Невольно беременна - Виктория Вишневская

толстое основание и сама вступаю в игру.

Лижу, посасываю, двигаю рукой. Интенсивно, внезапно, что Адам не понимает, в чём дело.

Но это не проходит бесследно.

С его уст слетает хриплый стон.

– Вот так, девочка, вот та-ак, – хватка на моих волосах полностью пропадает. Картер даёт мне разрешение на все действия, и я делаю то, что он хочет – доставляю ему удовольствие. Неумело, но осторожно. Быстро, но не настолько, чтобы всё испортить.

Стараюсь доставить ему наслаждение. Лишь бы самой, а не под напором чужих рук, которые не дают привыкнуть к новым ощущениям.

Так становится даже легче, приятней. Когда ты осознанно движешься, вбираешь головку в рот, потом выпускаешь и снова проводишь по ней языком.

А голос Адама только подначивает работать усерднее, старательные.

Чтобы слышать одобрительные слова из его рта.

«Девочка, вот так, да.»

Он часто так называет меня. Оно и понятно: наша разница в возрасте это позволяет. Ему тридцать пять, а мне девятнадцать. Для него я маленькая девчонка. Как телом, так и душой.

Но это обращение не вызывает ни капли отвращения. Наоборот, льстит. Адам умеет подобрать слова, которые расслабляют. Возбуждают. Позволяют чувствовать себя желанной.

Одна фраза, но сколько в неё вложено искренних эмоций…

Этот человек знает, как меня запросто распалить. Знает все мои слабые точки наизусть. Лёгкое прикосновение, и тело уже горит в агонии, требуя ласки.

И сейчас. Я не думала, что от минета можно получить удовольствие не только мужчине. Но внизу живота приятно покалывает.

Он снова делает это. Возбуждает одним своим положением, словами, полустонами и хрипами. Если раньше всё происходящее казалось мне дикостью, то сейчас…

Я просто хочу довести его до точки предела, на которой он взорвётся.

Поэтому стараюсь, двигаю головой, руками, чтобы сделать ему приятно.

И, наверное, я странная, но…

Глава 42

И, наверное, я странная, но…

Распаляюсь ещё сильнее и даже в ритмичных покачиваниях головой ощущаю, как предательски горят щёки. И далеко не от смущения.

Ещё одно движение вверх-вниз, и в нёбо ударяет горячая струя. Сразу же выпускаю член изо рта, осматриваясь и разыскивая, куда можно выплюнуть неприятную солоноватую сперму.

Но только посмотрела в сторону стола, грубая ладонь касается моего подбородка, и Адам разворачивает меня к себе. Смотрит сверху вниз полыхающим взглядом. Ему понравилось… Но губы плотно поджаты. Не доволен.

– Глотай, – произносит так равнодушно, даже с каким-то пренебрежением. Не хочу этого делать, но смотрю ему в глаза и сглатываю.

Вот теперь он доволен. Уголки его рта поднимаются. Большой палец ложится на нижнюю губу, стирает оставшиеся капельки его семени и держит его у рта. Не сразу понимаю, что к чему.

И только один его пронизывающий взгляд говорит сам за себя. Провожу языком по подушечке, не отводя от него своих глаз.

Это бесполезная борьба. Маленькая, придуманная лично мной.

Я так и продолжила бы смотреть в его лицо, если бы в кабинет кто-то не вошёл.

Картер резко поворачивается в сторону шума, а я замираю, не желая, чтобы меня увидели на коленях.

Неосознанно тянусь руками к его трусам, чтобы прикрыть до сих пор каменный член. Будто зря я здесь старалась всё это время.

Заботилась о нём, лишь бы никто не увидел его достоинства. И кактус ему купила. А он вместо благодарности только на колени ставит.

– Выйди, – казалось, от этого голоса замёрз бы даже ад. Сижу, не шелохнувшись. Злой до чёртиков. За весь этот месяц я ни разу не слышала от него такого безапелляционного тона.

– Это срочно, мистер Картер, – произносит незнакомый голос, который не дожидается ответа моего жениха. – Чай проверили на химический состав. И в нём нашли запрещённые вещества.

Слышу эти слова и резко поднимаю глаза вверх, на Картера.

А он уже смотрит на меня. Голова прямо, но чёткий, скрывающий от меня многие тайны взгляд устремлён именно вниз.

– Ладно, – кивает. – Можешь идти.

– Что это значит? – встаю, когда дверь за тем мужчиной закрывается. – Мой чай был отравлен? Кому это нужно?!

На последних словах не сдерживаю эмоций.

Происходящее начинает напрягать. Вокруг одни ненормальные, которые не дают мне спокойно жить.

Та девушка…

Она выпила предназначенный мне напиток.

На её месте должна была быть я. Именно я должна была лежать на том холодном полу с пеной у рта. А не она.

И не знаю, что хуже: то, что из-за меня пострадал невинный человек, или то, что это случилось бы со мной.

– Успокойся, – совершенно спокойно произносит Адам, будто это последнее, что его волнует. – Тебе ничего не угрожает.

Хотела бы я в это верить…

Потому что только сегодня Итан держал возле моего тела нож.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, – говорю, наблюдая за тем, как мужчина встаёт с кресла. – Сегодня в цветочном…

– Потом, – кажется, я слышу это слово второй раз за день. – Иди и собери вещи, мы уезжаем. У тебя полчаса на сборы.

Непонимающе смотрю в сторону Адама, который быстрыми шагами проходит кабинет и скрывается в коридоре.

И снова я не сказала ему о беременности. И об Итане. Хоть бери и кричи это на весь дом, чтобы он остановился и услышал меня.

Но, кажется, даже так у меня ничего не выйдет…

Глава 43

Закидываю вещи в багажник и смотрю, как Адам обходит машину, садясь на водительское место.

Картер поведёт? Мы едем одни? Странно, мужчина всегда предпочитал ездить сзади.

Сажусь на переднее сидение, захлопываю за собой дверь и сразу же отвожу взгляд к окну, раздумывая.

Как рассказать обо всём Адаму? И чтобы он снова не произнёс своё «потом».

– Пристегнись.

Делаю, как сказано, причём с дикой неохотой. Не любила ремни. Однажды в детском доме мне разок прилетело от одного взрослого парня.

Воспитатели не поверили, сказав, что я сама ударила себя, чтобы насолить тому мальчику, ибо он задирал Влада.

Ага, конечно.

– Куда мы едем? – спрашиваю, когда трогаемся с места. На улице уже стемнело, и ехать куда-то, особенно далеко, было не очень хорошей идеей.

– В мой загородный дом.

– Зачем? – поворачиваюсь в его сторону, наблюдая, как он, сконцентрировавшись на дороге, вёл автомобиль. Красиво, ничего не скажешь. Этот человек вообще может когда-нибудь быть не таким притягательным?

Ах, точно, когда показывает свой характер.

– Отдохнуть, – говорит явно для того, чтобы избежать основной темы.

– Скажи честно, – уже не выдерживаю. – Что происходит? Чай мой отравлен, Итан не даёт прохода.

Это имя действует на него снова как красная кнопка, на которую