Начало пути - Мария Архангельская

Давина так погрузилась в свои мысли, что совсем утратила нить разговора, и потому заданный Райаном вопрос застал её врасплох.

– Что?

– Я говорю – разольём по последней?

– Давайте, – женщина придвинула свой бокал, одновременно лихорадочно прислушиваясь, о чём говорят остальные. Но, кажется, ничего существенного она не пропустила.

– Ульрих, а почему вы, дейнебы, ругаетесь солнцем? – спрашивала Мариса.

– Не только солнцем, но и ночью, – ухмыльнулся Лей.

– А ты когда-нибудь видела звезду Дейнеба вблизи? – спросил Рауль. – Я тебе скажу – зрелище не для слабонервных.

– На Дейнебе в полдень очень жарко, зато ночью холодно, – Райан поставил на стол опустевшую бутылку. – На экваторе, как говорят, вообще жить невозможно. Так же как на Нильфхеле – в полярных районах.

– Тогда зачем его вообще колонизировали?

– А зачем колонизировали тот же Нильфхель или Аид? Просто первые поселения приносили прибыль, перекрывающую все неудобства. А потом колонисты стали плодиться и размножаться – и для родившихся там планета уже была родной. Впрочем, вон Аид теперь покинут или почти покинут. Но он – исключение.

– Солнце Дейнеба закалило нас, так что на самом деле мы ему благодарны, – Ульрих посерьёзнел. – А если и поминаем иногда всуе, так верующие люди тоже, случается, богохульствуют. На самом деле, если космолётчик хочет кого-то действительно проклясть, он вспоминает Тёмные звёзды.

– Не все так суеверны, Ульрих, – заметил Рауль. – Тёмных звёзд не существует.

– Или никто из тех, кто их видел, не смог о них рассказать.

– Тогда откуда о них вообще стало известно? Это просто страшные сказки. В древности мореходы пугали друг друга «Летучим Голландцем», сейчас космолётчики – Тёмными звёздами.

– Ну-ну, – хмыкнул Ульрих. – Повтори мне это, когда окажешься в астероидном поле или возле чёрной дыры!

– Поминать их в космосе – и в самом деле дурная примета, – не поддался на провокацию Рауль. – И не стану врать, будто я примет не соблюдаю. Но астероидные поля я видел, чёрные дыры – тоже, хотя бы на экранах локаторов. А вот Тёмных звёзд пока ещё не встречал. Я поверю в них не раньше, чем астрономы торжественно объявят о новом открытии.

– Райан, тебе плохо? – вдруг спросила Мариса. Потиравший висок Танни молча покачал головой.

– Я, кстати, читала в сети, что теоретически возможность существования Тёмных звёзд была обоснована давным-давно, – заметила Давина.

– От теории до практики – дистанция огромного размера, – не уступал Рауль. – Да и не всему, что есть в сети, можно верить. Вот если бы это было на официальном сайте какого-нибудь института или обсерватории…

– А ты ходишь на такие сайты?

– Нет.

– Тогда откуда тебе знать, может там уже что-то такое и есть?

– Ну, знаете, если бы да кабы…

Райан вдруг поднялся, тяжело опершись о стол обеими руками и разом оборвав разговор. Все умолкли и вопросительно посмотрели на него. Однако бывший десантник ничего не сказал. Он чуть покачнулся, глядя остановившимся взглядом на пустую бутылку, а потом вдруг начал заваливаться вперёд и вбок, на край стола. Ульрих мгновенно вскочил, оттолкнув стул, и поймал падающего Танни, что, впрочем, не помешало тому сбить со столешницы тарелку и пару бокалов. Посуда зазвенела, красное вино выплеснулось на паркет, словно кровь из раны. Все повскакали с мест. Дейнеб осторожно опустил обмякшего Райана на пол, Мариса обежала стол и кинулась к нему, Давина схватила меню и нажала на значок, обозначающий воду.

От ближайших столиков начали подходить люди, кто-то потребовал вызвать врача. Телохранители бдительно придвинулись поближе и встали рядом. Мариса громко объявила, что она и есть врач, после чего решительно потребовала расступиться и дать упавшему воздуха. Подъехала автоматическая тележка с заказанной водой и одним, по числу заказа, стаканом. Оглянувшись в сторону дальнего угла, Давина увидела, что Канхо с Пикардо тоже поднялись со своих мест и подошли поближе.

К счастью, обморок длился всего пару минут, и вскоре веки Райана дрогнули, а Мариса, приподняв его голову, поднесла к его губам стакан. Отпив пару глотков, Танни сел, сфокусировал взгляд на Марисе, слабо улыбнулся ей, потом его глаза скользнули в сторону, словно он хотел отыскать кого-то и не мог.

– Давина…

– Я здесь, – телепатка подошла поближе, встав так, чтобы он мог её видеть.

– Ты нас напугал, – сказала Мариса. Но Райан словно не услышал её.

– Давина, – он глядел только на Мортимер. – То имя… и дата… Я вспомнил их.

– Очень хорошо, – торопливо произнесла Давина, всей кожей чувствуя, сколько вокруг посторонних ушей. – Мы сейчас вернёмся в училище, и там вы мне всё расскажете.

– Имя? – повторил в тишине Рауль. – Какое ещё имя?

Давина опять невольно оглянулась на генерала с полковником, словно призывая их на помощь, и тут Райан поймал её за руку.

– Давина, там, во сне… – его голос звучал слабо, но настойчиво. – Тот свет, который есть, но его нет. Помните? Я знаю, что это такое. Давина, я был на Тёмной звезде.

– Ну-с, молодой человек, – поинтересовался генерал Канхо, – можете мне объяснить, зачем вам понадобилось во всеуслышание выкладывать то, что вы дали подписку не разглашать?

Всё ещё бледный Райан тяжело вздохнул:

– Прошу прощения, господин генерал. Я был… немного не в себе.

Генерал пристально посмотрел на него.

– Вам нехорошо?

– Нет, господин генерал.

– Врёте. Уж голова-то наверняка болит.

– Да, сэр, но это пустяки. Скоро пройдёт.

Джозеф Канхо хмыкнул. Они вчетвером сидели в отдельном кабинете ресторана: генерал, полковник Пикардо и Райан с Давиной. Пикардо с явным интересом смотрел то на Танни, то на Канхо, а Давина, похоже, дорого бы дала, чтобы оказаться где-нибудь подальше. По крайней мере, так казалось Райану – женщина всегда очень тщательно экранировалась, так что о том, что с ней происходит, можно было судить лишь по внешним признакам. Даже связь между ними, которую Райан чувствовал постоянно, хотя временами забывал о ней, как забывают о кольце на пальце, не позволяла ему заглянуть под её щиты. Генерал Джозеф Канхо, кстати, этим походил на капитана Мортимер: ни тени эмоций не прорывалось сквозь глухой барьер, огораживающий его разум.

– В общем, наделали вы дел, господин курсант. Хорошо хоть, говорили тихо, так что вас слышали лишь стоящие рядом. Но даже четверо – это уже слишком много. Конечно, и с них можно взять подписку, и это будет сделано, и всё же… Ладно, – вдруг перебил сам себя генерал. – Что случилось, то случилось. В следующий раз будьте осторожней.

– Слушаюсь, господин генерал.