Кровавая плата - Таня Хафф

проблема, о которой он не сказал Вики, потому что знал: она лишь усмехнется. Сегодня по всему миру миллионы людей оплакивали смерть Христа. Возможно, в этом веке люди перестали видеть силу веры, но только не Генри. У большинства религий в календаре имелся день тьмы, а учитывая распространенность христианства, их день был среди самых мощных. Если демон вернется до того, как воскреснет Христос, он окажется более сильным, более опасным, его сложнее будет остановить.

Генри сверился с часами. 23:40. Согласно вековым традициям, демона призовут – если призыв вообще состоится сегодня – в полночь. Вики сказала, что все предыдущие смерти произошли между полуночью и часом ночи. Он подивился тому, как полиция пропустила столь важную деталь.

Ветер трепал полы плаща о его колени и поднимал пряди светлых волос. Как и все хищники, Генри мог оставаться неподвижным в течение долгого времени, пока того требовала охота, пытаясь учуять, увидеть, услышать появление добычи.

Наступила полночь.

Генри ощутил, как мимо пронеслось сердце тьмы, на миг поток зла усилился. Генри напрягся. У него будет лишь доля секунды, чтобы действовать.

Но поток начал испаряться.

Когда он превратился лишь в возможность, Генри снова проверил время. 01:20. Сегодня по какой-то причине опасность обошла их стороной.

Генри с облегчением выдохнул и, глупо улыбаясь, оперся о забор. Ему совершенно не хотелось драться. Он был рад передышке. Он вернется в центр города, возможно, заглянет к Кэролайн, чтобы перекусить, проведет часы до восхода солнца, не волнуясь о том, что адские орды разорвут его на части.

– Здесь так мирно, правда?

Седовласый мужчина не представлял себе, что оказался на волосок от смерти. Если бы не возвращение схемы и не ощущение приближающейся смерти, Генри нанес бы удар. Он заставил себя не скалиться и засунул дрожащие руки в карманы.

– Я вас напугал?

– Нет.

Ночь укрыла охотника, пока Генри пытался вернуть себе цивилизованное выражение лица.

– Удивили меня, не более того.

Ветер с реки скрыл запах крови, а журчание воды заглушило звуки каучуковых ботинок. Вполне понятно, почему его застали врасплох. Все равно было стыдно.

– Вы не местный?

– Нет.

Мужчина подошел ближе, и Генри понял, что его первое впечатление о возрасте оказалось ошибочным. Не больше пятидесяти, при этом мужчина был в хорошей форме и явно работал на свежем воздухе.

– Я так и подумал, иначе я бы вас запомнил. – Глаза были бледно-голубыми, а над воротом пуховика, под загорелой кожей, пульсировала вена. – Я часто гуляю по ночам, когда меня мучает бессонница.

Его руки свободно висели вдоль полинялых джинсов. Мужчина ждал от Генри объяснений. Морщинистые костяшки пальцев говорили о том, что мужчина не раз участвовал в драках, и Генри не сомневался, что проигрывал тот редко.

– Я ждал здесь кое-кого. – Прилив адреналина сделал Генри немногословным, хотя любопытство постепенно брало верх. – Но человек не явился.

Мужчина медленно улыбнулся, и Генри ответил ему тем же, затем поймал взгляд бледно-голубых глаз и выдержал его. Он повел мужчину в полумрак кладбища, позволяя голоду проснуться и стараясь подавить истерический смех. Мир куда страннее, чем можно себе представить. Генри вдруг осознал, что это действительно так. Вампир поджидает на кладбище демона, а тут его хочет склеить на ночь мужчина. Боже, порой я обожаю этот век.

* * *

– Детектив? То есть мисс Нельсон? – Молодой констебль смутился от своей оплошности и прочистил горло. – Эмм… сержант сказал, что вы, возможно, захотите услышать о звонке, который я принял сегодня утром.

Вики подняла взгляд от кипы отчетов и поправила очки на носу. И когда они стали набирать в полицию детей? Или лучше спросить, с каких пор люди в двадцать выглядят сущими юнцами?

Констебль слегка выпрямился и принялся зачитывать свои записи:

– В 08:02 этим утром, в субботу, 23 марта, некий мистер Джон Роуз, проживающий по адресу 42 Бирчмон-авеню, сообщил о пропаже оружия из своей коллекции. Данная коллекция, включая пропавший предмет, хранилась в запертом ящике за фальшивой стеной в подвале мистера Роуза. Никаких признаков того, что со стеной или замком что-либо делали. Мистер Роуз клянется, что, кроме него и жены, никто не знал комбинации. Следы того, что в дом кто-то проник, также отсутствуют. Все бумаги и разрешения в порядке и…

– Констебль!

– Да, мэм?

Вики вздохнула. Позади были бессонная ночь и долгий день.

– Что за оружие?

– Ой. – Констебль снова покрылся краской и посмотрел на свои записи. – Пропал русский автомат АК-47. С амуницией, мэм.

– Дерьмо!

– Да, мэм.

* * *

– Не верю!

Норман пнул ящик с газетами – носок его кроссовки соприкоснулся с металлом с характерным глухим звуком. Он остановился, чтобы прочесть статью о седьмой жертве на первой полосе, и обнаружил, что тупица-демон убил не ту девчонку. Хуже того, он убил не ту девчонку в четверг, а Норман узнал об этом только сегодня, в субботу.

Корин прожила два дополнительных дня!

Пульсация, которая не исчезла, как обычно, с уходом демона, вдруг усилилась.

Он вытащил из кармана брюк кошелек с мелочью, при этом бормоча себе под нос: «В правильной стране должны быть хорошие источники информации». Если бы он узнал об этом вчера, то снова вызвал бы демона, вместо того чтобы сидеть в интернете в поисках человека, который объяснит ему, как пользоваться его новой пушкой. Жаль, что не могу взять ее с собой на занятия. Тогда бы они все меня заметили. Что злило Нормана еще больше, так это то, что демон вернулся в четверг, затем ушел, чтобы добыть ему автомат, и даже не соизволил сказать, что он облажался.

Когда Норман увидел, что субботняя газета стоит доллар двадцать пять, он почти передумал, но в какой-то мере история была про него, и поэтому, ворча, он опустил монеты. Кроме того, ему нужно было знать, что именно сделал демон, чтобы он мог наказать его сегодня. Наверняка, пока демон заключен в пентаграмму, Норман может причинить ему боль каким-то образом.

Зажав газету под мышкой – он бы взял две, но издание выходного дня и без того было толстым, – он прошествовал в маленький магазинчик на углу, чтобы купить угольные брикеты. У него оставался лишь один, а для ритуала требовалось три.

К несчастью, ему не хватало семидесяти шести пенсов.

– Что?!

– Уголь стоит три доллара пятьдесят девять центов плюс НДС, итого три доллара восемьдесят четыре цента. Здесь только три доллара и восемь центов.

– Послушайте, я буду должен.

Пожилая женщина покачала головой.

– Прости, никаких кредитов.

Норман прищурился.

– Я родился в этой стране. У меня есть права.

Он потянулся за упаковкой, но старушка спрятала ее за прилавком.

– Никаких кредитов, – еще более настойчиво повторила она.

Норман наполовину обогнул прилавок, когда продавщица схватилась за метлу и двинулась на него. Он сгреб деньги и поспешно ретировался.

Наверняка она знает кунг-фу или что-то в этом роде. Он поправил газету под мышкой и двинулся в