Чужая невеста для Альфы - Ая Кучер

Мужчина не даёт мне уйти на верх, оставляя на кухне. Где уже четверо людей из его стаи. Коммуны, поселения. Общины, кажется, именно такое определение оборотень подобрал в итоге.

И, на самом деле, мне не очень хочется, чтобы незнакомые мужчины ушли. Потому что тогда несомненно состоится разговор с Бергом. А я не уверена, что готова к нему.

Выпалить правду о Соне оказалось проще, чем я ожидала. Просто рассказать о том, что видела её, что она живёт в нашем клане. Мелкие крупицы информации, всё, что у меня было.

Донесла до мужчины и стала ожидать его реакции. Но Берг мне ничего не сказал. Только бросил короткий приказ оставаться на кухне. А после начал кому-то звонить, что-то выяснять. И с каждым звонком людей в нашем доме становилось всё больше.

Берг говорил, что никто не сможет причинить вреда Истинной. Мне оставалось верить его словам, как никогда до этого. Только не сейчас, когда променяла сбежать шанс с Даном.

Я ведь могла, действительно могла. Затаиться на сидении и ждать, когда всё закончится. Намеренно медленно идти, застрять в сугробах. Сделать хоть что-то, чтобы вернуться в родной клан.

А вместо этого пыталась использовать свой Дар во благо, найти новые грани возможностей. И получилось ведь. Увидела у одного из оборотней Дана связь с Истинной. Или стаей — не уверена, чем они отличаются. Но что-то увидела, а затем сделала единственное, пришедшее в голову.

Просто дёрнула. Словно магией резко потянула на себя нить. Не знаю, что именно почувствовал оборотень, но его машину повело. И этого было достаточно, чтобы выиграть время.

Для Берга.

Для меня.

Я не могу вернуться в клан, не после всего того, что узнала. Берг может лгать, он сам об этом предупреждал. Говорил, что может сказать всё, что угодно, лишь бы добиться Истинной. Но я находила подтверждения его правде. А вот учение Верховной рассыпалось трухой в моих руках.

— Тая, не мельтеши.

Берг, вроде, просит мягко, но я всё равно застываю возле чайника. Крепко сжимаю ручку, не желая разворачиваться. А ещё очень хочется запустить этот самый чайник в мужчину.

Ты не видишь, как меня кроет?! Не чувствуешь моего страха?!

Потому что я не должна бояться потерять Берга. Радоваться должна, что он меня сейчас вышвырнет за то, что молчала о Соне. Брат ведь семья, а я чудная ведьма.

Которая причастна к тому, что чья-то Истинная страдала.

И пускай это не моя вина, но я ведь видела Соню. Общалась с ней, ни разу не задав главного вопроса. Сразу повесила всех грехи на её пару, не допуская других мыслей.

И она была грустной, всё время. Возможно, я была права. Возможно, она стала такой из-за ужасного обращения оборотня. Но явно не того, кому её отдали Боги.

А я ничего с этим не сделала. Не помогла.

Моей. Вины. Нет.

Повторяю себе, но убедить сложно. Я ведь могла рассказать раньше, не тянуть до последнего. Сразу узнать за брата Берга, понять по поведению, что тот не мог обидеть Соню. В конце концов, в момент ссоры могла использовать девушку в качестве аргумента.

— Тая, иди сюда.

— Что?

Вместо ответа мужчина сжимает моё запястье, утягивая на себя. При посторонних людях усаживает на колени, укладывая ладони на моих бёдрах.

— Сейчас приедет Макс, уже на подходе.

— А это кто?

— Мой брат.

Нет. На такое я точно не подписывалась. Пытаюсь подорваться, но крепкие мужские руки никуда не пускают. Не получается даже на миллиметр сдвинуться, что там сбежать.

Делаю глубокий вдох, заставляя себя расслабиться. Я — Тая, а Тая не пасует перед каким-то оборотнем. Берг при первой встречи получил, и этот Макс тоже получит, если попытается сделать хоть шаг ко мне.

Объективно, у меня не хватит сил справиться с оравой в этом доме. Даже если попытаюсь повторить трюк с Даром и красными нитями. Но всяко лучше, чем превращаться в трусливую мышь.

— Расслабься, Тая.

А ещё Берг теперь не называет меня «куколка». Ни разу с того момента, как рассказала о Соне. Радоваться должна, что получила желанное. Бесящее прозвище ушло, оставляя только моё имя.

Но настроение у меня гадкое.

И слишком бурная реакция на всё.

Тянусь к тарелке с ягодами, желая занять себя хоть чем-то. У меня начинают шалить нервы, а я не могу найти причины. Вот и запихиваюсь всякой гадостью, вроде голубки. Берг, видя это, только подтягивает тарелку ближе.

— Прекращай крутиться, — мужчина шепчет на ухо, убирая пряди с лица. — Скоро со всем разберёмся и остальные свалят.

Не очень вежливо, но никто из оборотней не выглядит оскорблённым. Они все стоят ближе к стенке, один только, самый младший, нагло уселся на кухонную тумбочку. Ту самую, на которой мы с Бергом…

Так, не краснеть, только бы не покраснеть.

Осматриваю незнакомых мужчин, а они так же скользят взглядами по мне. Заинтересованными, и даже не скрывают их. Словно судьи, которые ожидают моей ошибки. Или уже выносят приговор за то, что я утаила информацию о Соня.

— Где она?!

Рёв раздаётся с улицы, а через несколько минут хлопает входная дверь.

А вот и главный палач пожаловал.

Брат Берга, никаких сомнений в этом нет, ни капли не похож на моего Истинного. Уже в плечах, с проседью в тёмных волосах, хотя выглядит моложе Берга. Настоящего цвета глаз не видно за сверкающей медовой радужкой.

Не Альфа.

Уже хорошо.

Или плохо?

Тянусь за новой порцией ягод, надеясь, что они сделают меня невидимой. Я не я, и не Тая я. В голове такой сумбур, но сильнее всего прорывается чувство вины. Даже не страх, что мне сейчас может достаться за всё, что с Соней происходило.

А именно факт, что я тоже виновата. Меньше Верховной и того, кто наставил девушке синяков. Не знала ведь, что происходит. Могла стать такой же жертвой. Но незнание закона не освобождает от ответственности.

— Вышел!

Голос Берга отрезвляет. Не так своей громкостью, как смыслом. Он смотрит на брата без каких либо проявлений родственных чувств. Строго, серьёзно.

— Она знает…

— Вышел и вернулся, когда перестанешь пугать мою Истинную. Иначе любые разговоры будут через меня. Ясно?

Макс рычит долго, низко. Но затем разворачиваясь, с не менее громким хлопком закрывая дверь. Единственный повод радоваться, что пришлось оставить медвежонка в городе. Он не станет свидетелем разборок.

И как его временную маму раздерут на клочья.

— Вернулся, — мужчина говорит сквозь зубы, буравя меня взглядом. Глаза у него голубые, светлые-светлые. В противовес тёмным омутам Берга. — Здравствуй, Тая. Безумно рад встречи.