Последняя цивилизация. Политэкономия XXI века - Василий Галин

На деле новый мировой порядок был действительно впервые провозглашен 11 сентября, но не 1990 и не 2001 гг., а 1973 г., когда при поддержке американских спецслужб генерал Пиночет совершил государственный переворот в Чили [703]. Целью переворота являлась реализация неолиберальных идей, продвигаемых в Чили учениками М. Фридмана [704]. Это было начало мировой либеральной революции. X. Пиньера, ставшего министром труда и горного дела у Пиночета, он заявлял: это была «настоящая революция… радикальное, всестороннее и устойчивое продвижение в сторону свободного рынка» [705]. «Принято считать, — отмечает в связи с этим Н. Кляйн, — что администрация Джорджа Буша впервые осуществила идею «общества собственников», но на самом деле идею «нации собственников» провозгласило правительство Пиночета на 30 лет раньше» [706].

В 1970-х гг. бум либеральных революций охватил Латинскую Америку. Бразилия уже находилась под контролем поддерживаемой США хунты, и несколько бразильских учеников Фридмана занимали там важные посты. В Уругвае военные устроили переворот в 1973 г., а поскольку уругвайцев, окончивших Чикагский университет, не хватало, генералы пригласили к себе А. Харбергера из Чикагского университета с его командой. В 1976 г. к эксперименту присоединилась Аргентина, где очередная хунта захватила власть. Эти страны, по словам Н. Кляйн, «стали действующей лабораторией чикагской экономической школы» [707].

Военная хунта в то время оказалась необходимым инструментом для проведения «шоковой терапии», с помощью которой осуществлялось продвижение передовой либеральной мысли. Свободу Ф. Хайека и М. Фридмана в те времена приходилось навязывать аборигенам силой [708]. С падением Советского Союза ситуация изменилась кардинально. Теперь стремление к свободе стало всеобщим и подавляющим. Хунты и насилие ушли в прошлое, и идеи либерализма мирным путем с триумфом завоевывали весь мир. Страны и народы поверили и пошли за протагонистами свободного мира, обещавшими привести их к процветанию кратчайшим путем.

Один из создателей современного глобального мира, бывший руководитель Федеральной Резервной системы США А. Гринспен объяснял свою деятельность стремлением к достижению кратчайшего пути к процветанию и богатству народов. Для этого, по мнению сторонников либеральной мысли, достаточно было снять все ограничения с «невидимой руки» рынка, возвращавшей мир к идеям Адама Смита [709].

Главное преимущество глобализации — это возможность достижения максимального, на данном этапе технического развития, общемирового уровня производительности труда, за счет создания массовых рынков сбыта и международного разделения труда. Одновременно, добавляет Гринспен, «процесс глобализации рынков капитала привел к снижению стоимости финансирования и, как следствие, к увеличению мирового объема реального капитала — ключевого фактора роста производительности» [710]. Мало того, «развитие глобальных финансовых рынков значительно подняло эффективность инвестирования мировых накоплений и таким образом внесло косвенный вклад в повышение производительности труда в мире» [711].

Но кроме этого, полагал Гринспен, глобализация способна предупредить повторение Великой депрессии, ставшей одной из основных причин Второй мировой войны. И это не касаясь политических, социальных и других положительных аспектов глобализации, на которые указывает Гринспен, ссылаясь на статью экономиста Б. Эйхенгрина и политолога Д. Леблана. Последние (в 2006 г.) обнаружили «позитивную взаимосвязь [на протяжении 130 лет с 1870 по 2000 гг.] между глобализацией и демократией». По их мнению, «открытость в торговле способствует развитию демократии… Влияние финансовой открытости на демократию не так сильно, однако имеет тот же характер…» [712].

…

Именно идеи нравственного реформирования двигали и первыми протагонистами глобализации, такими как Р. Кобден, который в 1846 г. заявлял: «Я верю, что материальная выгода будет самым малым из того, что даст человечеству победа этого принципа. Я смотрю дальше; в принципе свободы торговли я вижу силу, которая в нравственном мире будет действовать так же, как закон всемирного тяготения во Вселенной, — сближая людей, устраняя вражду, вызываемую различием рас, религий и языков, соединяя нас узами вечного мира… Я верю, что он изменит облик мира: возникнет система правления, совершенно отличная от той, которая господствует сегодня. Я верю, что желания и мотивы создавать огромные могущественные империи, гигантские армии и огромные флоты — все то, что используется для разрушения жизни и уничтожения плодов труда, — все это отомрет; я верю, что все это перестанет быть необходимым и не будет использоваться, когда человечество станет единой семьей и люди будут свободно обмениваться со своими собратьями плодами своего труда» [713].

«Глобализация, продвижение капитализма на мировые рынки, как и сам капитализм, являются объектами неослабевающей критики со стороны тех, кто видит лишь разрушительный аспект процесса созидательного разрушения. Однако, — констатирует А. Гринспен, — факты говорят о том, что выгоды от глобализации намного превосходят связанные с нею издержки, даже за пределами экономики » [714].

Действительно, выгоды глобализации можно подтвердить наглядными и впечатляющими примерами, такими, как взлет Китая, Индии, Бразилии, сюда же можно отнести и страны Восточной Европы и т. п. Не менее яркие положительные примеры продемонстрировали почти все страны мира, которые два последних десятилетия показывали впечатляющий рост благосостояния и личной свободы своего населения.

Что могут ответить на это критики?

Прежде всего, по их мнению, глобализация привела к снижению доходов работников в развитых странах: «сокращение числа рабочих мест в развитых странах из-за роста импорта сказалось на уровне оплаты труда — боязнь потери работы поумерила требования наемных работников», — отмечает сам А. Гринспен [715]. С другой стороны, основные дивиденды от глобализации достались узкой группе мировой олигархии. Так, по мнению автора книги «Доктрина шока» — М. Кляйн, проект глобализации по М. Фридману «точно соответствовал интересам крупных транснациональных корпораций, которые с алчностью взирали на огромные новые рынки, свободные от регуляции…» [716]. Свободная торговля, отмечает в свою очередь И. Валлерстайн, «служит максимизации краткосрочной прибыли классом торговцев и финансистов» [717].

И здесь мы подходим к главной проблеме: «кратчайший путь к процветанию» дарит слишком краткий миг «глобального счастья». Оно продолжалось всего около 15 лет — с 1992 по 2007 гг.

Для того, чтобы разобраться в этой проблеме, нам придется еще дальше углубиться в историю и понять, откуда же берется прибыль «торговцев и финансистов»?

Несовершенная конкуренция

Впервые все основные принципы современного этапа глобализации были предложены В. Вильсоном в его знаменитых 14 пунктах во время Версальской конференции, венчавшей Первую мировую войну. Именно свобода торговли и равный доступ к сырьевым ресурсам стали главной темой американских предложений еще в начале 1919 г. Против этого, как ни странно, выступил никто иной, как самый рьяный поборник свободы торговли того времени — Великобритания. Разногласия достигли такого накала, что привели советника американского президента Э. Хауза к мысли, что Великобритания и США находятся на грани войны: «Отношения между этими двумя странами начинают приобретать такой же характер, как отношения между англией и Германией перед войной… » [718] Что же возбудило столь острую реакцию самой свободной страны мира?