистить.

– Нам надо было уходить. Отошли на пять верст, никого не встретив, и в воду. Обратно плыли, на середине крутая волна поднялась, но ничего, управились.

– Значит, если отсюда отойти на плотах, то как раз в осоку и попадем?

– Это от гребцов и рулевых во многом будет зависеть.

– Да, от рулевых много зависит. А кто у нас имеет опыт в этом деле? Был Федор Пятак, да в Дергу ушел. Надобно поспрашивать у ребят.

– Один плот могу вести я, – сказал Баймак. – Видел, как Пятак ладьей управлял.

– И второго найдем. Не сложнее ладьи плотом управлять.

– Не скажи, княжич.

– Вы трапезничайте и отдыхайте. А мы начнем плоты делать. Такой мастер у нас есть. Бажен Кулик на Москве сплавлял лес.

Пока княжич говорил с разведчиками, поднялся весь отряд. Люди пошли по нужде, умываться. Кто-то хотел окунуться, но Савельев запретил выходить на берег. Дружинники сварили кашу, достали караваи, принялись за еду.

После трапезы Савельев объявил всем сбор на поляне возле леса, недалеко от лагеря.

– Друзья, сейчас делаем плоты, – заявил он. – Старшим будет Бажен Кулик. Он скажет, сколько и каких бревен надо. Его слушать как меня. Лес рубить не здесь, отходить от стана на полверсты или больше, чтобы стук топоров не был слышен на том берегу. Кулик!

Тот вышел вперед.

– Ты руководишь всей работой. Делаем два плота. Покажешь, как руль и весла соорудить.

– Этим, княжич, я сам займусь. Тут соображение иметь надо и опыт. Весло, оно с виду простое, только не каждое гребет.

– Ладно, и этим займись, но поначалу укажи деревья, которые воинам придется срубить. Весла справишь в любой балке. Понятно?

– А чего не понять, княжич.

Простых топоров у дружинников с собой не было, взяли боевые. Кулик повел их в лес.

На поляне остался только один Горбун. Он стоял там и чесал макушку. Даже это движение доставляло ему боль.

– Осип, сменишь дозорных. Пойдешь один и будешь на берегу, покуда наши не закончат работу. Заметишь что-то подозрительное, прокукуешь, – распорядился княжич.

Осип сразу повеселел. Да, вот это дело точно для него.

– Слушаюсь, княжич!

Дмитрий вышел к реке, остановился чуть левее поста и залег в канаве, подмеченной ранее. Два глаза и уха Горбуна хорошо, но четыре куда лучше.

Княжич смотрел на реку, по которой прошли торговые суда. Потом вниз по течению проплыли плоты, связанные из строительного леса. Мужики на них кричали, балансировали на бревнах. Вслед за ними у дальнего берега появилась какая-то лодка.

«Да, переправляться нам следует именно ночью. Днем это никак не получится. Нас обязательно заметят, – подумал воевода и перевел взгляд на противоположный берег. – Нет, он слишком далеко, чтобы что-то увидеть. Хотя вроде вдоль леса всадник проскакал. А может, это зверь какой.

Удастся ли нам застать мурзу Захира в Алате? Судя по показаниям разведки, на хуторе к чему-то готовятся. Дров нарубили, хвороста набрали. Бабы-невольницы за чаны взялись. Все это говорит о том, что кого-то там ждут. Скорее всего, мурзу.

Коли он решил погулять на хуторе, то когда заявится туда? Может приехать сегодня или завтра. Хотя нет, если бы его приезд ожидался нынче, то все заготовили бы еще вчера. Значит, завтра либо послезавтра. Хорошо бы так».

Дмитрий поднялся и тихо пробрался к Горбуну. Тот не ожидал его увидеть, забыл про боль, вскочил, поднял шестопер.

– Я это, Осип.

– Ох, княжич, почему не предупредил? Ведь я забить тебя мог, – заявил Горбун и тут же скорчился от боли.

– Сильная боль, Осип?

– Пустое. Ты же видел, как я вскочил. И боли не почуял. С каждым днем она становится все слабее. Я еще траву, о которой мне в отрочестве бабка-знахарка говорила, тут нашел, теперь жую. Она лечит.

– Что видел на реке?

– То же самое, что и ты, воевода, – ответил Горбун и улыбнулся. – Ведь сам поди где-нибудь рядом лежал.

– Да, лежал, но я задал вопрос.

– Сперва две торговые ладьи прошли, потом мужики сплавляли лес. Да, была еще лодка малая у того берега.

– Молодец, смотришь внимательно.

– Невелика забота.

Княжич поглядел на реку и проговорил:

– На середине волна приличная, ветер крепчает.

Горбун вздохнул и сказал:

– Это плохо, конечно. Но ведь мы все одно пойдем сегодня на тот берег. Так, княжич?

– Если только буря не налетит. Тогда придется ждать. А это нам никак не с руки.

– Думаешь, что в ближайшие дни мурза заявится в Алат?

– Мыслю, он появится там завтра. И сколько пробудет, нам неизвестно.

– Не один день. Надо у пленного узнать, подолгу ли гуляет мурза в Алате.

– Это верно. Пойду поговорю с пленным.

Княжич отполз от кустов, у деревьев поднялся, прошел к телегам, которые стояли на краю лагеря. По пути ему пришлось подозвать к себе Агиша. Нужен был переводчик. Благо Ильдус не спал.