Крым под оккупацией - Александр Неменко

К примеру, вот что пишут немецкие источники о легендарном партизанском отряде Б.Б. Городовикова: «9.12.41 г. разведгруппой 8-й румынской кавдивизии выявлена стоянка партизан в районе Айлянма-Джермалык… состав партизанского отряда 100 человек из 71-го и 68-го кавполков 48-й кавдивизии, командует ими полковник Городовиков, командир 71-го кавполка. Вооружение – винтовки, гранаты, пулеметы. Группа получает продовольствие, терроризируя местное население»[184]. После разгрома немцами и румынами лагеря штаба партизанского движения (12 декабря 1941 г.) и захвата его кассы «гражданские» партизаны были вынуждены так же приступить к практике реквизиций продовольствия и других ресурсов. Все это, естественно, не улучшило взаимоотношений между преобладающим в этом районе татарским населением и партизанами. Так, командир Судакского десанта майор Селихов отмечает исключительно враждебное отношение татарского населения, в то время как местное население, включая крымско-татарское, оказало поддержку Евпаторийскому десанту, что и отмечено в донесении подполковника фон Хайгля, который отмечал нежелание местного населения создавать милиционные подразделения.

После высадки советского Керченско-Феодосийского десанта противник оказался в очень сложной ситуации. Фактически, армию Э. фон Манштейна спасли румынские части, ранее выполнявшие противопартизанские мероприятия: 4-я гсбр и 8-я кавбригада румын. Но после того как эти части были переброшены на блокаду советской Феодосийской высадки, возникла необходимость какими-то силами поддерживать порядок в тылу. Армия была вынуждена воевать на два (а точнее на три) фронта. С одной стороны продолжалась осада Севастополя, с другой стороны приходилось вести боевые действия на Керченском, а в Крымских горах продолжали действовать партизаны.

Формирование вооруженных отрядов коллаборационистов началось еще до официального «разрешения». 2 января 50-я пд приняла на учет 50 добровольцев, которые до официального приказа получили статус Хиви[185]. Добровольцы были набраны СД из числа жителей д. Бешуй[186]. По немецким данным, село «…подвергалось угнетению партизан»[187]. Татары были вооружены русскими винтовками, формы не имели и были подчинены коменданту Саблов (гауптману Шоне)[188]. Следующим добровольческим подразделением, созданным немцами, стало подразделение татарской милиции в д. Коуш, численностью около 30 человек, которое получило винтовки и уже 3-го января 1942 г. совместно с немцами, которые привезли эти винтовки, это подразделение участвовало в отражении набега партизан. Партизаны не ожидали отпора и понесли тяжелые потери. По донесению 50-й пд: «…убиты 25 партизан, среди них одна баба»[189]. Ряд авторов, в том числе и О.В. Романько, утверждают, что отряд в Коуше был создан еще в ноябре. Он указывает: «В ноябре 1941 г., одним из первых, отряд самообороны был создан в деревне Коуш. Его командиром был назначен местный житель, некто Раимов, дослужившийся в немецкой полиции до чина майора. Активное участие в создании отряда принял староста деревни О. Хасанов – в недавнем прошлом член ВКП(б). Главной задачей этого отряда было “частыми нападениями и диверсиями держать в постоянном напряжении партизан, истреблять их живую силу, грабить продовольственные базы”. На тот момент в отряде проходили службу 80 человек. Помимо этого, Коуш был центром вербовки добровольцев-татар в данном районе. Благодаря трем линиям сильных укреплений Коуш долгое время был неуязвим для партизан». Ссылка дана на воспоминания партизан, хранящиеся в Государственном архиве Крыма.

Данные О.В. Романько требуют перепроверки. Прежде всего, А. Раимов никогда не являлся офицером РККА, он был партийным работником. Немецким майором он не мог стать в принципе: в немецкой армии существовал четкий статут присвоения званий.

Ни командиром роты, ни (тем более) командиром 149-го батальона он не являлся, эти должности занимали ТОЛЬКО немецкие офицеры (списки немецкого «рамочного» персонала крымских батальонов «Шума» сохранились). К подразделению в Коуше он отношения не имел.

Судя по данным, указанным в его биографии, возможно, что он даже не был уроженцем Крыма. Его фамилия действительно имеет тюркское происхождение, но эта фамилия встречается чаще всего среди узбеков или таджиков. В Крыму она почти не встречается. Документы немецких 50-й пехотной дивизии и 11-й армии фиксируют дату создания немецкого отряда в Коуше достаточно точно и однозначно[190]: 3 января 1942 г.

2 января 1942 года состоялось совещание в отделе 1С (разведка) штаба 11-й армии, на котором было озвучено разрешение А.Гитлера на использование татар в Вермахте.

Далее заканчивается история и начинается идеология. 3 января 1942 г. состоялось инсценированное немцами торжественное заседание комитета, председательствовал на котором, однако, не лидер татар, а почему-то О.Олендорф. Именно на заседании этой «карманной» организации, не имеющей даже общекрымского статуса, было сообщено о разрешении татарам служить Третьему Рейху (о котором татарский народ и не просил), и были сказаны слова, которые ставят в вину татарам.

На заседании присутствовали:

– начальник айнзацгруппы Оберфюрер СС Олендорф

– штурмбаннфюрер СС Зиберт

– штурмбаннфюрер СС Брауне

– штурмбаннфюрер СС Шульц

– оберштурмфюрер СС Шуберт

– унтерштурмфюрер Кек

Татарская сторона была представлена:

– Абдурешидов – председатель

– Керменчикли – заместитель председателя

– Османов – член президиума, секретарь

Члены комитета (всего 9 человек): Сеитулла, Девлетов, Фазил, Абибула, Клеблеев, Шулик, Гафаров, Табиев и Музафар[191]. Самым старым среди членов комитета был Энан Сеитулла, ему было 65 лет. Представителем татарской молодежи являлся Ильми Керменчикли (во всяком случае, именно он говорил от ее лица).

После утверждения общих мероприятий татары попросили разрешения закончить это первое торжественное заседание – начало борьбы против безбожников – по их обычаю молитвой, и повторили за своим муллой следующие три молитвы: