Старейшее жизнеописание Спинозы. Трактат об очищении интеллекта - Андрей Майданский

— 163-

ным сущностям (entia physica et realia)[249], потому именно, что свойства вещей не могут быть ясно поняты, пока остаются неизвестными их сущности. Поэтому, минуя сущности, мы неизбежно извратим сочетание (concatenatio) содержаний в понимании, которое должно соответствовать сочетанию содержаний Природы, и вполне уклонимся от нашей цели[250]. Итак, чтобы нам избежать этой погрешности, к Определению должны быть предъявлены следующие требования:

а) Требования к определению вещей, понимаемых per proximam causam.

I. Если дело идет о сотворенной вещи [т. е. зависимой, понимаемой не per se], то, как мы сказали, определение должно будет заключать в себе ее ближайшую причину[251]. Например, круг, согласно этому закону, дол-

— 164-

жен бы был быть определен следующим образом: круг есть такая фигура, которая описывается некоторой любой линией, один конец которой закреплен, другой движется, каковое определение явно заключает в себе ближайшую причину круга[252].

II. Концепт вещи, или ее определение[253], должно быть таким, чтобы все свойства вещи, поскольку вещь рассматривается в отдельности, а не в соединении с другими вещами, могли бы быть выведены из этого определения, как это можно видеть на указанном определении круга. Действительно, из этого определения с ясностью может быть выведено, что все линии, проведенные от центра к окружности будут равны между собой. То обстоятельство, что это второе требование представляет собой необходимое требование для определения, для того, кто внимателен, настолько ясно, само собой, что, по-видимому, не стоит задерживаться на его демонстрации[254], так же как и указывать, что на

— 165-

основании этого второго требования всякое определение должно быть утвердительным, я говорю об утверждении ясного понимания (de affirmatione intellectiva), мало заботясь об утверждении в словесном выражении; последнее, вследствие недостатка в словах, может быть, и будет иногда выражать нечто отрицательно, несмотря на то, что это нечто будет ясно понимаемо как положительное[255].

b) Требование к определению вещи, понимаемой per se.

Что касается определения несотворенной вещи [т. е. независимой — пони- маемой per se][256], то к нему должны быть предъявлены следующие требования:

I. Чтобы из определения была исключена всякая причина, т. е. чтобы определяемая вещь для своего разъяснения не нуждалась бы ни в чем другом, кроме своей сущности (esse)[257].

II. Чтобы, раз дано определение такой вещи, не оставалось бы никакого места для вопроса: существует ли она? (an sit?)

III. Чтобы определение, поскольку дело идет о его духовном содержании (quoad mentem) [а не словесном выражении], не заключало бы в себе никаких существительных, обратимых в прилагательные

— 166-

(nulla substantiva quae possint adjectivari), т. e. разъяснение не должно идти через посредство каких-либо абстракций[258].

IV. И, наконец, требуется, (хотя [это так ясно, что] отмечать это не столь необходимо), чтобы из определения вещи могли быть выведены все свойства вещи. Все это опять-таки для того, кто достаточно внимателен, ясно само собой[259].

Я сказал также [с. 158], что наилучшее заключение должно быть извлекаемо из некоторой частной положительной сущности; на самом деле, чем специальнее идея, тем она отчетливее и следовательно, тем яснее[260]. Отсюда познание частных [единичных]