Размышления странника - Всеволод Овчинников

Именно перлы положили начало традиции, которая сложилась в Китае, а затем перешла в Японию, — предавать форму жемчужины всем другим драгоценным камням. Ранг каждого сановника обозначался шариком на его головном уборе. Такие шарики вытачивались из нефрита, бирюзы, коралла. Но высшим среди них считался шарик жемчужный.

Одним из первых упоминаний о Японии, поразивших западный мир, были слова средневекового путешественника Марко Поло: «Жемчугу тут обилие».

Народные сказки чаще всего изображают несметные богатства как ларец, полный жемчужин, которые можно пересыпать горстями. Но даже фантазия сказочников не могла представить 20 трехтонных грузовиков, кузов каждого из которых вместо щебня был бы до краев заполнен жемчугом. Шестьдесят тонн отборных жемчужин — вот урожай, который ежегодно дают Японии ее прибрежные воды (два десятилетия назад эта цифра достигала 90 тонн).

Часто спрашивают: как отличить жемчуг, выращенный на плантациях, от настоящего? Ставить так вопрос нельзя. Жемчуг, выращенный при участии человеческих рук, в такой же степени настоящий, как и природный, то есть образовавшийся в раковине случайно. Чтобы в устрице образовалась жемчужина, нужно, чтобы в тело ее вклинилась песчинка, захватив с собой обрывок поверхностной ткани моллюска, способный вырабатывать перламутр.

История взращенного жемчуга, родиной которого стала Япония, — это рассказ о том, как человек раскрыл еще одну загадку природы, превратил в домашнее животное такое капризное существо, как устрица. Когда я попросил наследников основателя жемчуговодства Микимото рассказать, как удалось раскрыть этот секрет природы, они ответили: «Никакого секрета нет. Чтобы выращивать жемчуг, нужна Япония, где море породнилось с сушей, и нужны японцы, умеющие возмещать своим трудом отсутствие отечественных природных ресурсов».

Основателем жемчуговодства неслучайно стал сын торговца лапшой. Он с детства должен был скупать у ныряльщиц добытые ими морепродукты. В теле съедобных устриц иногда попадались перлы. Микимото убедился, что жемчужины самой правильной формы и наибольшей лучистости вызревают не в крупных перламутровых аваби, а в невзрачных двустворчатых акоя.

В 1888 году Микимото приехал в Токио, чтобы выяснить у ученых причины зарождения перла в устрице. Биолог Мидзукури ответил, что если ввести в тело моллюска подходящий инородный предмет, не повредив внутренних органов устрицы, а затем вернуть ее на несколько лет в море, то в ней должна образоваться жемчужина. Но осуществить это на практике пока никому не удавалось.

С тех пор идея выращивать жемчужины на подводных плантациях уже не оставляла Микимото. Девятнадцать лет его опыты были безуспешными. Но в 1907 году Микимото, наконец, вырастил сферический перл, введя в тело акоя кусочек перламутра, обернутого живой тканью другой устрицы.

Главной рабочей силой при этом были «морские девы». Ныряльщицы добывали нужное число акоя и рядами раскладывали оперированные раковины на дне тихих бухт.

Но по мере расширения промыслов нанимать нужное число ныряльщиц становилось все труднее. Тогда стали помещать раковины в проволочные корзины, чтобы ухаживать за устрицами с поверхности воды. Однако с 60-х годов раковин, добытых с морского дна, стало не хватать. Пришлось выращивать акоя как цыплят в инкубаторе. А в 60–80-х годах раковин ежегодно требовалось около 500 миллионов штук (ныне на треть меньше).

Теперь главные действующие лица в жемчуговодстве уже не ныряльщицы, а операторы. В 60-х годах их насчитывалось 12 тысяч. Каждого такого микрохирурга, который ежедневно делает несколько сотен операций, готовят почти пять лет.

Почему же после расцвета жемчуговодства в 60–80-х годах японцы стали выращивать на треть меньше жемчуга? Прежде всего, сказывается затяжной экономический спад последних двух десятилетий. К тому же ухудшилась экология прибрежных вод, из-за чего погибает больше оперированных раковин. Наконец, главная причина в том, что у японского культивированного жемчуга появились конкуренты. В поисках более дешевой рабочей силы японские фирмы создали плантации на острове Хайнань. Но китайцы хорошие имитаторы, они быстро освоили японские технологии и стали использовать их в других провинциях Поднебесной.

Полуостров Сима встречает рассвет мягкими переливами радужных красок — тех самых, которыми славится жемчуг. Думаешь: не это ли серебристо-розовое сияние вбирают в себя раковины на подводных плантациях? Гладь заливов заштрихована темными полосами, похожими на борозды полей. Это плоты из жердей, к которым под водой привязаны проволочные корзины с раковинами.

Человек сумел возделать даже залитые морем долины. Причем нивы эти требуют даже больше труда, чем трудоемкий рис. Раковины в корзинах надо очищать от нарастающий тины. В зимние месяцы плоты уводят поближе к теплому течению. Обычно из ста оперированных раковин около тридцати дают жемчуг, пригодный для продажи, причем действительно первосортных перлов бывает не более десяти.

Чем ближе знакомишься с участием людей в рождении жемчужины, тем яснее видишь в ней творческую силу человеческих рук. Взращенный жемчуг по праву можно назвать перлом труда в самом прямом и высоком смысле этих слов.

Мне выпала судьба стать свидетелем драматических событий на пекинской площади Тяньаньмэнь в мае — июне 1989 года. Сразу оговорюсь, что я прилетел тогда в китайскую столицу не только как корреспондент «Правды». Меня включили в группу экспертов, готовивших историческую встречу Горбачева и Дэн Сяопина для нормализации советско-китайских отношений.

Мы прилетели почти на неделю раньше назначенного саммита двух лидеров. Причем уже тогда движение транспорта в центре китайской столицы было полностью парализовано тысячами участников студенческих манифестаций. Демонстранты объявили свои массовые выступления бессрочными. И молодежь коротала часы кому как вздумалось. Одни страстно митинговали. Другие пели и плясали. Третьи жгли листовки и газеты, пытаясь вскипятить чай. Четвертые дремали прямо на асфальте, благо стояла ласковая майская погода. Ведь никаких палаток у манифестантов не было.

Над чудовищно замусоренной площадью господствовал запах застоявшейся мочи. По словам демонстрантов, после пары ночей на асфальте они по очереди уходили отсыпаться домой или к жителям соседних улиц, которые охотно их привечали и кормили. Но физическое и эмоциональное напряжение сказывалось. И дежурившие на площади бригады «Скорой помощи» ежедневно увозили по несколько манифестантов, потерявших сознание.

От гостиницы «Годзи», расположенной на главной улице несколько восточнее центра, нам приходилось каждый день протискиваться сквозь толпы людей на площади Тяньаньмэнь к зданию Всекитайского собрания народных представителей, расположенному западнее, — там было запланировано большинство связанных с визитом мероприятий, — а потом снова спешить в отель, чтобы из своего гостиничного номера продиктовать в редакцию очередной материал. Ведь мобильных телефонов тогда еще не было.