Без вины преступница - Галина Владимировна Романова

– У Галкина в моем банке была арендована ячейка. Что уж он там хранил – не знаю…

По тому, как резво вильнул в сторону взгляд, Георгий понял, что знает отлично.

– Но что-то он хранил, товарищ капитан. И был крайне расстроен, когда обнаружил, что и его ячейка пуста. Это не давало ему покоя все эти годы. Думаете, он меня не навещал? Еще сколько раз! Он мне весь мозг выел своими визитами. – Володин на мгновение замолчал, не решаясь продолжить, но бранное слово все же вырвалось: – Сука ментовская.

– Ты хочешь сказать, что в ту ночь ограбили и самого Галкина?

Полковник смотрел на Окунева, не решаясь поверить. Старые истории, которые аукаются в настоящем, он не терпел в принципе. А когда в этих историях оказывались замешаны сотрудники тогдашней милиции, у него начинали болеть все зубы разом.

Потому что это было такое шило, такое шило, мать его, что ни в каком мешке не утаишь! Прознают газетчики – труба дело. Тем более что сотрудник к настоящему моменту мертв. Даже убит. А его сын служит…

– Ой, Окунев! Ой, что ты мне только что сказал! Я даже верить в это не хочу и не могу. Какая-то чушь, а? Этот бывший банкир может болтать все что угодно, понимаешь? Все свидетели мертвы. Галкин мертв, парень этот, сын охранника, тоже мертв. Вор Деревнин умер полгода назад от естественных причин. Его подельниками он называет людей, которых люто ненавидит и которым желает отомстить. Разве можно ему верить?

Полковник нервно взялся за пуговицы кителя, пытаясь их расстегнуть.

Он был разгневан. Дело на контроле наверху, от него через день требуют доклада. А он что может рассказать? Байку о похождениях бывшего сотрудника Галкина? Его не просто высмеют – ему публичную порку устроят за такой доклад.

У него завтра день рождения жены. Любимой молодой жены. Она ждет от него сюрприз – узнал нечаянно от ее подруги. А у него ни одной мысли. Ни единой! Какой сюрприз ей нужен? Второй день голову ломает – ничего на ум не идет. Совершенно точно украшения ей не нужны. На отдых только слетала. Тряпок – вагон. Что, ну вот что ей нужно, этой молодой жене?

С ума можно сойти с этими бабами и нерадивыми сотрудниками, подсовывающими ему версии о графе Монте-Кристо, твою мать!

– Ты что же, капитан, за три недели ничего другого не нашел? Никакой другой версии у тебя не было?

– Были, товарищ полковник, – слукавил Окунев. – Но все рано или поздно сходится на этом.

– На чем на этом? – закричал полковник, хотя редко позволял себе повышать голос на подчиненных. – На истории пятнадцатилетней давности? Это чушь! Ты сам-то хоть понимаешь, как это нелепо выглядит?

Окунев промолчал. Спорить с начальством нельзя.

– Вот мне зададут вопрос: что мог хранить наш сотрудник в банковской ячейке такого, что пятнадцать лет спустя это стоило ему жизни? Что я отвечу: золото, бриллианты?

– Хм. Товарищ полковник, боюсь, вы можете оказаться недалеко от истины, – осторожно произнес Окунев.

– Что? Это тебе снова банкир сказал? – Полковник сморщился, у него даже щеки разболелись, до того он нервничал. – Хорошо подумай, капитан, прежде чем ответить! Уволю к чертовой матери!

– Никак нет, товарищ полковник. Банкир отмолчался. Сказал, что не знает. Но, думаю, врет.

– Как ты научился за всех думать-то, Окунев! За меня не подумаешь? Не придумаешь, что мне доложить наверх? – Про себя подумал, что, может, и сюрприз жене он какой-нибудь за него придумает. – Эту идиотскую историю с грабежами и кладами забудь! Давай вместе подумаем, как все имеющиеся у тебя сведения соединить в приемлемый доклад.

Окунев молчал. За него говорил все больше полковник, выстраивая логическую цепочку между гибелью Вадима Синева, Галкина, угоном дорогого внедорожника и последующим нападением на Ольгу Волгину.

Вышла более-менее приемлемая для начальства версия о возможном конфликте Синева с хулиганами, которых видела или знала в лицо его бывшая девушка, за что и пострадала. А история с наездом на Галкина – чистый несчастный случай. Угонщики перепугались, заехали в тупик перед рестораном и в спешке сбили несчастного Ивана Андреевича.

– Все. Пока у тебя на руках не будет никаких веских доказательств, не суйся, капитан. А историю с исчезнувшими награбленными сокровищами забудь. И не дергай уважаемых людей на допросы. Мне уже был звонок. Гнедых нажаловался, что ты его друга и компаньона подозреваешь черт знает в чем! И банкир Володин, по слухам, ошивался на пороге прокуратуры. Нам только новых проблем не хватало. Бушина оставить в покое, понял?

– Но его видела и опознала свидетельница, товарищ полковник.

– Какая свидетельница, капитан? – Полковник начал нервно застегивать пуговицы. – Чокнутая баба, задолжавшая банку почти миллион? Бывшая пациентка психушки? Ты ее, что ли, в суд потащишь? Да адвокаты Бушина от нее там мокрого места не оставят! Все, иди отсюда! Работай.

Окунев двинулся к выходу, но неожиданно притормозил.

– Товарищ полковник, разрешите обратиться?

– Что еще?

Он оторвал недовольный взгляд от монитора компьютера, где у него висел список фирм, занимающихся подготовкой праздников.

– Я был в архиве вчера. Пытался найти дела, которые вел Галкин до злополучного ограбления банка.

– И?

– Не нашел. Сказали, что были изъяты по запросу. Кем – не сказали.

Полковник откинулся на спинку кресла, оторвавшись от созерцания цветочных гирлянд, воздушных шаров и прайс-листов с заоблачными ценами.

– Догадываешься кем? – Полковник сердито уставился на Окунева. – Опережает тебя твой друг, снова опережает. Вот и отец ему не помогает уже. Сам, что ли, так хорош?

Окунев промолчал. На Степку он тоже сразу подумал, хотя журнал с регистрацией выемки документов ему так и не показали.

– Ладно, ступай. Да и это… Я тебе адрес с телефоном давал, был ты там? У бывшего коллеги Галкина?

– Никак нет, товарищ полковник. Замотался.

– Так навести, навести бывшего коллегу. Толковый мужик. Глядишь, и поможет…

Спокойной жизнью Александр Иванович Федоров наслаждался уже больше десяти лет. Если честно, устал. От покоя устал, от размеренности, от ничегонеделанья. Пару месяцев назад вдруг поймал себя на мысли, что дико хочет окунуться в рабочий режим. С вечным недосыпом, подъемом по будильнику, с разорванными в клочья выходными и испорченными семейными праздниками.

Очень он этого вдруг захотел. Даже пару раз купил газету с бесплатными объявлениями в киоске на углу. А вдруг? Вдруг его ум, опыт и профессиональная хватка кому-то понадобятся?

Увы. Никто не нуждался в консультационных услугах бывшего оперативника. Нужны были охранники, менеджеры и дворники. Ни тем, ни другим, ни третьим он быть не хотел.